– Позвольте вам представить молодое светило юриспруденции, – громко заявил он. – Дарья! Сегодня защитила кандидатскую диссертацию.
– Поздравляю, – неохотно пробормотал Артем.
– А это, – Максим указал на вторую девушку, – Лариса.
Дамам помогли устроиться за столом, налили вина и приступили к ужину. В какой-то момент, когда девушки вышли, Артем, пересев поближе к Максиму, спросил:
– Кто это?
– Даша… – Оболенский немного замялся. – Ну-у… Скажем так – это моя девушка.
– Чем она занимается?
– Следователь прокуратуры.
– Ага, – кивнул Рождественский. – А вторая?
– Ее подруга.
– И тоже следователь?
– Старший, – ответил Максим. – Только прокуратуры Генеральной…
– На фига ты их приволок? – Артем уже не считал нужным скрывать свое недовольство.
– Ну, с Дарьей, надеюсь, тебе все понятно, – усмехнулся Максим. – Давно не виделся, соскучился, а тут она приехала в Москву на защиту…
– И откуда она приехала? – Впрочем, вопрос был лишним: Артем уже догадывался, каким будет ответ, и в своих предположениях не ошибся.
– Из Красногорска, – ответил Оболенский. – Она там работала. Сейчас решается вопрос с ее переводом в Генеральную прокуратуру. Дело в том, что ее отец… Он был начальником управления ФСБ по Красногорской области. Сейчас переведен в центральный аппарат заместителем начальника управления.
– Слушай, Шаман, я иногда с тебя худею! – Артем откинулся на спинку стула. – Ты понимаешь, что можешь подставить девчонок?
– Это как же я их подставлю? – удивился Максим.
– Сейчас они оказались в компании с людьми, которых коллеги папашки одной из них объявили опасными террористами и преступниками, – ответил Артем. – При этом один из компании вообще беглый преступник, убийца, объявленный в международный розыск. Как ты думаешь, если об этом станет известно их начальству, далеко ли пойдет их карьера? А еще может у этого не к ночи помянутого папашки – если он узнает, с кем водит знакомство его дочура раньше прокурорских, – возникнуть желание облегчить ей жизнь, зачистив территорию вокруг юного дарования. Такое тебе в голову не приходило?
Поразмыслив несколько секунд, Максим негромко сказал:
– Иногда мне кажется, Артем, что у тебя начинается паранойя. Слишком уж ты уверен, что за тобой охотятся все кому не лень. А насчет, как ты выразился, папашки… – Оболенский обернулся к Скопцову. – Вася!
– Что?
– Ты Шелеста знаешь?
– Это Бориса Игоревича? – усмехнулся Василий. – Знаю. Имел удовольствие общаться.
– И какое в целом у тебя складывается впечатление о нем?
Теперь призадумался Скопцов.
– Знаешь, из тех сотрудников его конторы, которых я знаю, он выглядит наиболее порядочным…
– Вот он, глас народа! – Оболенский назидательно поднял вверх палец. – Так что Шелеста можешь не опасаться. Он вообще старается лишний раз в дела дочки не лезть.
– И все же, зачем тебе нужны эти девчонки? Кроме, конечно, личного…
– Есть тут одна задумка… – загадочно усмехнулся Максим.
Глава 10
1
Сходняк в этот раз также проходил в питейном заведении, только сейчас его закрыли на спецобслуживание. Слишком уж серьезным был вопрос, который собирались обсудить Гном и трое его товарищей. Вся четверка «стояла» примерно на одном уровне, так что собрались на нейтральной территории, за стол и за создание особых условий было заплачено по полной их стоимости. Мелочность в серьезных делах до добра не доводит…
– Ну что, пацаны, – начал самый старший – по возрасту – из собравшихся, Боня. – Тема такая. Я думаю, Михея вы все если и не знаете, то хотя бы слышали о таком…
Выдержав паузу, авторитет дождался, пока остальные обозначили жестами свое согласие со сказанным.
– Так вот, обратился ко мне пацанчик из михеевских. Просит разобрать…
– Что именно? – на всякий случай уточнил Гном.
– Есть у него предъява к Михею. Типа ссучился, с «красноперыми» повязался. Причем не с мусорами, а с фээсбэшниками. И вроде как теперь на них по полной отрабатывает.
– Серьезная заявка! – покачал головой еще один из присутствующих авторитетов, Петрусь. – И если есть доказы… Суровый косяк тогда на Михее!
И вновь остальные авторитеты без слов обозначили свое полное единодушие с оратором.
Вообще-то сейчас они все немного лукавили. Авторитет – это ведь не просто большие кулаки и отмороженная голова. Авторитет не только планирует преступления и руководит их совершением. В первую очередь авторитет должен уметь решать вопросы. Как со своими быками, как с патронируемыми предпринимателями, так и с представителями правоохранительной системы. Каким образом это делается – за деньги или за информацию, поставляемую мусорам, – никого не волнует. По крайней мере, до тех пор, пока не становится известным окружающим. Как и произошло это сейчас в случае с Михеем.
И опять же все прекрасно понимая и даже в чем-то разделяя взгляды собрата, авторитеты на словах обязаны его осудить. Не потому, что повязался – это, как уже говорилось, понятно. А потому, что все благополучие лидеров строится на «работе» их пацанов. И если те не будут верить в декларируемые старшими постулаты, на которых и стоит «братство»… Не будет тогда никакого благосостояния, а одна только сплошная махновщина со всеми ее прелестями.
Михей допустил серьезную оплошность – он позволил одному из быков сунуть нос в свои дела.
– А как погоняло того пацана? – на всякий случай поинтересовался Гном. И почти не удивился, услышав в ответ:
– Кирпич.
«Тесен этот мир…» – подумал авторитет.
– Слышал я Кирпича, – заявил четвертый разборщик, Матвей. – Солидный, правильный пацанчик, давно в теме, он не будет гнать по-пустому.
И в сказанном тоже был намек, понятный всем. Если Кирпич давно в теме, он знает и правильно понимает многое. То есть для него уже давно не секрет те игры, что ведутся старшими с правоохранителями. И надо думать так, что хитропопый боевик отыскал повод свести с Михеем какие-то свои, сугубо личные счеты. Если бы между ними не стояло что-то, о чем «правильный пацанчик» никогда и никому не скажет, но будет рад, когда авторитеты приговорят старшего. А приговор в данном случае неизбежен.
– Ну, что… – проговорил Гном. – Зовем малого?
Остальные авторитеты лишь кивнули в знак согласия. Вообще, в этой среде многословие не приветствуется и не поощряется.
– Зови! – Боня взмахнул рукой, обращаясь к одному из телохранителей – а куда же без них? – обосновавшихся за столиками у самого входа.
