– Ну… – Закирбеков озадаченно развел руками. – Нам рекомендовали это сделать товарищи из областного УВД. Для чего? Ну, чтобы потенциальные подозреваемые не ударились в бега… А что, не надо было?
– Если нет реальных причин задерживать, то не стоило этого делать. Но вы же, как я понимаю, чем-то при этом руководствовались? – Юрий изучающе посмотрел на своего собеседника, отчего тот заметно скис и поскучнел.
– Видите ли… – тщательно подбирая слова, заговорил Закирбеков. – Хотя бы условные зацепки в данном случае имелись… Скажем, во время похорон Виктора Усачева и Романцовой он на все кладбище орал, что сам найдет и уничтожит виновных в смерти этих двоих. Вот… А когда вчера к нему прибыл наряд для задержания, он был выпивши и оказал активное сопротивление. При этом он не смог подтвердить свое алиби. Кстати, стоит сказать, что Кирилл Усачев служил в ВДВ.
– Факт службы в ВДВ – это еще не повод для ареста… – хмуро парировал Данилин. – А где он сейчас? Мне сказали, что всех подозреваемых задержали только до утра. Он домой уже вернулся? Вы его отпустили?
– Н-не знаю… – Закирбеков сидел за столом, сцепив меж собой пальцы рук. – Может быть, и вернулся. Он был не у нас – его приказали отвезти в меднореченский СИЗО.
– Кто приказал? – почуяв что-то недоброе, жестко переспросил Юрий. – Из областного УВД? А кто именно? Колокотов? Шуманкин? Это приказал Шуманкин?! Ничего себе, командир выискался… Хорошо, я сам проверю. Где он живет?
– Давайте доедем вместе, – предложил Закирбеков, судя по всему, понявший, что совершил какую-то ошибку. – А то город у нас старый, в этих лабиринтах переулков заблудиться можно в два счета.
…На стук в калитку из дома вышли две женщины: пожилая и молодая с ребенком. Увидев незваных гостей, они решительно направились к калитке.
– Что, одного Кирилла вам мало? – яростно выкрикнула та, что помоложе, прижимая к себе ребенка. – Теперь за нами приехали? Ну, берите, арестовывайте! А еще лучше, прямо тут и расстреляйте, гестапо проклятое! Что они тут творили вчера, эти ваши эсэсовцы? Ни за что человека – дубинкой по спине, по голове! Уходите отсюда – видеть вас не могу!
– Что ж вы так делаете, а? – с тихим укором всхлипнула женщина постарше. – Разве так можно? В дом ввалились, Кириллу руки начали за спину заламывать… Он спрашивает: за что? А они его – дубинкой, дубинкой…
– Эх вы, мили-и-и-ция!.. – подойдя к Юрию, заговорил старый дедок с медалями на пиджаке. – Не-е-е, такое только в войну было. Что ж вы так-то? Как молодых какие-то бандюки убили – никого так и не нашли. А как ни за что человека арестовать – тут вы герои!..
– Извините! – не в силах больше слушать эти упреки, Данилин направился к машине.
Самое скверное тут было то, что он даже не мог пообещать этим людям, что тупые костоломы из ППС, производившие задержание, будут наказаны. Следом за ним поспешил и Закирбеков.
– Кто у вас ведет следствие по происшествию с Усачевым и Романцовой? – спросил Юрий, выруливая из переулка.
– Я сам лично занялся этим делом, но… – Закирбеков сокрушенно развел руками. – Версия с бандой угонщиков лопнула…
– …А заподозрить сынков толстосумов в насилии и убийстве не хватило духу, – продолжил за него Данилин. – Или и здесь из областного УВД последовали какие-то рекомендации?
– Да… Как сказать… – Закирбеков замялся. – Напрямую, конечно, никто ничего не говорил. А так… Ну да, звонил мне капитан Колокотов на следующий день после того происшествия, спросил, что и как, а потом дал понять, что, типа, искать-то ищи, да слишком уж не зарывайся. Ну… Я же не дурак, все прекрасно понимаю. Раз из вышестоящей инстанции дали такой сигнал, то зачем создавать самому себе проблемы?
Ничего не ответив, Данилин лишь как-то неопределенно качнул головой. Высадив Закирбекова у ОВД, он немедленно отправился в Меднореченск. Остановившись у СИЗО, он прошел через КПП в административный корпус и, зайдя к начальнику изолятора, уведомил, что хотел бы увидеть задержанного минувшим днем жителя Наковальского Кирилла Усачева. Начальник СИЗО, толстый, с лысиной во всю голову майор, пряча взгляд, сообщил, что того в данный момент в изоляторе, в общем-то, нет.
– А где же он тогда? – нахмурился Данилин. – Вы его выпустили?
– Н-нет… Он сейчас в городской больнице, в реанимации… – неохотно процедил тот.
– И что же, интересно, с ним приключилось? Только не говорите, что он споткнулся и скатился по лестнице. Его что, сунули в «пресс-хату»? – Юрий уничтожающе посмотрел на хозяина кабинета.
– Ну, почему обязательно это? Просто… Не поладил с сокамерниками, – тот «на голубом глазу» убедительно развел руками. – Сами же знаете, как это бывает! Да чего уж там раздувать…
– Я не пойму, что вообще происходит… – перебив его, Данилин рубанул воздух рукой. – Белены, что ль, все пообъелись? Одни кретины хватают, по сути, первых встречных. Другие калечат людей, которые пока даже теоретически не являются подозреваемыми… Что, Фоломьев бабла подкинул, и теперь все готовы выпрыгнуть из штанов? А вы, почтеннейший, не думаете о том, что за такие вот фокусы сами можете сесть? И никакой Фоломьев защитой вам не станет. Черт знает что происходит! Вроде на вид не пациенты Кащенко, а творят такое, что впору усомниться…
Выйдя из проходной СИЗО, Юрий отправился в городскую клиническую больницу. Кирилл все еще лежал в палате интенсивной терапии, весь обмотанный бинтами, с левой рукой, закованной в гипс и маской аппарата искусственной вентиляции легких на лице. Войдя к нему с дежурным врачом, Данилин понял, что поговорить с парнем не удастся.
– Что с ним? – глядя на Кирилла, спросил он у врача.
– Тяжелые травмы внутренних органов – целая ж толпа била и топтала ногами; сотрясение мозга, перелом правой руки, – с сожалением сообщил тот. – Жаль парня! Боюсь, останется инвалидом. Просто чудо, как он остался жив.
Немного постояв в раздумье на больничном крыльце, Данилин поехал в областное УВД. Чубареев, недавно вернувшийся с губернаторской «пятиминутки», пребывал во вполне благодушном расположении духа. По сути, соврав Эрастову, что виновные во взрыве «бэхи» с мажорами уже «без пяти минут как изобличены», он удостоился одобрительного: «Ну-ну, вот так и надо работать!..» Однако когда секретарша сообщила о том, что его срочно хочет видеть майор Данилин, настроение генерала резко пошло вниз.
– Ну, пусть войдет… – неохотно согласился он.
Чубареев уже догадался, что что-то опять пошло не по плану. И предчувствия его не обманули. На майора было страшно смотреть: с него только что не сыпались искры.
– Товарищ генерал-майор, я прошу передать дело о взрыве «БМВ» кому-нибудь другому, – почти с порога объявил Данилин.
– Не понял… – разом помрачнев, тот недовольно воззрился на строптивого майора. – Между прочим, у нас тут не детский садик имени Красной Шапочки, а государственное ведомство, где приказы не обсуждаются, а исполняются. Тебе приказано вести расследование, вот ты им и занимайся.
