– Хорошо, помогу, – кивнул Ветров. – Только предупреждаю, что не хочу видеть эту технику на своей территории. Передайте «уважаемому человеку», чтобы прислал людей за машинами на заставу «Каменка».
– Да, я ему скажу, и завтра займемся выкупом долгов, – плотоядно улыбнулся Дай Гэнь. Ростовщик радовался новой мухе в своей паутине.
Они ударили по рукам. Конструктивный диалог вроде был налажен. Ветрова смущало лишь одно – как он передаст технику китайцам на глазах у Лапина? Начальник заставы просто взбесится и будет считать его последним дерьмом. Ветров позвонил и поделился своими опасениями с Лесовским.
– Да ты и должен выглядеть в глазах всех последним дерьмом и взяточником, – хохотнул тот, довольный собой. – Не парься, потом все узнают правду и твое честное имя будет восстановлено. Если начальство будет наезжать – я тебя прикрою. Так что иди и спокойно работай.
– Зашибись, – вздохнул Ветров, убирая сотовый в карман.
Когда он вернулся в квартиру к подруге, Людмила бросилась к нему на шею так, словно они не виделись несколько лет. Ее глаза припухли от слез. Данила обнял ее и, вздохнув, произнес:
– Успокойся, все будет хорошо.
– Я не могу тут больше оставаться, – простонала Людмила и вновь зарыдала.
* * *
В обед Линь Яо заехал на рыбный рынок. Он не собирался ничего покупать. Здесь была назначена встреча. Закурив, депутат прошелся между рядов, поглядывая на товар и терпеливо выслушивая призывные речи продавцов. В их глазах он был выгодным клиентом. Потом Линь Яо заметил Чэна. Агент МГБ яростно торговался за ленок-удаухей (мелкочешуйчатую рыбу с пятью полосами). Продавец уверял, что у него вся рыба выросла в природных условиях и в холодной воде, поэтому блюда из нее имеют тонкий и незабываемый вкус. Чэн снижал цену. Продавец медленно уступал.
– Отличная рыба, – вмешался в разговор депутат, и цена сразу взлетела вверх.
– Я не буду ничего у вас покупать, – обиделся Чэн и пошел прочь.
– Извините, я не хотел сорвать вашу сделку, – поспешил за ним Линь Яо, старательно делая вид, что огорчен.
– Я действительно собирался купить эту рыбу, а вы подошли и все испортили, – ворчливо бросил Чэн, сверкая очками.
– Еще раз прошу прощения, инженер Чэн, – произнес Линь Яо, демонстрируя отчаяние и смущение. На самом же деле в душе он был рад доставить неприятность вредному старику.
– Вы попросили о встрече, – напомнил Чэн.
– Да, хотел сообщить, что нам наконец удалось склонить «медведя» на свою сторону, – произнес Линь Яо, понизив голос. – Пока он лишь вернет конфискованную технику, но потом я собираюсь усложнить задачу.
Они шли между рядов в людской толчее, и Чэн с задумчивым видом спросил:
– А не кажется ли вам, что все получилось слишком легко?
– Я обязательно его проверю, как мы и договаривались ранее, – пообещал депутат. – Однако у меня есть и проблемы. «Головы дракона» подвели меня. Заводы простаивают без леса. Мне приходится покупать древесину у других людей по более высокой цене. Я теряю деньги. Кроме того, «Головы дракона» подвели наших людей из Москвы. В данный момент за рекой идет настоящая война между русскими бандитами и «триадами». Братья Ван не могут контролировать ситуацию. От них нет никакой пользы, только вред. Местные власти недовольны. Начались проблемы с правоохранительными органами. Думаю, настал момент избавиться от братьев. Наш человек встанет на их место и будет контролировать бизнес в России. По моим сведениям, старший из братьев активно выводит капиталы за границу и вывозит имущество. Он старается скрыть это, замаскировать. Ему нельзя позволить укрепиться в России.
– Что от меня требуется? – сухо спросил Чэн. – Если надо, банковские счета братьев будут арестованы через час. Границу для них тоже перекроем.
– Отлично! Еще мне нужны профессионалы, которые смогут тихо убрать мусор, – улыбнулся Линь Яо.
* * *
Дома Лю Цзяньлиня ожидал неприятный сюрприз. Он как раз вернулся с ночной работы, открыл дверь, поставил рюкзак со свежесобранными корнями женьшеня на пол – и увидел Храмского с пистолетом в руке.
– Привет, старик, – поздоровался тот. Во взгляде русского было нечто такое, что заставило Лю поежиться. – Мне надо у тебя отсидеться денька два-три, – бросил Храмской, пряча пистолет под рубашку.
Лю быстро закрыл дверь. Он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел в его доме человека, ограбившего «триаду». Задернул шторы на окне, потом повернулся к гостю и жалобно попросил:
– Вы не можете у меня остаться. Вас ищут.
– Если бы не искали, я бы не сунулся в твою халупу, старый маразматик, – оскалился Храмской. – Да у тебя даже пожрать нечего. Ты че, корешками только питаешься?
– Я довольствуюсь малым, – осторожно ответил Лю, придумывая, как отделаться от гостя. – Все равно вам здесь нельзя оставаться. Сюда могут прийти люди из «триады». Они часто ко мне заходят. Если я их не пущу, возникнут вопросы. Если я начну покупать много еды в магазине, тоже возникнут вопросы. Все догадаются, что я кого-то прячу. Вам нужно другое место.
– А ты умен, хотя по виду не скажешь, – язвительно заметил Храмской.
Он нашел в холодильнике какие-то кусочки сушеного мяса и попробовал их пожевать, но сразу же почувствовал чудовищное жжение, словно ему в рот плеснули расплавленного металла. Отплевываясь, бандит бросился к умывальнику, перевернув по пути стол, сорвал его, стал полоскать рот и жадно пить воду. Когда он уже допивал последнее, то заметил на дне умывальника зеленые водоросли и почувствовал затхлый запах. Вода была явно не первой свежести.
– Твою мать! – взревел он, отшвырнув умывальник. – Старик, что же у тебя дома такой срач?! Даже воды нет нормальной!
– Есть место, где вас никто не найдет, – произнес Лю задумчиво, – про него никто не знает. Даже случайно никто туда забрести не может. Это идеальное место, чтобы спрятаться.
– Что за место? – заинтересовался Храмской.
– Старый охотничий домик, – ответил Лю и спросил: – Виктор Борисович, если вы в бегах, то кто даст мне зарплату?
– Хм-м. Да, с этим косяк, – хмыкнул Храмской. – Похоже, наша лавочка накрылась и скоро у вас будет новый хозяин. Возможно, твой узкоглазый собрат. Вот он тебе и заплатит.
– Но деньги нужны мне сейчас, – обиженно возразил Лю. Было видно, что он настроен решительно и даже может отказаться помогать ему.
Вздохнув, Храмской загородил спиной сумку, достал из нее пачку стодолларовых банкнот, разорвал банковскую упаковку, выудил из пачки одну купюру, затем вновь спрятал пачку и протянул сто долларов старику.
– У меня зарплата не сто долларов, – насупился Лю.
– Ну и сколько у тебя зарплата? – разозлился Храмской.
– Восемь тысяч, – ответил Лю сурово. – Если пересчитать на доллары, то это будет двести шестьдесят два доллара и сорок центов.
