– Ну, ладно… Пусть смотрят, – снизошел Рогалин. – Но я сейчас все же созвонюсь с Эрастовым. Черт знает что творится!
Наконец-то получив возможность пройти на территорию двора, оперативники последовали за верзилой-охранником в обширный гараж, где между слоноподобным «Хаммером» и «навороченным» «Линкольном» притулился «Форд Мондео». Сразу же заметив новенькую резину и опытным глазом уловив наличие свежей окраски кузова, опера многозначительно переглянулись.
– Кто и когда последний раз ездил на этой машине? – спросил оперативник постарше, с короткой стрижкой, слегка тронутой ранней сединой.
– Вчера Георгий, сын Валерия Анатольевича, со своим другом Казбеком днем ездили на городской пляж, – немного подумав, сообщил охранник.
– А когда они оттуда вернулись? – продолжая осматривать «Форд», спросил опер помоложе.
– Часу в седьмом… – охранник пожал плечами. – Привезли с собой штук пять телок и всю ночь их трахали. Я девок сегодня только под утро отвез на «точку» – вон на том «Фольксвагене».
– А как бы нам увидеть Георгия? – чуть прищурился оперативник постарше.
– Так он еще дрыхнет без задних ног… – хохотнул охранник. – Сами понимаете, столько баб отутюжить – это все равно что пару вагонов без подмоги разгрузить.
– Да не сплю я уже! – донесся от входа в гараж чей-то раздраженный голос. – Уснешь тут! Устроили долбежку, туды их… Чего надо-то?
Опера оглянулись и увидели завернувшегося в теплый халат нехилого на вид «недоросля» в шлепанцах на босу ногу и с сигаретой в углу рта. Рядом с ним стоял рослый смуглолицый красавчик восточного образца с пренебрежительно-высокомерным взглядом. Этот был одет в какие-то эксклюзивные шмотки молодежного фасона.
– Кто, кроме вашего охранника, может подтвердить, что вы весь вчерашний вечер и эту ночь были дома? – игнорируя вызывающе-наглый вид юнцов, невозмутимо поинтересовался старший из оперов.
– Домработница… – пыхнув дымом сигареты, Георгий язвительно ухмыльнулся. – А что случилось-то? Что за кипеж?
– Да ничего особенного… – спокойно парировал тот. – Охранник сказал, что вы сюда привозили каких-то девушек. Я так понял, вы «снимали» проституток? Если да, то как их звали и где их можно найти.
– Во дает! – недоросль слегка толкнул локтем своего приятеля. – Не, ты слышал? Мы еще должны запоминать, где и каких шлюх брали и как их зовут…
Тот, изобразив презрительную мину, согласно кивнул.
– Вам надо – вы и ищите… – поддакнул он.
– А резину давно поменяли? – указав взглядом на колеса, спросил опер помоложе. – И в связи с чем перекрашивали?
– Так когда прошлый раз тачку угоняли, эти козлы где-то уделали всю резину – как будто по бороне проехались, – не моргнув глазом, пояснил Георгий. – Да и кузов покоцали не слабо. Пришлось крыло с дверцей менять и перекрашивать. Не, а в чем, собственно говоря, дело? Вы чего, вообще, приперлись сюда и донимаете своими расспросами? И вообще, мы с Казбеком в данном случае кто: подозреваемые или свидетели?
– В данном случае – свидетели, – усмехнулся опер постарше. – Пока… А там видно будет. Счастливо оставаться!
…Мухлевич, выслушав их доклад, недовольно покривился. Ему очень не понравилось, что оба опера высказались за то, что Георгий Рогалин может быть причастен к происшествию в Липинце. Во всяком случае, интуиция подсказывала именно это. Когда они напрямую поставили вопрос о более тщательной проверке алиби Рогалина-младшего и его приятеля Казбека, а также о том, чтобы «Фордом Мондео» занялись эксперты, Мухлевич отрывисто хлопнул рукой по столу.
– Вы что, рехнулись? – в упор глядя на своих сотрудников, раскипятился он. – Вы, вообще, соображаете, на кого предлагаете наехать? Прямых улик у вас нет? Нет! Алиби подтверждено? Подтверждено. Чего еще надо? Найти на свою задницу приключений? Мы ведь даже не знаем, какая именно машина задавила людей, а они тут уже и виноватого нашли, и доказательства добыли… Съездите в Липинец, еще раз все осмотрите, поговорите с людьми, уточните… Вдруг окажется, что там замешан не «Форд» а какой-нибудь «уазик». То-то же! Дуйте в Липинец, к вечеру жду у себя.
Когда недоуменно переглянувшиеся опера скрылись за дверью, Мухлевич поднял трубку и набрал номер. Протерев на своем месте не одну пару казенных штанов, он прекрасно знал, как полезно бывает иметь под рукой людей, которые обязаны лично тебе. И такие люди у Мухлевича были.
– Так, парни… – приглушенно заговорил он, когда браво отрапортовавшие о своем прибытии подручные уселись напротив. – Дело надо сделать – и как можно быстрее. Про ДТП в Липинце вы уже слышали? Вот… Где-нибудь на СТО надо срочно найти или темную «Ниву», или какой-нибудь импортный джипчик со свороченной мордой. Если у хозяина нет свидетелей того, где он был вчера вечером и ночью, берите его в оборот и дожимайте до чистосердечного – типа того, что это он даванул ветеранов. Поняли? Но сработать надо чисто, чтобы комар носа не подточил!
– Да, но там же вроде были взяты отпечатки шин… – с сомнением хмыкнул один из оперов. – С точно таким рисунком – попробуй, найди!
– «Убедите» лоха признаться в том, что он за ночь успел переобуть машину, а те покрышки сжег где-нибудь в овраге. Кстати, прикиньте, где именно это могло бы быть, и там действительно надо сжечь четыре покрышки. Все должно выглядеть предельно убедительно. Выполнять!
* * *
В очередной раз впустую сходив в райотдел милиции, Федор Романцов молча копался в моторе своей «семерки». Надо было поменять воздушный и масляный фильтры, отрегулировать зажигание, проверить свечи. Уже несколько притупившаяся боль утраты ничуть не снизила его внутреннего ощущения столкновения с низостью и продажностью структур, призванных защищать людей и исполнять закон. В который уже раз, сокрушенно вздыхая, Закирбеков только и смог повторить уже сказанное ранее:
– Ищем, Федор Алексеевич, ищем… Но… Пока никак не выйдем на след этих мерзавцев. Где-то «залегли на дно», сволочи. Но гарантирую – мы их все равно найдем! Они отправятся на нары.
– Скажите, а вот я слышал, в Запрудинке тоже три какие-то иномарки сбили женщину с ребенком. Может быть, это те самые и есть? Кстати, этих-то хоть поймали? – испытующе глядя на главного районного «пинкертона», спросил Романцов.
Немного помявшись, Закирбеков развел руками.
– Я тоже предполагал, не те ли это самые отморозки, – досадливо морщась, кивнул он. – Созванивался со своим коллегой, майором Денисяхиным. Но тот сообщил, что ни номеров, ни даже примет машин никто не запомнил. Вот в чем беда-то! Все произошло слишком быстро. Толком не удалось установить даже цвет и марки автомобилей. Очевидцы запомнили только, что это предположительно были иномарки темного цвета. А их даже у нас в провинции уже сотни штук.
– Кстати, а Денисяхин – это случайно не тот самый, которого года четыре назад выгнали из здешнего райотдела за то, что избил случайных людей, чтобы те взяли на себя убийство? – уже собравшийся уходить остановился в дверях Романцов. – Еще, говорят, пьянствовал в рабочее время… Это не он?
