Талаев с большим трудом сумел сдержать горестный стон. Нет, начальник управления, безусловно, прав. Как же трудно работать с исполнительными идиотами!
Виктор Васильевич уже забыл, что совсем недавно сетовал на низкую исполнительскую дисциплину подчиненных. Ну да пусть это останется на его совести…
– Дай повторную! – вяло распорядился он.
– В смысле? – округлил глаза зам.
– В смысле, что произошла досадная ошибка, – на ходу импровизировал Талаев. – И эти четверо никакие не террористы, а очень даже милые ребята. Скалолазы, спелеологи, просто туристы – сам придумай.
– Но… Почему?!
– Потому, – дал весьма содержательный ответ генерал. Поразмыслив, добавил: – Потому, что я так сказал. Этого достаточно?
– Так точно! – кивнул ничего не понимающий зам.
Виктор Васильевич развернулся и пошел в свой кабинет. Извлек из сейфа дело агента Анчара, положил его перед собой на стол. Сидел, механически перелистывая страницы и время от времени тяжело, горестно вздыхал. Думал о том, что как-то странно устроен этот мир. Еще несколько часов назад он мечтал о том, как размажет по стене своего старого недруга, Артема Викторовича Рождественского. А сейчас молит Бога послать ему удачу…
И в этот момент Талаеву позвонил Старостин.
4
В то время, когда в столице России разворачивались все эти события, в аэропорту столицы Таджикистана – города Душанбе – приземлился московский рейс.
Среди пассажиров этого рейса выделялись четверо мужчин. Чем выделялись?.. В первую очередь национальностью. Все четверо были славянами. И в салоне «ТУ-154» они, помимо своей воли, уже обращали на себя внимание остальных путешественников. Славяне сюда не летают. Им в Таджикистане делать нечего. Не потому, что их там не любят, – в прямом смысле нечего. Нечем малюсенькой республике привлечь к себе внимание соседей. Ни, понимаешь, нефти, ни алюминия, ни редкоземов… Разве что героином.
Поэтому и таможня проверяла эту четверку более тщательно, чем остальных пассажиров рейса. Явно прилетели ребята договариваться о прямых – без местных посредников – поставках наркоты. Глядишь, отыщется какой криминал в рюкзаках… Тогда можно будет и поговорить с ними. О тяжелой доле бедного таджикского таможенника.
А пока четверка, вольно или невольно ставшая причиной повышенного интереса российских спецслужб, проходит таможенный досмотр и оформляет документы для пребывания в маленькой, но гордой стране, воспользуемся моментом и представим их.
Наверное, стоит начать знакомство с инициатора вояжа. Максим Николаевич Оболенский. Возраст – около сорока, чуть выше среднего роста, худощав. Короткие темные, с проседью, волосы. Правильные черты лица, в которых чувствуется – как это говорилось раньше – порода. Слегка расслабленные движения, отстраненный взгляд… Короче, ничего героического во внешности. Кто бы мог подумать, что этот еще нестарый человек – выпускник факультета специальной разведки Среднесибирского высшего командного?..
И не только выпускник. После окончания училища Максим верой и правдой служил Отечеству. Скажем так – по специальности. Не той, что значилась в его «дипломе федерального образца» – переводчик-референт, – а по второй. Или, наоборот, основной – офицер специальной разведки.
Правда, служил недолго – едва до капитанских звезд дотянул. А потом то ли послал принародно по всем известному адресу одного очень шумного и грубого, но совершенно бездарного «полководца», то ли даже оскорбил действием – в разных устах эта история звучит по-разному. Однако из войск был уволен, а привлечения к уголовной ответственности избежал благодаря заступничеству отца – генерал-лейтенанта, служащего Генштаба, доктора военных наук и прочая, прочая, прочая…
Поболтавшись «на гражданке», Максим пошел служить в полицию, в уголовный розыск. Добросовестно тянул лямку опера – сначала «на земле», а потом и в «убойном» отделе УУР УВД области.
Вроде бы все складывалось неплохо… И новые коллеги Максима уважали, и карьерный рост был заметен, и звание «майор полиции» он получил в положенный срок… Однако росло внутреннее недовольство.
Как сотрудник правоохранительной системы, человек, имеющий доступ к секретной и совершенно секретной информации, он прекрасно видел избирательность закона, пристрастность суда, равнодушие надзорных органов… И никак не мог заставить себя с этим смириться, воспринимать как должное.
Правда, открытое неповиновение Системе позволил себе лишь однажды – когда узнал, что его однокашник и сослуживец Артем Рождественский оказался в СИЗО по надуманному обвинению. Тогда Максим многое сделал для того, чтобы вытащить Артема из тюрьмы и сбить со следа погоню. Кстати, одним из наиболее активных ее участников был нынешний генерал-майор, а тогда еще полковник Талаев.
Но даже после этого случая Максим продолжал служить с максимальной добросовестностью. И вот тут нашлась та последняя капля, что переполнила чашу терпения.
В Красногорске средь бела дня в центре города и при большом скоплении народа была убита женщина. Казалось бы, ну что тут такого?! В наше время депутаты Госдумы по московским улицам с автоматами бегают – и никого это не шокирует. Однако Красногорск – не Москва. Да и убитая женщина была федеральным судьей областного суда. И убили ее за слишком суровый – по мнению родственников осужденного – приговор. Ну, и последний фактор, сделавший эту каплю свинцово-тяжелой: убитая была хорошо знакома Максиму. Тетя Зина, мать товарища детских игр, ныне осевшего в столице и неплохо «стоящего» в бизнесе.
Максим выложился в этом деле полностью, сделал все, чтобы оно не осталось нераскрытым. Но задержать удалось только исполнителя – организатор ушел. Причем ушел не без участия российских спецслужб. Закон, которому должен был служить Оболенский, в очередной раз проявил свою избирательность.
А тут еще старый друг, теперешний «владелец заводов, газет, пароходов» Витя Малышев. Пристал как банный лист к заднице: «Найди мне киллера! Хочу за маму отомстить! Найди! Ты же можешь!»
Конечно, кое-что Максим знал. И даже мог рекомендовать. Кое-кого. Кстати, Оболенскому бы никогда и в голову не пришло, что этим он вступает в какие-то противоречия с законом. Месть – дело такое… Святое. Любому бойцу спецназа – каковым Оболенский и оставался в душе – понятное.
Так что мог он найти кандидата в киллеры. Не убыло бы. И ночами бы спал спокойно. Однако понимал прекрасно – любой приехавший из России стрелок там, в Средней Азии, был изначально обречен на неудачу. Восток – вообще дело тонкое, как говаривал небезызвестный товарищ Сухов. А если кандидат на отстрел в своей стране – влиятельное лицо?.. Если он в состоянии содержать многочисленную и преданную охрану?.. Если охотнику придется действовать в автономном режиме, без какой-либо поддержки, в окружении людей, которые изначально настроены к тебе недоброжелательно?..
Хотя… Одиночка не смог бы. А вот небольшая разведывательно-диверсионная группа с такой задачей справится. Имели место прецеденты… И уж об этом Максим знал не понаслышке.
