– Ну, Антоша, пора тебе браться за серьезное дело, – сказал Боруцкий, откинувшись плечом на дверцу машины и сидя от этого немного боком. – С Лисовским все прошло нормально – парень купился. За это тебе с барышей я подкину премию, коль скоро в этом и твоя заслуга. Очень я удивился, что у Паши Лисовского морда не побитая. Хвалю! Орешек он крепкий, но ты к нему ключик нашел. Это твой плюс, умеешь работать головой, а не другими частями тела.
– Что за задание? – вежливо вернул Антон разговор в русло нового дела из русла бестолковых похвал.
– Задание? – задумчиво переспросил Боруцкий. – Задание сложное. Голова тебе снова понадобится, но и не только голова. Ну, соответственно заданию и гонорар – я полагаю, что несколько «лимонов» нашими деревянными тебя устроит.
– Несколько «лимонов»? Хороший кусок, – с усмешкой кивнул Антон. – А я все думал: доверите вы мне настоящее дело или нет? Значит, я теперь киллер, да?
– Именно. Если ты против, то наши дорожки сейчас разойдутся, и навсегда. Если согласен, то работать придется до конца. В этом деле нет условностей и нет дороги назад. Взялся за заказ, все – причин не выполнить его просто не существует. Вот так!
– Ладно вам пугать-то, – сказал Антон и только что не зевнул во весь рот. – Работа как работа. Если голова на плечах есть, то и риск минимален.
– Это точно, – согласился Боруцкий.
Антон боковым зрением уловил, что его работодатель искоса смотрит на него, быстро повернул голову и успел ухватить взгляд Боруцкого. Взгляд подозрительный, недоверчивый, беспощадный. И он понял, что слишком расслабился, слишком уверовал в доверие к себе, вызванное пустяковыми заданиями для мелких хулиганов. Еще бы немного, и засыпался бы, еще немного, и потерял бы доверие, которое так тщательно зарабатывал. Нужна была срочно какая-то естественная реакция, присущая ситуации и его образу.
– Только… – Антон немного замялся и опустил глаза.
– Что «только»? – оживился Боруцкий.
– Только, я надеюсь, вы понимаете, каким я располагаю опытом и на что я могу быть способен. Если вы мне заказываете клиента очень высокого уровня, то у меня просто может не получиться именно из-за отсутствия опыта. Мне бы не хотелось выглядеть самонадеянным и завалить вам все дело.
– За Васю из сельпо меня держишь? – рассмеялся Боруцкий, и Антон почувствовал, что напряжение с его собеседника слетело. – Разумеется, объект по твоему опыту. Или, скажем так, объект именно для нарабатывания у тебя необходимого опыта. Все простенько, никакой личной охраны, никакого чувства опасности. Это будет как охота на кроликов.
– И кто «кролик»?
– Краюхин, – равнодушно бросил Боруцкий.
Антону даже показалось, что его шеф сам готов был зевнуть, называя эту фамилию. И кто же больше тут «ваньку» валяет?
– Андрей Краюхин? – разрешил себе удивиться Антон. – Я полагал, что он… Хотя не мое это, конечно, дело. М-да… Значит, Краюхин.
– Ты что-то имеешь против? У тебя особые симпатии к нему?
– Нет, просто удивление. По большому счету мне далеко плевать, кто будет этим человеком.
– Так уж и плевать? – мелькнуло опять во взгляде Боруцкого подозрение.
– Не то чтобы уж совсем плевать, – пожал плечами Антон, демонстративно глядя в окно, – но я предпочел бы, чтобы клиентом оказался человек мне абсолютно незнакомый. Но дело есть дело. Считайте, что заказ принят. Я справлюсь.
– Хорошо. Гонорар получишь у самого клиента. – Боруцкий посмотрел на удивленного Антона и рассмеялся: – В том смысле, что у него будет сумка с деньгами. Все, что в этой сумке, твое. А будет там несколько миллионов. Если не будет, то скажешь мне. Я компенсирую. И еще, Антоша, чтобы тебе не думалось. Краюхин – не мой человек, не такой уж я зверь беспринципный. Просто изменилась ситуация таким образом, что на Краюхина кое-кто может выйти, а через него на меня и на тех, кто повыше меня. Он опасный свидетель, и он практически «под колпаком». Поэтому от того, насколько быстро ты с ним разберешься, зависит и наша с тобой безопасность. Понятно тебе?
Антон вылез из машины Боруцкого и неторопливо пошел вдоль по улице. Если за ним будут следить, то пусть пока развлекутся, он не собирается отрываться. Помимо самого факта задания, Антон получил еще и важную информацию. Дурака свалял Боруцкий, что стал ему объяснять что-то, оправдывать это готовящееся убийство. Самому, что ли, неприятно сознавать все это, или беспокоился за Антона, что тот не поймет, сорвет выполнение? И насчет денег понятно. В сумке у Краюхина будут деньги из банка, предназначенные клиентам, обналичивающим через него большие суммы. Чтобы все было правдоподобно, нужно выбрать такой день, когда Краюхин точно будет снимать со счетов деньги.
Не прячась от возможных наблюдателей, Антон решил первую стадию подготовки начать вполне легально. Он направился к офису Андрея Краюхина. Для начала надо разыграть что-нибудь, что заставило бы человека, который считает себя Антону обязанным, согласиться посидеть с ним в кафешке, выпить. Можно и не в кафешке, а дома. Дома у Нины тоже можно. В любом случае, Краюхина стоит прощупать, может, удастся почувствовать или вытащить из него что-то полезное, что связано с «изменившейся ситуацией», как ее назвал Боруцкий.
Стоя возле парковки офисного центра, Антон увидел машину Краюхина. Значит, Андрей в офисе. Он достал телефон и позвонил… Быкову. Не доложить нельзя. Ситуация очень важная, очень серьезная. Решение принимать Быкову.
– Слушаю тебя, – проскрипел в трубке голос Алексея Алексеевича. – Только коротко, если можно. Я занят.
«Занят он, – развеселился Антон. – Он занят, а я тут со своими глупостями лезу».
– Я, Алексей Алексеевич, получил задание убить человека.
– Кого? – резко спросил Быков.
– Андрея Краюхина. Того, что занимается обналичкой…
– Я помню, не хворый! Сможешь через час быть в квартире на Тульской? Тогда до встречи. Полину я сам предупрежу.
Антон с улыбкой посмотрел на замолчавший телефон – все-таки было что-то в Быкове обаятельное, при всей необычности его внешности, и сразу набрал номер Краюхина.
– О! Здорово, Антоха! – раздалось в трубке. – Какими судьбами?
– Да, так… – неопределенно ответил Антон. – Захотелось пообщаться, посидеть где-нибудь. Ты как, не очень занят?
– Если ты имеешь в виду прямо сейчас, то…
– Нет, не сейчас. Вечерком бы, по прохладе.
– Ну… давай! Часиков в восемь…
Полина сидела на диване. Когда Антон вошел в конспиративную квартиру, она дернулась, чтобы встать, но сдержалась. Судя по напряженному взгляду, каким она посмотрела на вошедшего коллегу, Быков ее во все дела посвятил полностью. Полина боялась, и это было хорошо по ней видно. Лисовского не боялась, когда принимала и передавала информацию, уходила от слежки – тоже не боялась, а сейчас, очевидно, поняла, что все это были детские игры. Теперь началось что-то серьезное и страшное. Теперь в стане врага решили убить одного из своих. Убийство всегда страшно само по себе, а когда это делают свои – это страшно втройне, потому что отдает подлостью, предательством, ложью.
