– Хрен их знает, Антоха, – с судорожным вздохом ответил Пашка. – И Слива личность темная, всего от него ожидать можно, да и другие не лучше.
– А ты что, поздно все это понял? – не удержался от сарказма Антон. – Не знал, с кем связываешься и чем торгуешь, не знал? Денежки глаза застили?
Пашка хмуро посмотрел на Антона и промолчал. Наверное, слова оказались справедливыми, он и сам так думал. Только теперь-то чего об этом говорить, теперь бы выжить. Пашка молчал минут пять, а потом неожиданно выдал:
– Я думаю, что это менты были. В смысле, полицейские. Только они на кого-то работают: или на Сливу, или на тех, других.
– О как! – опешил Антон. – А откуда такие выводы? Друг к другу по званию обращались?
– Шутишь? – огрызнулся парень. – Не знаю я, почему так подумал. Мелькнула такая мысль, и все. А теперь вот пытаюсь понять, почему она мелькнула.
– И что?
– Как бы тебе это сказать? Ну, стрижка, например. Один-то налысо брит, у него на темени почти ничего не растет. Это тот, кого я огрел битой по голове. А второй, который в комнате был, у него стрижка такая… форменная, что ли. Не просто «под расческу», а вот тут коротко, вот тут длиннее, тут небольшая челка, – стал показывать на себе Пашка. – А еще… ты только не смейся. Ощущение, что у них на лбах от фуражек, в смысле, от постоянного ношения фуражек, вмятины. Бред, да?
– Бред не бред, а подумать есть над чем, – хмыкнул Антон. – Чтобы форменная фуражка оставляла на челе неизгладимый след, я что-то не слышал. А если уж говорить об этом, то кто у нас каждый день фуражки носит? Инспектора ДПС. Замечал? Фуражки такие, с пестрым околышем? А вообще-то бывает, что у людей ассоциативное мышление очень развито. Объяснить не могут, а в комплексе оказываются правыми. Ладно, с этим разберемся. А что у тебя с моим заданием?
– А-а! – заметно оживился Пашка. – Нашел я адрес. Повозиться пришлось, конечно, кое к кому обратиться, но сделал. Улица Щорса, двадцать два, квартира восемнадцать. Э-э… Славина Марина Вячеславовна. Проводной Интернет, билайновский.
Выяснив, что Пашка сутки ничего не ел, Антон оставил ему деньги и свои инструкции. Если про эту дачу никто не знает, Пашка тут может некоторое время пожить. Телефон Антон пообещал ему купить, поскольку паспорт Пашки остался в квартире, а он сам, надо полагать, находится в розыске, как один из подозреваемых, и сказал, что вечером заедет за ним на машине. Они поедут на улицу Щорса к этой Марине Вячеславовне Славиной.
На рынок Антон приехал с опозданием в два с половиной часа. Ему пришлось смиренно выслушать все, что о нем думает Слива. И подставить его Антоха норовит, и «рамцы он попутал», и еще что-то такое сделал, чего делать нельзя, когда договариваешься с нормальными пацанами.
Дверь открыла, как Антон и ожидал, женщина. Он давно заметил, что в большинстве семей мужчины, когда возвращаются с работы, считают, что на сегодня свой долг не только семье, но и всей вселенной они выполнили. Открыть дверь или подойти к телефону – это уже их не касается. Находясь в постоянном напряжении, постоянно принимая решения, постоянно напряженно ища выход, анализируя сложившуюся ситуацию, Антон привык во всем и всегда полагаться только на себя. Уж он-то, когда женится, ни за что не подпустит жену к двери, когда в нее звонят. В наше время там может оказаться кто угодно и с какими угодно намерениями. Но в данном случае он готов был приветствовать ленивого муженька, потому что как раз с женщинами объясняться в дверях легче.
– Здравствуйте, – как можно приветливее сказал Антон и чуть подвинулся, чтобы хозяйка – приятная женщина лет сорока пяти – убедилась в вежливости и интеллигентности сопровождавшего его Пашки.
Пашка похлопал ресницами за толстыми стеклами и улыбнулся. Странно, он боялся Антона не меньше, чем тех убийц, которые к нему приходили, не меньше Сливы. Он уверен, что Антоха Белый убьет и глазом не моргнет – больно уж у него лицо бывает холодное, как у робота. Но все равно чувствовал себя с ним спокойнее. Вроде как меньшее из зол, или как будто находишься рядом с сытым хищником, и знаешь, что сейчас он не опасен. Поэтому улыбка у Пашки получилась вполне мирной и располагающей.
– Вы знаете, – развел руками Антон, словно показывая, что деваться ему некуда, – мы ищем свидетелей случая на дороге, когда машина наехала на женщину с ребенком.
Он назвал точную дату и время происшествия, а о том, как им с Пашкой удалось установить фамилию и адрес свидетеля, к которому они теперь заявились, умолчал. Зато стал описывать происшествие в таких красочных подробностях, что женщина преисполнилась сочувствием, и глаза у нее были на «мокром месте».
– Да, мы все видели, – уверенно заявила она, махнув полотенцем. – Я только из магазина вышла, в машину села. А Олег, это муж мой, в зеркало заднего вида смотрит и говорит, что вон дурак какой-то несется сзади к перекрестку как бешеный. А они и в самом деле… Ужас, как все это выглядело! Мальчишка прямо на несколько метров отлетел.
– Можно нам войти? – вежливо спросил Антон.
– А… проходите, – машинально разрешила женщина и, чуть отступив назад, позвала мужа: – Олег, выйди сюда! Тут по поводу того случая пришли.
Значит, муж дома. Это хорошо, потому что не придется встречаться с каждым по отдельности, уговаривать лучше обоих и сразу. Из комнаты вышел мужчина в трико и рубашке. Вопреки ожиданиям Антона, он был не пузат и не лыс. Вполне спортивный и энергичный мужик. И взгляд волевой.
В разговоре, когда их пригласили пройти в гостиную, Антону очень удачно удалось спровоцировать хозяев на признание, что это они выложили в Интернет снятое регистратором машины видео. Причем сделал это муж, который был специалистом компьютерной фирмы и в Интернете пропадал глубоко и подолгу. Своя стихия, так сказать.
– Я вот о чем хотел с вами поговорить, – решил наконец завершать визит Антон. – Мальчик, который пострадал во время того ДТП, находится в больнице в тяжелом состоянии. Виновники были пьяны. Более того, они сотрудники полиции, а следствие оказывает давление на мать ребенка. Они ее каким-то образом убедили подписаться под показаниями, что она переходила дорогу заведомо на красный свет. А на вашем ролике хорошо видно, что она переходила на зеленый.
– И мы это можем подтвердить, – охотно вставил Олег.
– Именно этого я и хотел от вас. Согласны вы быть свидетелями на суде, подтвердите, как все было на самом деле?
– А что, вы думаете, что дойдет до суда? – не слишком уверенно спросила Марина.
– Если ничего не делать, то не дойдет, все уже и так подтасовывается. А я хочу, чтобы этих подонков наказали.
– Подтвердим, – заверил Олег, – очень даже подтвердим. Нечего им, не тридцать седьмой год на дворе. Они такие же граждане, как и все остальные. А то им можно без ремней безопасности ездить, а нам нет. И пьяным им можно за руль садиться? Хрен им по всей морде!
– Оле-ег! – укоризненно пробормотала Марина и толкнула мужа ногой.
К большому удивлению Антона, Олег Славин позвонил ему через два дня. Когда Антон оставлял свой номер телефона, то считал это простой перестраховкой. Так, на всякий пожарный случай, мало ли что. Теперь это «мало ли что» случилось. И всего через два дня после визита Антона к Славиным. Олег, с присущей ему энергией, стал объяснять, что у него что-то случилось с домашним компьютером. Наверное, полетел жесткий диск. Он очень сожалел, но вся информация, которая имелась, скорее всего, погибла безвозвратно.
