* * *
У железных ворот, ведущих в обширный хозяйственный двор телекомплекса «Останкино», остановилась оранжевая мусоровозка.
Охранник привычно открыл ворота. Грузовик неторопливо въехал на территорию, миновал гаражи, склады и подрулил к контейнеру с мусором.
Водитель даже не попытался загрузить мусор в кузов. Сразу же открыл капот, сделал вид, будто у него что-то сломалось, осмотрелся по сторонам и дал знак своим пассажирам.
Из кабины на асфальт спрыгнул Ларин одетый в неприглядный рабочий комбинезон. Его было трудно узнать: приклеенные густые усы, а на глазах очки в толстой роговой оправе. Умело нанесенный грим. Маша подала ему серебристый кофр с «детектором лжи» и осторожно, чтобы вновь не повредить ногу, выбралась из машины. На ней были парик, золотистые тонкие очки и обильная косметика.
В стене студийного корпуса, прямо за контейнерами, приоткрылась дверь. Из нее выглянул пожилой охранник и поманил Андрея с Машей рукой. Это и был тот самый свой человек в «Останкино», который, как обещал Ларину Дугин, поможет. Отставник, бывший майор МВД, состоял в тайной организации по борьбе с коррупцией чуть ли не с первого дня ее основания. А когда вышел на пенсию – устроился работать охранником на телевидение. К его услугам Павел Игнатьевич прибегал редко, и старику было приятно, что он вновь оказался в деле.
– Я вас по нашим подземельям прямо к эфирной студии приведу, – пообещал отставник и крепко пожал руку Ларину. – Рискую, но дело-то общее. А это напарница ваша?
Андрей кивнул.
Шли по казавшемуся бесконечным бетонному коридору. С потолка скупо светили лампочки дежурного освещения, капала вода, по стенкам змеились толстенные кабели.
– Только я вас сразу предупредить хочу, а то дамы – они слабонервными бывают, – покосился на Машу отставной майор. – У нас в «Останкино» привидения водятся.
– Вам самим видеть приходилось?
– Приходилось, – на ходу подтвердил отставник. – Про привидение старухи даже в «Комсомолке» писали. Она всегда здесь появляется, когда что-то страшное случиться должно. В девяностых, за день до того, как телецентр штурмовали, старуха прямо к входному турникету подошла. Дежурный ее пускать не хотел – мол, куда вы, бабушка, лезете без пропуска. А она своим крючковатым носом потянула и говорит: «Кровью тут, чую, пахнет». Раз – и исчезла. Потом на камерах наблюдения смотрели, а ее и не было. А при штурме и в самом деле люди погибли. Или еще, – продолжал охранник, – когда телебашня горела, то незадолго перед этим эта призрачная старуха в лохмотьях лифтерше явилась. Тоже понюхала и говорит: «Дымом и гарью здесь пахнет, только никому не рассказывай». А эта лифтерша возьми и расскажи. Сама во время пожара и сгорела.
Шаги гулко разлетались по бетонному коридору. В полумраке и впрямь могли привидеться какие-нибудь призраки.
– Ну, все, пришли, – отставной майор МВД, а ныне охранник на телевидении, остановился и указал на лестницу, ведущую вверх. – Вот вам ключик, я здесь ждать буду.
– Не лишнее, – согласился Ларин. – Катакомбы у вас здесь такие, что и заплутать недолго.
Андрей и Маша сбросили мешковатые комбинезоны, под которыми оказались строгие деловые костюмы. Ларин достал коробочку с губкой, надраил себе и своей напарнице обувь до зеркального блеска.
– Ну, как я? – спросил он.
– Погоди, тебе нос припудрить надо, чтобы в студии не блестел, – Маша щелкнула пудреницей и ловкими движениями сделала слегка поблескивающий нос Андрея матовым. – Теперь порядок, пошли.
Ларин глянул на часы.
– Нас, видать, уже обыскались.
Мужчина и женщина поднялись по лестнице. Андрей ключом открыл дверь. И они выскользнули в нарядный, залитый ярким светом студийный коридор. По нему деловито сновали сотрудники. Обычная студийная кутерьма. Никто и не обратил особого внимания на вышедших из-за двери с надписью «Бойлерная» Машу и Ларина. Вскоре они уже подходили к эфирной студии.
Ассистентка режиссера бросилась к ним навстречу.
– Ой, а мы все волнуемся – куда вы пропали? Боялись, что не приедете. Я вам все звонила, а у вас мобильник на голосовом ящике.
– Глючит иногда. Новый покупать надо, – сказал Ларин.
Ассистентка отступила на пару шагов, критично разглядывая «полиграфолога» и его «помощницу».
– Так вы уже и у гримера нашего побывать успели. Молодцы. Давайте тихонько заходить в студию. Только аккуратно. Шоу уже пятнадцать минут как идет, – ассистентка осторожно приоткрыла дверь-калитку, прорезанную в огромных воротах, и провела в эфирную студию Андрея с Машей.
Ярко горел свет. Вокруг стилизованной под боксерский ринг сцены стояли трибуны со зрителями. Плавно передвигалась телескопическая штанга с камерой на конце. Деловито работали операторы. В вышине студии темнела лента окна, за стеклом которого скрывались режиссер и его команда, выдававшие предвыборное ток-шоу в прямой эфир.
– Когда будет рекламная пауза, я вас усажу за столик. Потом ведущий вас и представит. А пока здесь постойте, – шептала ассистентка.
На «ринге» за трибунами-пюпитрами напротив друг друга стояли Стариканов и Волошин. По большому счету, шоу не получалось. Сергей Семенович не очень внятно пытался обвинить политтехнолога в том, что он интеллектуальный вор. Мол, его, Волошина, партия левого толка. У нее стабильный электорат: всякие рабочие и бюджетники. А партия, на которую работает Нил Константинович, партия жуликов, воров и миллиардеров, а значит, по большому счету, криминально-буржуазная. А вот на выборы идет с краденными у оппозиции лозунгами и лишь притворяется левой, электорат оттаскивает.
Стариканов, изображая горячий спор, энергично опровергал домыслы карманной оппозиции.
– Наша партия, – вещал он, – это партия всех россиян, а не какой-то социальной группы. Вот поэтому в нашей программе предусмотрены хорошие дела для всего народа.
На «ринге» шла вялая, наигранная перепалка. Иногда встревал ведущий, задавая неудобные, но наперед обговоренные вопросы, на которые тут же находился приемлемый ответ. Наконец прозвучал гонг. Ведущий жизнерадостно сообщил, что первый раунд окончен, во втором зрителей ждет сюрприз, а сейчас ток-шоу уходит на рекламную паузу.
После короткого перерыва трансляция возобновилась. Волошин ожидаемо, как и было договорено, обвинил Стариканова во лжи. На что тот гордо ответил, что ничего другого от «оппозиционера» и не ожидал. А потому предусмотрительно пригласил специалистов из спецслужб с «детектором лжи»; в объективности их оборудования и работы сомневаться не приходится.
Приглашенная публика оживилась. Маша подключила Нила Константиновича к полиграфу. Ларин занял место за ноутбуком. Изображение с его монитора вывели на большой проекционный экран в студии.
– Для начала проведем обычный в таких случаях тест, чтобы вы убедились – полиграф работает отлично и, в отличие от людей, никогда не врет, – со строго выверенной улыбкой произнесла в микрофон, предложенный ведущим, Маша.
