— Думаете, наш контингент часто в церковь ходит? — засомневался Ларин.
— Человек с черной душой чаще праведника крестится, — глаза Дугина озорно блеснули. — Уж очень навязчиво Руднев в разговоре с тобой подчеркивал, что ничего не записывает, что обеспечивает полную конфиденциальность. А я рекламе никогда не верю. Записывает он все разговоры, это же сдохнуть-умереть — все в памяти держать. Интересный архивчик у него собрался. Хотелось бы туда не одним глазком заглянуть, а неторопливо покопаться. Рискнешь еще раз? Только уж постарайся теперь без лишнего шума.
— Запросто, — пообещал Ларин. — Но только мне небольшая помощь понадобится.
— Для святого дела пособлю. Люди тебе нужны или техника?..
Естественно, что Рудневу из-за инцидента пришлось отменить двух последних посетителей. Хоть они за сеансы и проплатили заранее. Вместо того чтобы беседовать с пациентами, психоаналитику довелось общаться со следователем. Тот прохаживался по кабинету. Эксперт-криминалист только что закончил работу и удрученно доложил:
— Да тут отпечатки пальцев пятидесяти человек как минимум. Пока все проверим, с ума сойдем.
— Вы собираетесь снять отпечатки пальцев у моих клиентов? — насторожился Руднев.
Следователь внимательно рассматривал многочисленные дипломы психоаналитика, развешанные на стенах в аккуратных рамочках.
— Так положено. А как еще мы вычислим подозреваемого?
— Во-первых, я не знаю настоящих имен, адресов.
— Телефончики-то свои они вам дают? Вы же с ними как-то контактируете? Вычислим, не вопрос.
— А во-вторых, ко мне ходят солидные люди с положением в обществе, — вкрадчиво стал говорить Руднев. — Этого нельзя делать. Я всю клиентуру распугаю. Психоаналитика не любит огласки.
— Издержки производства, — хмыкнул следователь.
— Вспомнил, вспомнил, — торопливо произнес психоаналитик. — У меня зрительная память великолепная. Он ни к чему здесь не прикасался руками. Это точно.
— Вы уверены?
— Абсолютно. Он намеренно действовал так, чтобы не оставить отпечатков.
— Ну что ж. Значит, вы утверждаете, что его целью было исключительно ограбление?
— Только ограбление. Его интересовали исключительно мои деньги, которые я, кстати, в кабинете не держу.
— И у вас в кабинете не ведется ни аудио-, ни видеофиксация?
— Помилуйте, естественно, я ничего не имею права записывать. Ведь это врачебная тайна моих клиентов.
— Тайна тайной, но все-таки… — засомневался следователь.
— Никогда и ни при каких обстоятельствах, — отрезал Руднев.
— А как же охрана узнала, что происходит в вашем кабинете?
— Тревожная кнопка. Я сумел незаметно ее нажать. Вот, посмотрите, она под столом. Всякая публика ко мне ходит, иногда и буйные попадаются, за горло хватают.
Следак еще несколько раз отмерил диагональ кабинета торопливыми шагами.
— Будем искать. Кое-что есть на камерах, установленных в холле и на фасаде здания, но там качество хреновое.
— Завтра я уже смогу принимать посетителей? — поинтересовался Руднев.
— После обеда. А с утра мои люди еще тут поработают. Так что с вашего разрешения я кабинет опечатаю. Если что-то вам взять надо, то берите прямо сейчас, при мне.
Психоаналитик замялся, но потом все же произнес.
— Нет, ничего мне брать не надо, только плащ и портфель, — уже в приемной Руднев спохватился. — Канарейку накрыть надо. Фонари так светят, что не уснет. А она птичка нежная.
Он бережно прикрыл клетку с канарейкой пледом и вышел за дверь. Следователь тут же ее опечатал.
К одиннадцати часам вечера офисы в старом доме опустели. Сменилась охрана. На ночную смену заступали двое человек. Охранники привычно расположились в своей комнате, пили чай, играли в карты. На мониторах виднелись картинки с камер: подъезд к зданию, крыльцо, холл… Уже после часа ночи игру в карты пришлось прервать. К крыльцу подкатил полицейский «УАЗ». Двое правоохранителей с автоматами направились к стеклянной двери.
— Иди узнай, чего им надо? — Старший охранник всматривался в монитор.
Молодой пошел в холл.
— Какие проблемы? — поинтересовался он через переговорное устройство.
— Сигнализация в турфирме на втором этаже сработала, — зевая, проговорил один из полицейских. — Проверить надо.
— Сбой какой-то. Хомутнуло. Сейчас у нас все спокойно. Не то что днем, — покачал головой молодой охранник. — Я сам здание обходил.
— Слышал о ваших делах. Но есть инструкция. Должны проверить. Думаешь, мы для своего удовольствия по городу мотаемся?
Охранник открыл дверь, впустил правоохранителей. Ствол автомата тут же уперся ему в живот.
— Тихо, — сказал полицейский.
Через минуту оба охранника без лишнего шума были уложены «мордами в пол» и связаны. Из полицейского «УАЗа» выбрался Ларин, зашел в здание. И «бобик», и полицейские были самыми настоящими — Дугин постарался. Где-где, а в МВД своих людей у него хватало. Первым делом Андрей вытащил блок памяти из компьютера, присоединенного к камерам слежения, бросил его в сумку.
— Ключ от лифта у тебя? — нагнулся он к уху немолодого охранника.
— На столе лежит, — затравленно прохрипел тот. — Вы что собрались делать?
— Возьмем что нам надо и уедем. Если боишься за свою жизнь, то — зря. Ночь полежите, а утром вас сменщики освободят.
— Работу же потеряю, — уже осмелел охранник.
— Так работать нужно лучше, — пожал плечами Ларин. — Действовал бы по инструкции, мы б и в здание не вошли.
На третьем этаже Андрей сорвал с двери бумажную полоску с гербовой печатью. Зашел в кабинет. Отыскать записывающую аппаратуру оказалось задачей не слишком сложной. Системный блок с внешним жестким накопителем ожидаемо располагался в нижнем ящике письменного стола.
Глава 2
Полночь — время теней, страха, привидений, вампиров, маньяков и прочей другой нечисти. Об этом каждый знает. В такое время лучше всего сидеть дома, а не шляться за городом. Полночь — плохое время.
Ущербная луна подозрительно выглядывала из-за одинокого облака. На небе рассыпались сверкающие бусинки звезд. Ночной простор пропах речкой, травой и разогретым за день, а теперь уже остывающим асфальтом. На горизонте разворошенным костром рдели многочисленные огоньки индустриального райцентра.
В урбанистическом силуэте промышленного города доминировали огромные трубы химкомбината. Они, как новогодние елки, переливались лампочками. Даже в темноте угадывался валивший из труб дым. Казалось, что это не химкомбинат, а комбинат по производству грозовых туч. Хвосты дыма расползались по небосводу, гася даже самые яркие звезды.
