Полицейский вернулся к автобусу, сел в него и укатил. Старушки зашептались. До этого все они уважали Бабарыкина как человека, может, и слишком прямолинейного, но справедливого, ведь он никогда никому ничего плохого не сделал. А вот, поди ж ты, разыскивают его. Теперь и засаду дома устроили.
— Это все из-за теракта, — говорила пенсионерка, выглядевшая как бывшая учительница начальных классов. — Они теперь всех трясут. Особенно, если в армии подрывником был.
— Да не был Павел подрывником. Это я точно знаю.
— Так он тебе и сказал. У правоохранителей на каждого досье имеется. Там все и написано.
— Можно подумать, и на меня у них досье есть.
— А-то как же…
Бабарыкин и в самом деле предчувствовал появление полиции. А потому не стал дожидаться визита, сидя дома. Обвести бабушек вокруг пальца не составляло труда. Утром вместе с Наташей, прихватив дорожную сумку и чемодан, они демонстративно выбрались из дома и продефилировали перед пенсионерками. После этого Павел был абсолютно уверен, что в случае чего они с додуманными подробностями перескажут этот эпизод полиции.
Он и Наташа в самом деле дошли до автобусной остановки. Но после этого никуда не уехали, а завернув за угол, пошли параллельной улицей. На смежном участке вот уже второй год как шло строительство. Был залит фундамент. Обгрызенными зубами дракона высились недоложенные стены из пеноблоков. Стройка почему-то застопорилась. То ли денег у хозяина не хватило, то ли решил продать все, как «неоконченное строительство».
Павел с дочкой свернули на этот смежный участок. Сарай, примыкавший к их забору, закрывался простым навесным замком, с которым справиться было несложно. Бабарыкина не мучили угрызения совести. В конце концов он ничего не собирался красть у соседа из сарая, хоть тут имелись и строительные материалы, и инструменты. Он просто хотел убедиться — следят ли за ним или нет? Вот и узнал, глядя в щель между досками, что в их дом наведался участковый и теперь там его поджидает засада. Ну а то, что этот визит связан с Бахрушиным, он не сомневался.
— И что нам теперь делать? — напряженно спросила Наташа. — Ведь это все из-за меня. Зря ты ввязался.
— Ничего не зря. Не думай, твоей вины здесь нет. Ты оставайся, а я пошел.
— Так не пойдет, — Наташа схватила отца за руку. — Этот урод на все способен. Через меня он сможет надавить и на тебя.
— Тоже правильно, — согласился Павел и, как мог, ласково посмотрел на дочь. — Ты ни в чем не виновата. Такое с любой девушкой могло случиться.
Наташа не ответила, только вздохнула.
— Выйдем ближе к вечеру, когда начнет темнеть, чтобы никто не заметил. А пока отдохни, — Бабарыкин снес в угол брезентовые полотнища. — Поспи, а я подумаю.
Девушка покорно улеглась, подложила под щеку сжатые кулаки. Какое-то время ей казалось, что не уснет. Но молодой организм не смог победить страдание и нервное напряжение.
Отец разбудил Наташу, когда свет в щелях между досками уже стал еле заметным.
— Пора, пошли.
Оказалось, что Павел уже избавился от всех лишних вещей. Теперь с ним была только спортивная сумка, куда он сложил все необходимое.
— Так мы будем привлекать меньше внимания. С сумками многие ходят, а с чемоданами единицы. Тем более он на колесиках. Тарахтеть по тротуару начнет.
Окольными улицами отец и дочь вышли к автовокзалу. Они не собирались ехать на каком-то определенном автобусе. Их устраивал любой, идущий в соседний город. Главное сейчас было выбраться с территории, которую целиком контролировал Бахрушин. Павел был уверен, что найдет на него в столице управу. Не может быть, чтобы все правоохранители оказались куплены.
Он оставил Наташу на противоположной стороне улицы. Она стояла под раскидистым деревом, почти не видная в тени, отбрасываемой густой листвой.
Павел покрутился на вокзале, заглянул в кассовый зал. Туда соваться было опасно. Вдоль рядов фанерных лавок для ожидания пассажиров лениво прохаживался полицейский патруль. К тому же правоохранителей совсем не занимали те, кто, почти не прячась, распивал спиртное. Офицер то и дело доставал из кармана ориентировку и сверялся с ней.
Бабарыкин окончательно отверг идею брать билет в кассе, когда увидел, что патруль проверяет документы у немолодого отца с двадцатилетней дочерью.
— По нашу душу, — прошептал он и вернулся к Наташе. — Там опасно. Нас ищут. Если нельзя войти в двери — постараемся войти в окно, — и он повел ее по улице.
Старый добитый «Икарус» — ветеран венгерского автопрома — выехал из-под бетонного навеса перрона и неторопливо покатил слабоосвещенной улицей. Неподалеку от перекрестка водитель увидел девушку и мужчину с поднятой рукой. Такие случаи водила любил. Одно дело — если к тебе в салон садятся те, кто взял билет в кассе. И совсем другое — если человек платит наличными. Тут уж можно и билет не выдавать.
— До Серпухова добросите? — спросил Бабарыкин, когда дверь зашипела и отворилась.
— Как не фиг на фиг, — с готовностью ответил водитель, взял деньги, так и не удосужившись выдать билеты, и посоветовал, — задний ряд сидений целиком свободен. Там даже отоспаться можно.
Загудел двигатель. Автобус, пыхнув черным дымом, покатил по городу. Павел и Наташа воспользовались советом — пробрались в конец салона. Перед ними устроилась компания подвыпивших мужчин. Они и в дороге продолжали выпивать, пуская единственный стакан по кругу.
Мелькали за стеклами освещенные окна домов, фонари. Казалось, что все складывается удачно, и Бабарыкиным удалось обвести полицию вокруг пальца. В притихшем салоне поневоле прислушаешься к чужому разговору. Подвыпившие мужчины болтали:
— А я сам видел. Там воронка такая — по локоть глубиной. И как только он уцелел? — говорил, прикладываясь к стакану, лысый мужичонка в кепке, сдвинутой на самый затылок — и как она там держалась? Будто ее гвоздями к черепу прибили.
— Я думаю, это Бахрушина взорвать хотели. По мне, мужик он правильный. Строг, но справедлив, — вставил моложавый, к которому перешел стакан. — С нашим братом так и надо, а то сопьются и все разворуют. Нового хозяина нам не надо. Этот уже накрал, а другие в четыре руки под себя грести начнут.
— Так и Бахрушин гребет, — вставил лысый в кепке.
— Спорите так, словно от вас что-то зависит. Без нас все решат, — отозвался очередной обладатель стакана с водкой. — А террориста найдут. Я вон в инженерных частях служил, в саперном батальоне. Так менты ко мне прямо домой заявились, в выходной, с утреца. И давай расспрашивать, где я был, что делал. Слава богу, свидетели были, что в тот день я с мужиками под магазином бухал. Так не поленились сходить, проверить.
— В том, что найдут, я не сомневаюсь, — заверил обладатель стакана. — С утра к матери в деревню ездил. Она пенсию как раз получила. Так все автобусы на выезде менты трясут. На посту останавливают, заходят и смотрят. Вроде у них уже фоторобот террориста есть. А мужики под магазином говорили, что не один он, а с девкой.
