По лестнице к двери в касках, бронежилетах, с автоматами подтянулись бойцы спецназа. Обходя их, на площадку тихо поднялся и сам полковник Грищенко. Он махнул рукой – тогда Никифоровский позвонил в дверь, при этом он встал перед глазком так, чтобы тому, кто будет в него смотреть, полностью закрыть обзор лестничной площадки.
Однако на звонок никто не ответил. Капитан позвонил еще раз. Теперь уже настойчивее.
– Кто там? – спросил Кузьма.
– Эй вы! – злобным голосом сказал капитан. – Я ваш сосед снизу. Вы мне ванну заливаете.
– Иди на хер, ничего мы тебе не заливаем! У нас краны закрыты, – грубо ответил Поярков.
– У меня с потолка вода хлещет. Дай гляну. Если не у вас, то пойду выше по стояку.
– Ты не понял? Сказали тебе – отвянь. Иди на х… по стояку.
Никифоровский еще раз позвонил, ударил в дверь кулаком, изображая обиженного соседа. Потом позвонил еще.
– Слышь, мужик! – гаркнул Юра. – Тебе сказано, что краны закрыты. Иди, проспись!
Капитан выразительно посмотрел на Грищенко, мол, что делать, коль не ведутся. Начальник уголовного розыска еще раз махнул рукой – капитан снова долго позвонил в дверь.
– Ей, чувак, ты совсем охренел? – теперь говорил Кузьма.
– Сейчас ты сам у меня охренеешь, – не выдержал капитан, – открывайте, полиция!
– Полиция? – повторил шепотом Кузьма и замолк.
Все, кто был в квартире, явно притаились, потому что в подъезде установилась полная тишина.
– Откройте, полиция! – еще раз объявил капитан Никифоровский и позвонил в дверь со слабой надеждой, что ему сейчас все-таки откроют.
– Так, Василий, хватит уже с ними чикаться. Ломайте дверь, – приказал полковник.
Капитан кивнул. К двери с нижнего этажа подтянулся боец с болгаркой. Завизжала машинка, брызнули искры от языка замка. Никифоровский поднял руку вверх и пальцами посчитал: один, два, три! Бойцы ввалились в квартиру, при этом успели бросить вперед две светошумовые гранаты.
Но глушили и слепили бойцы опергруппы только себя. Потому что, разбежавшись по комнатам, заглянув на кухню, в туалет, в ванную, а также в шкафы, чуланы и под тахту, совершенно никого не обнаружили.
– Никого, товарищ капитан, – доложил старший.
– Никого, товарищ полковник, – доложил капитан Никифоровский полковнику Грищенко.
Михаил Павлович переступил порог квартиры. В это время кто-то зычным голосом крикнул:
– Ложись!
Заревела сирена, свет в квартире начал мигать, и через пару секунд раздался оглушительный взрыв.
Полицейские попадали на пол, прикрывая головы руками. Вдруг послышались автоматные очереди. Словно в комнатах началась перестрелка. Возле ушей бойцов свистели пули.
Такая вакханалия продолжалась минут пятнадцать, пока кто-то из бойцов не понял, что это всё звуковые и световые эффекты. Он вышел из квартиры, в коридоре вырубил электричество.
В свете ярких фонариков полицейские осмотрели квартиру. Им сразу бросилась в глаза видеокамера в прихожей, а под ней – микрофон-пушка и колонки.
– Хакерские штучки, – сплюнул на пол Грищенко. – Отбой! – скомандовал он. – Я вас найду, шутники-умники. Попляшете тогда у меня, – с кривой ухмылкой проговорил он в камеру. – Василий, собери эту технику и отдай на экспертизу.
– Гладышев! – отрывисто сказал капитан Никифоровский и кивнул в сторону колонок и камеры.
– Есть, – ответил боец.
– Короче, я поехал, – уже на лестничной площадке обратился Грищенко к капитану Никифоровскому. – Завтра все, что будет известно, мне на стол.
– Понятно, Михаил Павлович.
– И успокойте граждан. Мол, учения были, – Грищенко увидел, как через приоткрытые двери со страхом и любопытством за действиями полиции следят жильцы дома.
– Разберемся, товарищ полковник.
24
Кузьма и Юра еще днем «снялись» с якоря и перебрались в общежитие, где имелось несколько гостиничных комнат. Перед этим вынужденным переездом Покровский, конечно же, слетал в магазин радиотоваров.
Кузьма хохотал, видя на экране, как упали на пол и недвижимо лежали бойцы из опергруппы и их командиры под звук «фальшивой» перестрелки. И хоть картинка на компьютере слегка тормозила, и беспрестанно мигал свет, разобрать, что происходило в квартире, вполне было можно.
– Ну, ты гений, Юрец, – похлопал Кузьма Покровского по плечу.
Однако тот напряженно сидел за ноутбуком и радость не выказывал.
– Так, все. Обрываем связь. Чтобы нас не вычислили, – сказал он и закрыл программу. – Жалко колонок. Очень чисто звук передавали. Считай, подарил ментам.
– Да ладно, найдем тебе новые колонки.
– Ай, ничего ты не смыслишь, Кузьма. Найти такие же, а не фуфло китайское – непросто. Ладно, дай посмотреть твой телефон.
– Зачем?
– Время сравнить.
– Ну, ладно, на, смотри.
Покровский взял у приятеля его мобильник, уверенным движением вскрыл корпус, вынул батарейку и положил себе в карман.
– Я не понял. Что ты делаешь?
– Потом перепрошью, – вернул он «пустой» телефон. – Сейчас некогда возиться. А теперь держи эту мобилу.
Юрий протянул Кузьме новенький кнопочный «Самсунг». Поярков побагровел от такой наглости.
– Ты, блин, дверью долбаный?
– Не фиг имэем светить, – невозмутимо ответил Юра. – Я себе тоже другой приобрел. И горсть симок. Пригодятся. Смотри.
Он достал из кармана и показал Кузьме точно такой, как у него был «Эппл Айфон 4».
– Чуток поюзанный, но главное, мозги отличные. А старую мобилу спрячь и забудь. По ней нас менты вычислят.
– Так бы сразу и сказал, – буркнул Поярков и начал с интересом рассматривать свой новый телефон.
– По функционалу этот даже лучше, чем тот, что у тебя был. Да, чуть было не забыл. Вот еще к нему «уши», можешь радио слушать. Ладно, потом освоишь. Сейчас у нас с тобой другая задача.
Кузьма и Юра быстро собрались и вышли из общежития.
– Все свое ношу с собой, – сказал Юра. В рюкзаке у него был ноутбук в пластмассовом противоударном кейсе, несколько известных только ему электронных приборов. Некоторые ценные и в данный момент не очень нужные электронные штучки он хранил в банковском сейфе, где их точно никто не достанет.
– Я тоже все свое держу при себе. Даже носки запасные взял.
Рюкзак Кузьмы был намного легче.
– Черт, а я носки не взял, – усмехнулся Юрий.
– Да ничего, еще вернемся.
