– Передайте начальнику безопасности – не подтвердилось.
– Что не подтвердилось? – озадачился диспетчер.
– А все! – злобно огрызнулся командир триста шестого. – Все не подтвердилось! Поэтому следую дальше по маршруту.
Глава 8
– М-да-а… – Грусть Семена Геннадьевича была искренней и неподдельной. – Вот как все по-дурацки получилось. Опростоволосились…
– Вы уж извините… – Максим выглядел несколько смущенным. – Поверьте, я не хотел вас подставить.
– Успокойся, майор! – небрежно отмахнулся начальник СБ. – Давай лучше подумаем, как теперь с вашим уродцем быть…
– Вы хотите сказать… – оторопело спросил Оболенский, – что еще не все возможности использованы?
– Не все… – задумчиво согласился Семен Геннадьевич. Но тут же, перехватив жадный взгляд Максима, уточнил: – Нет, посадить самолет на территории России у нас не получится. Ни под каким видом! Но можно связаться с моим коллегой… бывшим. Он сейчас занимает в аэропорту Душанбе должность, аналогичную моей. Можно попробовать попросить его о помощи…
– Так давайте сделаем! – чуть не выкрикнул Максим.
– «Давайте сделаем», – передразнил Оболенского Семен Геннадьевич. – А какие документы у тебя на него есть? Ему предъявлено обвинение, имеется постановление на этапирование? Каков вообще его статус по уголовному делу? Или все то, что мы с вами тут чудим, – неофициально?
Максим молча вытащил из кармана сотовый телефон, выбрал кнопку быстрого набора, и уже через несколько секунд ему ответили:
– Да!
– Игорь, срочно нужно постановление о заключении под стражу Бобошерова.
– Вы его взяли? – Голос Михайлова был слышен всем находящимся в кабинете. – Успели?
– Нет, – признался Оболенский. – Мы опоздали. Он улетел. Но есть вариант прихватить его в аэропорту Душанбе…
– Это – фантастика! – резко ответил Игорь. – Возвращайся в управление – таджики нам его не выдадут. Теперь можно пробовать только через Генеральную прокуратуру и Министерство иностранных дел. И то…
– И все же попытаться стоит, – не согласился с другом Максим. – Если есть хотя бы один шанс, его нужно использовать.
– Я поговорю с Лунем, – после короткой паузы сказал Игорь. – Но постановление о заключении под стражу… Вряд ли. Только постановление о задержании в качестве подозреваемого.
– А если мы не успеем его вывезти за двое суток? – засомневался Оболенский.
– Сначала нужно задержать, – вполне резонно ответил Михайлов. – А потом… Будет день – будет пища. Что-нибудь придумаем. Я надеюсь, суд пойдет нам навстречу. Ведь это дело напрямую касается каждого из судей…
– Тогда пусть Андрей вынесет постановление о задержании, – решил Максим. – И сразу же перебросьте его по факсу… – Он развернулся к Семену Геннадьевичу: – Какой номер? – Начальник СБ назвал. Максим повторил семизначный набор цифр в трубку. – …Записал? Ну, все. Жду. – И отключил аппарат.
– Значит, подозреваемый… – сумрачно констатировал Семен Геннадьевич, слышавший весь разговор, от первого до последнего слова. – Ох, ребята-ребята! Как говаривают братья наши меньшие, неразумные, гоблиноподобные, втягиваете вы меня в блудняк!
Максим медленно встал с места.
– Ладно. Поедем мы, пожалуй…
– Да сядь ты! – На мгновение из-под личины добродушного и простоватого старичка выглянул жесткий и опытный командир. – Сядь, сказал! Взрослый мужик, а обидчивый, как девочка.
Максим, потоптавшись у двери, вернулся на место.
– Вот так-то лучше. – На круглой физиономии Семена Геннадьевича появилась немного глуповатая улыбка. – Что с вами поделать! Будем звонить… – Он, подчеркнуто не спеша, извлек из ящика стола пухлую записную книжку, нацепил на нос очки. – И где это у нас?… – листая страницы, бормотал себе под нос. – Ага! Вот! – И набрал длинный номер. В ожидании ответа бросил короткий взгляд на часы. – Он еще должен быть на службе…
Наконец-то на той стороне ответили. Семен Геннадьевич облегченно вздохнул и, подмигнув гостям, произнес в трубку:
– Здравствуй, брат…
Идибек Мухаммаджонов повертел в руках полученные по факсу бумаги. Однако… Бобошеров, Бобошеров…
Услужливая память бывшего разведчика немедленно выдала короткую «объективку»: возраст, образование, размеры состояния и источники доходов. Причем не только официальные источники, такие, как экспорт-импорт, строительство, сельское хозяйство. Все это, конечно, в полной мере соответствовало действительности, Бобошеров вкладывал деньги во все эти сферы бизнеса, как и в политику. Но основной доход получал от операций с наркотиками.
Впрочем, в Таджикистане, небольшой республике у подножия Памира, возникшей на обломках Советского Союза, таким трудно было кого-то удивить. Чрезвычайно, баснословно выгодный бизнес, в котором нашли свое место тысячи людей. Кто-то выращивал мак и перерабатывал его в героин на территории сопредельного Афганистана, раздираемого на части бесконечной войной. Кто-то организовывал транспортировку в Таджикистан – несмотря на все старания российских пограничников, граница существовала только на картах. Дальше цепочка наркотрафика тянулась через Узбекистан и Казахстан в Россию. Героин везли под мешками с луком и чесноком, в специально оборудованных тайниках, в собственных желудках. Каждый житель нищей республики при желании мог заработать свою копеечку. Но были люди – немного, очень немного! – которые контролировали весь процесс, от первого до последнего шага. Эти люди обладали огромными, фантастическими средствами. И пользовались соответствующим средствам влиянием.
Так вот одним из таких людей и был Бобошеров.
Идибек сокрушенно покачал головой. Нехорошо поступает старый друг и сослуживец. Ох как нехорошо! Такая подстава!
Мухаммаджонов еще раз перечитал постановление о задержании. Убийство. Среди бела дня, в центре одного из промышленных и культурных центров России. Дерзко, нагло, вызывающе. Напоказ. Значит, не просто убийство, а своего рода наказание. Тем более что жертва – судья областного суда…
Интересно, а что сделает Бобошеров с ним, с бывшим полковником внешней разведки, не имеющим ни надежных связей на высшем уровне, ни серьезных денег? Даже представить страшно. Неужели Семен не понимает, что люди, обладающие такими деньгами, как Бобошеров, в условиях реалий дня сегодняшнего стоят над законом? Что они могут себе позволить все? Что с судьей, чем-то досадившей наркодельцу, поступили очень гуманно – просто застрелили? Или там, в России, все обстоит как-то по-другому? Чушь! Богатый человек – он везде богатый человек. Что в Таджикистане, что в России, что в Африке.
Значит, сделать вид, что ничего не было? Ни телефонного звонка, ни факса, ни обещаний? Хотя обещаний и вправду не было. Так, согласие оказать помощь. По возможности.
Поразмыслив, Мухаммаджонов пришел к выводу – нет. Нельзя так. И дело тут никак не в верности долгу и старой дружбе, все это – в прошлом, в другой, исчезнувшей с мировой карты стране. А здесь, в Таджикистане, у него дети, внуки… Надо обеспечивать их будущее.
