– Как-то не принято говорить в такие минуты «добрый день», поэтому здравствуйте, Нил Константинович. Такая утрата, такая утрата… – даже не пытаясь изображать искренность, произнес дежурные слова Пронин. – И как такое могло случиться? Молодой, многообещающий – и вдруг утонул. Полная несправедливость получается.
– Мало ли что и с кем случиться может, – пожал плечами политтехнолог, обводя взглядом недавно установленные памятники, на многих из которых промежуток между датой рождения и датой смерти не превышал и полувека. Ты что, всерьез думаешь, Пашка не случайно утонул?
– Никто так не думает. Я уже с людьми говорил. Утонул и утонул. Тут уж, как говорит мудрый русский народ, кому суждено утонуть, того не…
Пронин запутался, понял, что сморозил двусмысленную бестактность, и поспешил сменить тему.
– А это мой новый помощник… – представил депутат своего спутника Ларина. – Очень толковый.
– У тебя помощников – как секретарей у Левы Троцкого, который на самом деле – Бронштейн. Один из семидесяти? – несколько раздраженно произнес Стариканов, поскольку Пронин, не просчитав ситуацию, наступил на больную мозоль политтехнолога, неожиданно лишившегося Янчевского.
Пронин развел руками, как бы говоря, что лишние сотня-другая тысяч долларов на дороге не валяются. А сам он не олигарх – надо же как-то «перебиваться».
Стариканов еще раз окинул взглядом Андрея. Сама собой в голове Нила Константиновича родилась странная мысль:
«Вот этот бы ни за что не утонул. Мусорного пакета не испугался бы».
– А еще я слышал, что некоторые говорили, вроде акула возле Пашки плавала, – прищурился, глядя на Пронина, Стариканов.
– И я такое слышал, – признался депутат. – Только не верю. Откуда акула в Средиземном море?
– И правильно делаешь, что не веришь. Мне документы из испанской полиции прислали. Так вот, как оно было со слов свидетелей: увидел Пашка в море черный пакет с мусором, который острым краем кверху из воды торчал, и от страха сердце у него остановилось. Потом тот пакет возле яхт-клуба и выловили. Понимаешь, пакета мусора до смерти человек испугался.
– Эка оно бывает, Нил Константинович. Но мусор мусору рознь, – попытался вновь неудачно пошутить Пронин.
Ларин не терял времени даром, неприметно осматривался. Охрана у Стариканова была поставлена круто. Телохранители не маячили, но находились поблизости, профессионально фильтровали – кого можно подпускать к хозяину, а кого ни в коем разе нельзя. Так, они ловко перехватили на далеких подходах к Нилу Константиновичу сестру и основную наследницу Янчевского. Оттеснили ее не зря. Моложавая женщина справедливо полагала, что не собиравшийся в ближайшее время умирать братец львиную долю своих сбережений держал на тайных счетах. А потому рассчитывала «наехать» на Стариканова, чтобы узнать правду и добраться до этих денег.
Прилюдно объяснять неадекватной от потери единственного брата особе, что часть счетов, оформленных на Янчевского, это всего лишь перевалочная база для взяток за купленные мандаты и должности, Стариканову было не с руки. Для него самого вопрос получения этих застрявших денег стал головной болью.
Нил Константинович обменялся с охраной взглядами и понял, что долго удерживать ситуацию под контролем не получится – на кладбище зрел гнусный скандал, свидетелями которого могли стать несколько ушлых журналистов.
– Пойду я уже, – обронил Стариканов и, даже не подумав протянуть руку на прощание, пошел к выходу с кладбища.
За воротами его ожидал автомобиль. Водитель распахнул дверцу. Пока Нил Константинович забирался в свой «Бентли», охрана зорко осматривалась по сторонам.
– Ну, как все прошло, Нил Константинович? – поинтересовалась секретарша политтехнолога, просидевшая все похороны на заднем сиденье.
– Как, как? Плохо, – раздраженно ответил Стариканов и пригладил растрепавшуюся на ветру бороду. – Мало того что этот мерзавец неоконченными финансовые дела оставил, так теперь еще из-за его похорон полдня сгорели.
Между политтехнологом и его секретаршей – Екатериной Медниковой – отношения сложились доверительные. Естественно, у обоих существовали и свои личные тайны, но если уж о чем-то они говорили, то предельно откровенно. Стариканов справедливо полагал, что нельзя все время находиться в напряжении, фильтруя сказанное. А поскольку с секретаршей они общались каждый день, приходилось ей доверять.
Медникова была молода, но умна. И это был тот редкий случай, когда ум вполне сочетался с красотой. Причем красота эта не сразу бросалась в глаза. Екатерина ловко маскировала ее за образом деловой женщины. Глаза и губы красила так, что мужчины были уверены – они такие от природы. Густые и длинные волосы на службе всегда носила заплетенными в неброскую косу, которую укладывала вокруг головы. Короче говоря, она не пыталась повторить раскрученные в массовом сознании образы успешных женщин-стерв и женщин-вамп. К чему? Лишнее. Она и так была успешной. Вот только сейчас вид немного портили излишне длинные ногти да гламурный розово-перламутровый нетбук «Apple» на коленях.
Машина тронулась, плавно набирая скорость.
– Потеряли мы посредника, – вздохнул Стариканов. – И не вовремя потеряли. Это как если бы в самую страду у крестьянина единственный конь сдох. Выборы приближаются. У тебя, случайно, на примете никого нет? Чтоб человек был надежный и не сильно вороватый. Ну, ты понимаешь, что я подразумеваю под словом «не сильно»…
Медникова и рада была бы помочь Нилу Константиновичу, лишний раз показав ему свою необходимость. Но таковых, кто бы мог заменить Янчевского, у нее на примете не было. А потому отрицательно качнула головой.
– Хорошие посредники товар штучный, на помойке не валяются.
– Не будь ты, Катька, бабой, я б тебе это дело доверил, но уж очень мужское наше общество. Русский мужик в бабе только бабу и видит, за задницу ущипнуть норовит или коленки пожмякать.
Стариканов недовольно покосился на открытый нетбук, стоявший на коленях у молодой женщины. Коленки и впрямь выглядели соблазнительно.
– А ты, Катька, опять в своих социальных сетях сидела. Тьфу и еще раз тьфу на тебя.
– Зря вы, Нил Константинович, социальные сети недооцениваете. Теперь в них вся страна живет. Даже известные журналисты прежде свежую статью на своих страницах вешают, а уж только потом отдают в издание или на сайт. Из Интернета новость можно быстрее узнать, чем из телевизора. Или, скажем, нужно сделать вброс информации, а потом самим на нее сослаться… – Катя хотела продолжить мысль, но вовремя заметила, что Стариканов хочет возразить.
Медникова не зря была умной женщиной, а значит, умела не только говорить, но и слушать, потому замолкла, склонила голову набок. Внимательных слушателей люди любят – это она знала четко.
– Всякие твои твиттеры-шмиттеры, Интернеты – враги наши придумали, чтобы дурить голову православному люду. Чтобы он духовность свою растерял и соборность. Молодежь на цветные революции агитируют. Одна только порнография чего стоит, – проговорил Стариканов. – Не зря при Сталине кибернетику лженаукой считали.
