– Здорово! – сунул он лопатообразную ладонь Максиму. – В чем проблема? – Выслушав рассказ Оболенского, нахмурился, заерзал на сиденье. – Значит, говоришь, чурки быкуют? Совсем уже себя хозяевами жизни почувствовали!
– Так ты поможешь? – Максима мало интересовали эмоции.
– Даже не обсуждается! – категорически отрезал Василий. – Совсем уже абреки распоясались, думают, что им здесь – как в ихней Африке… Таких наказывать – святое дело. А наших, кто под них стелется, – тем более…
Вообще-то, Василий к идеям национализма относился отрицательно, не поддерживал. Но приезжих из Средней Азии и с Кавказа не то чтобы ненавидел… Терпел. Пока они вели себя в России так, как положено вести себя гостям в приличном доме.
– Ну, тогда поехали! – Максим нажал на педаль газа.
Уже когда они подъезжали к зданию УВД области, на мобильный Оболенского позвонил Лазарев:
– Слушай, есть такой! Тошали Шералиевич Бобошеров. Старший брат Рустама. Он в их тандеме основной. Крупный делец! Там, у себя, очень круто стои€т. «За речкой» связи солидные. И имеются данные, что он сейчас в Красногорске. Братца с «кичи» вынимать приехал.
– Понятно, – сквозь зубы процедил Максим. – С меня причитается, Слава.
– Сочтемся! – Хохотнув, Лазарев дал отбой.
– Вот так, значит, – пробормотал Максим себе под нос.
С одной стороны, полученная благодаря коллеге из наркоконтроля информация фактически прямо указывала на организатора убийства Малышевой. «Привет от Тошали», – так сказал убийца. Одновременно эта же информация ровным счетом ничего не значит. Ну, Тошали, и что с того? Может, там у них так каждого второго зовут! Здесь нужно что-то большее. И это нужное должна была дать задуманная акция с участием Скопцова.
Адвокат Пупырченко вышел из здания УВД области. Небрежно сунул постовому на входе подписанный Михайловым пропуск, подождал, пока сержант приглядится к подписи, и шагнул за «вертушку».
На крыльце остановился, глубоко вздохнул. Дождь, последнюю неделю заливавший город, как-то незаметно закончился, сошел на нет. Было еще прохладно, но солнышко, омытое дождевыми струями, сияло все ярче, прогревало воздух. И надо было понимать так, что очень скоро в Красногорск придет настоящее полноценное лето. Хорошо!
Адвокат был вполне доволен собой. Как он этого длинного-то! Ишь, корчит из себя умного. «Скажите, господин Пупырченко, общались ли вы с судьей Малышевой?» А угадай, дебил!
Этим самым своим «господин Пупырченко» Михайлов с первых же секунд настроил адвоката против себя. Что и говорить, свою фамилию правозащитник не любил. Ему нравились собственные имя и отчество. Артур Венедиктович. Звучит-то как! Песня! Но когда после таких красивых, аристократических, можно сказать, слов произносишь фамилию… На лице собеседника помимо его воли появляется насмешливая улыбка. А может, и не появляется. Может, Артуру она просто кажется. Отголоски комплекса, развивающегося с самого раннего детства…
Иногда Артуру хотелось сменить фамилию. На что-нибудь более благозвучное. Но родители… Их, как известно, не выбирают. И такое отношение любимого чадушки к своей фамилии, в которой они не видели ничего дурного, их бы шокировало и оскорбило. Поэтому приходилось молодому преуспевающему адвокату избегать лишний раз во время очередного знакомства произносить это отвратительное слово – «Пупырченко». Просто и при этом красиво – Артур Венедиктович. И – многозначительно: адвокат…
Мент – или полицейский, не важно, суть от названия не меняется – пытал правозащитника на предмет того, а не собирался ли он дать Малышевой взятку за то, чтобы она изменила меру пресечения некоему наркоторговцу из Таджикистана. Дурак! Ну кто же в таком признается? Тем более что прямых свидетелей того разговора нет и быть не может – Малышева и Артур в кабинете находились только вдвоем. А что там она потом кому рассказывала, это, как говорится, к делу не пришьешь.
На второй вопрос – кто является его клиентом в данном процессе – Артур ответил прямо, честно глядя в глаза полицейскому: Рустам Шералиевич Бобошеров. А когда этот длинный подполковник поправился, мол, кто платил за услуги, все с той же честностью во взоре ответил: не знаю. Неизвестное лицо среднеазиатской национальности, не представляясь, внесло аванс. Имя, фамилия и местожительство этого лица адвокату не известны.
Вот и всё. Полицейский, конечно, пытался еще что-то мямлить, намекать, попугивать. Но не на того напал! Несмотря на относительную молодость, правозащитником Артур был опытным и цепким, права свои знал прекрасно. Ничего у ментяры поганого не вышло, так что у адвоката имелись все основания быть довольным собой.
Артур неторопливо, с чувством собственного достоинства, спустился с крыльца и направился к своему автомобилю. Новенький «БМВ Х5» был припаркован неподалеку от здания УВД. Подошел к машине, достал из кармана брелок сигнализации…
– Извините, это вы господин Пупырченко? – послышалось сзади.
У Артура сразу же испортилось настроение. Ну вот. Его уже и на улице достают этой дурацкой фамилией.
– Да, я! – Он резко развернулся, собираясь поставить наглеца на место, но прикусил язык. Парень, который к нему обращался, был как минимум на голову выше правозащитника ростом и раза два шире в плечах. При этом рожа у него была такая… Очень специфичная. Такие физиономии у Артура всегда вызывали ощущение дискомфорта. Попросту говоря, людей с такими лицами он боялся. Ну, не боец… Не каждому дано. Сам себя правозащитник обычно успокаивал известными словами Жуковского о преобладании силы разума над силой мускульной.
– Что вы хотели? – очень даже вежливо поинтересовался адвокат. Грубить таким людям иногда выходит себе дороже.
– Тебя, сладенький мой! – радостно оскалился здоровяк. И, пока Артур пытался как-то переварить сказанное, перешел к действиям.
Оттопыренный большой палец руки неожиданно воткнулся точно под третью пуговицу модной сорочки Артура. Удар получился очень коротким, со стороны практически незаметным, однако адвокату показалось, что его конь лягнул. Он захрипел, скрючился и начал медленно опускаться на пока еще мокрую землю.
Но упасть ему не дали – поддержали. Вроде как под локоток, почти нежно. Только локоть и кисть руки при этом оказались в таком положении, что, попытайся Артур дернуться, рука непременно была бы сломана.
– Что случилось? – раздался встревоженный женский голос над головой.
Да, есть женщины в русских селеньях. И, конечно же, в городах. Те, кому до всего есть дело. В обычном своем состоянии Артур к таким относился презрительно-насмешливо. Однако сейчас он был благодарен незнакомке за вмешательство. Глядишь, этот бандюган испугается и убежит, оставив несчастного адвоката в покое.
Не испугался…
– Человеку плохо.
– Так надо «Скорую»!
– Ничего, мы сами отвезем.
И тут же, как по заказу, рядышком затормозила машина. Что-то большое и черное – подробнее скрюченный адвокат разглядеть не смог. Да и не до того ему, собственно, было…
