— Сообщение о смерти ювелира поступило в Интерпол более часа
назад, — сообщила Ирина, — и конечно, там сразу начали отслеживать всю
информацию, которая шла по Интернету из отеля «Мелиа». Неужели вы сомневались,
что все так и будет?
— Теперь понятно, — кивнул английский журналист, — но должен
вас разочаровать. Я ничего не знаю о смерти Рочберга. Вернее, не знаю никаких
дополнительных подробностей.
— Но вы не задумывались, кто бы мог это сделать? — у Петковой
был упрямый характер.
«В профиль она выглядит не хуже», — подумал Дронго, глядя на
настырного сотрудника Интерпола.
— Не знаю. И не хочу гадать. Рочберг не нравился многим. Его
ненавидел Ямасаки. Рочберг ведь хотел сократить свое сотрудничество с восточной
компанией Ямасаки. На месте японца я бы его точно убил. Покойного могла
ненавидеть и Эрендира Вигон, которую он третировал и всячески унижал. Если вы
хотите продолжать дальше, то список может получиться длинным.
— Продолжайте, — кивнула Петкова.
— Я не думаю, что его очень любил Карраско. Нужно было
знать, каких трудов стоило Пабло пригласить сюда этого борова. И безо всякой
гарантии, что Рочберг пойдет на сотрудничество. Карраско ведь согласился даже
передать ему несколько бриллиантов на экспертизу. Представляете, как он должен
был себя чувствовать? Ювелир с мировым именем вынужден предоставлять свои
работы, как мальчишка-стажер. Наверное, он его ненавидел. Между прочим, еще
один человек мог точно так же, если не сильнее, ненавидеть Рочберга.
Петкова внимательно слушала, не проронив ни слова.
Неожиданно Дронго сказал:
— Вы говорите о Руисе Мачадо?
— Как вы догадались? — повернулся к нему Геддес.
— Слышал, как Мачадо рассказывал Шекеру о неприятностях,
которые свалились на его фирму несколько лет назад. В основном из-за экспансии
корпорации Рочберга.
— Верно, — кивнул Геддес, — они тогда понесли большие
потери. Чудом не разорились. Вот вам еще один повод для убийства. Одним словом,
здесь много людей, которых могли интересовать не камни погибшего ювелира, а его
шея.
— Вы действительно слышали, как Мачадо об этом говорил? —
уточнила Ирина у Дронго.
Тот мрачно кивнул. Петкова встала со стула.
— Спасибо вам, мистер Геддес, за помощь. Надеюсь, ваш
аппарат найдут. Извините, что мы вам помешали.
— Если телефон не найдется, я подам на вас в суд, — напомнил
Геддес.
Он распахнул перед ними дверь и увидел спешившую к номеру
горничную. В руках у женщины был аппарат, который она нашла в кустах. Женщина
победно размахивала им.
— Суда не будет, — сказал Дронго, не глядя на Геддеса.
— Вам повезло, — сквозь зубы процедил журналист. Он забрал у
горничной телефон и закрыл дверь.
В коридоре Петкова остановилась и, с восхищением глядя на
Дронго, произнесла:
— Вы не были образцом галантности, но поступили как
настоящий мужчина.
— Я поступил нормально. — Он взглянул на часы. Было уже
половина первого ночи.
— Вы торопитесь? — спросила Ирина.
— Нет, — ответил Дронго, — я подумал, что вы захотите еще с
кем-нибудь поговорить и я могу вам понадобиться.
— Спасибо, — Ирина улыбнулась, — в следующий раз вы
выбросите из номера самого хозяина?
— Если вы попросите, — стоя перед ней, он смотрел ей прямо в
глаза.
— Я много о вас слышала, — заговорила она тихим голосом, —
еще совсем девчонкой. Восемь лет назад я пришла в Интерпол, и уже тогда мне
рассказывали легенды о Дронго, который умеет читать чужие мысли и видеть сквозь
стены. Я думала, что вас не существует. Мне казалось, что вы такой же
литературный персонаж, как Шерлок Холмс, комиссар Мегрэ или Эркюль Пуаро. Я
даже не могла предположить, что встречусь с живым Дронго.
— Надеюсь, я вас не разочаровал. — Он еще на шаг приблизился
к ней. Теперь они стояли почти вплотную.
— Нет, — медленно произнесла она и чуть приподняла голову.
В такие мгновения оба чувствуют, как нужно себя вести.
Дронго склонился к ее лицу… И в этот момент в конце коридора раздался гневный
рык Эрендиры Вигон. Они отпрянули друг от друга. Журналистка шагала по коридору
в сопровождении сеньоры Ремедиос Очоа и разъяренно ее отчитывала.
Пресс-секретарь молча шла рядом, даже не пытаясь оправдываться.
— Я не позволю им так со мной разговаривать, — возмущенно
кричала сеньора Вигон, — они не понимают, кто я такая. Мне нужна эксклюзивная
информация комиссара и сеньора Карраско. Иначе зачем нас сюда пригласили? Я
должна сообщить своим читателям, кто и почему убил сеньора Рочберга. А они
говорят, что пока им, видите ли, ничего не известно!
Эрендира поравнялась с застывшими на месте Дронго и
Петковой. Они почувствовали резкий запах парфюма и женского пота. Очевидно,
журналистка сильно потела, когда нервничала. Некоторые женщины обладают таким
недостатком. Или достоинством. Существуют мужчины, которым нравится чувствовать
рядом с собой похотливую потную самку. Соответственно, есть и другие, более
интеллигентные и воспитанные, кто не выносит, когда на них надвигается подобный
«потовоз».
— Я им покажу, — не унималась Эрендира, потряхивая головой,
— и вы, сеньора Ремедиос, должны объяснить им, что я могу опозорить этих
недоносков на всю Испанию. На всю Испанию!
Они прошли мимо Дронго и Петковой, даже не взглянув на них.
Когда Эрендира и ее спутница скрылись в другом конце коридора, Дронго посмотрел
на свою собеседницу. Очарование момента было упущено. А вот отвратительный
запах парфюма в смеси с потом Эрендиры Вигон все еще стоял в коридоре.
— Спокойной ночи, сеньора Петкова, — сказал Дронго, —
надеюсь, что завтра у нас будет более спокойный день.
— Не уверена, — возразила она, — я видела список, который
составляли сотрудники полиции. Мы в числе первых, кого завтра будут
допрашивать.
— Тогда встретимся на допросе. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — Она проводила его долгим взглядом. Затем
осторожно вздохнула и пошла вниз, на свой этаж.
Дронго прошел по коридору к своему номеру. Остановившись у
двери, он оглянулся. Коридор был пуст. Зайдя в номер, Дронго запер дверь на
замок и цепочку. После чего начал медленно раздеваться. Сегодняшний день
оказался богатым на события. Через полчаса он уже спал спокойным крепким сном.
Глава 8
Утро не предвещало хорошего настроения. Сотрудники полиции
уже начали допросы, вызывая по очереди служащих отеля. Дронго спустился к
завтраку раньше всех, когда в ресторане еще никого не было. Постепенно начали
подтягиваться остальные.
