Книга Меткий стрелок, страница 71. Автор книги Фридрих Незнанский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Меткий стрелок»

Cтраница 71

Денис прищелкнул языком:

— Красиво сказано!

— И главное — правдиво. Ну, будем!

Крамаренко перелил содержимое стакана себе в глотку.

— Н-да, — сказал Денис. — Бывает. — Он вновь взглянул на фотографию и прищурился. — А что это у него за ствол в руке?.. Вроде на спортивный не похож…

Крамаренко усмехнулся:

— А вы, я смотрю, разбираетесь. Вы правы, Денис Андреевич, это настоящее боевое оружие. Кирилл им очень дорожит.

— Что, дорого стоит?

— Дорого, но не в этом дело. Шустов подарил Кириллу эту игрушку в знак признания его, так сказать, стрелковых заслуг. И Зелек Александрович прав. Чтоб обладать таким оружием, нужно уметь им пользоваться. А Кирилл хорош… очень хорош…

— Интересно было бы посмотреть на его стрельбу, — заметил Денис.

— Посмотреть? — Крамаренко задумался. — Это можно. Но только не на этой неделе. И не на следующей.

— А что так?

— Точно не знаю, — пожал плечами чемпион. — Какие-то у него там дела…

— Ага. Так, значит, он не очень дисциплинированный ученик?

— Наоборот. До сих пор не пропустил ни одной тренировки. Не то что его брат.

— Брат?

— Да. Мефодий. Вот тоже интересный парадокс. — Крамаренко плеснул себе в стакан немного виски и бросил туда колечко лимона. — Вроде два родных брата, так? У обоих одинаковая генетическая наследственность. Но смотрите: один брат — практически снайпер, такое ощущение, что родился с пистолетом в руке, а второй — полный раскисляй. Сколько уже занимается, а до сих пор не знает, где у пистолета ствол, а где спусковой крючок. И зачем только на него Зелек Александрович бабки тратит!

— Так, значит, их занятия оплачивает Шустов?

— Ну а как же. Ваши-то архаровцы небось тоже не из своего кармана платить будут? — Крамаренко хохотнул. — Хорошие телохранители нынче многим не по карману.

— Странно, — сказал Денис. — Ведь Кирилл журналист, а не телохранитель.

— Журналист? — Крамаренко рассмеялся. — Да этот журналист всадит в вас всю обойму — вы и чихнуть не успеете. А потом еще пойдет и статеечку по этому поводу напишет: мол, в столице продолжается отстрел бизнесменов.

Чемпион поднял стакан и опорожнил его в несколько глотков. Пососал лимон.

— Более хладнокровного сукиного сына я в жизни не встречал. У него нервы как стальные пруты. У него папа родной помрет, он прочитает телеграмму и тут же спокойно выбьет девяносто пять из ста. И рука не дрогнет.

Денис хмыкнул:

— Могу себе представить, для чего его готовит Шустов.

— Ха! — чемпион хохотнул. — Известно для чего. Явно не по банкам консервным стрелять… Впрочем, — он приложил палец к губам, — тс-с-с… Это не мое собачье дело. Мне сказали научить — я и научил. А остальное…

Крамаренко махнул рукой и снова взялся за бутылку.

— Ну ладно, — Денис поднялся с дивана. — Мне, пожалуй, пора.

— Как, уже уходите? А посидеть?

Чемпион обвел рукой стол с закусками.

— Насиделся уже, — ответил Денис. И солидно добавил: — Бизнес.

— Понимаю, понимаю…

Крамаренко тоже встал с дивана и проводил дорогого гостя в прихожую.

— Ну так, значит, сегодня вечером жду вашего человечка с деньгами?

Денис посмотрел на часы.

— В принципе уже вечер. Если не возражаете, отложим момент расплаты на завтра.

Крамаренко сокрушенно вздохнул и развел руками.

— Хозяин — барин.

— Ну, значит, договорились.

Они пожали друг другу руки, и Денис вышел на лестничную клетку.

Глава шестьдесят вторая

Кирилл Ремизов выполнил указание Шустова слово в слово. Он перерыл квартиру Озеровой сверху донизу, но ничего не нашел.

Немного передохнув, Ремизов решил преподнести Шустову подарок, чтобы тот окончательно успокоился. Он собрал со стола все бумаги (Шустов оказался прав — их здесь была целая кипа), отнес их в ванную и сжег. Если среди них и были черновики Гординой, то они благополучно сгорели.

Расправившись с бумагами, Кирилл сходил на кухню и сварил себе кофе. «Надо же хоть немного отдохнуть», — рассудил он. Когда кофе был готов, он налил себе полную чашку, добавил немного сливок (холодильник был забит сливками, молоком и глазированными сырками, — видимо, Озерова обожала молочные продукты), вернулся в комнату и, вытянув ноги, развалился в кресле.

Посмотрел на мерцающий экран монитора, и в голову ему внезапно пришла неплохая мысль. Он сделал из чашки два обжигающих глотка, затем откинул с системного блока компьютера заглушку и выплеснул туда остатки кофе. Компьютер задымился. В воздухе запахло горелой пластмассой. Экран монитора пару раз мигнул и погас.

— Вот теперь полный порядок, — удовлетворенно произнес Кирилл, осматривая результаты своего труда. — Если черновики и были, то теперь уж точно сплыли.

Ровно в десять часов утра машина Шустова остановилась возле небольшого белоснежного особнячка Андрея Мазаева.

Ворота Зелеку Александровичу открыл мускулистый охранник с квадратной челюстью и мрачным, набыченным лицом.

— Проходите на веранду. Шеф сейчас выйдет.

Шустов прошел на веранду. Там стоял стол, накрытый белой скатертью, а на столе — старинный медный самовар и блюда, накрытые белоснежными салфетками.

Шустов оглядел стол и усмехнулся. Мазай строил из себя завзятого русофила, но дальше самовара на столе и сувенирных лаптей на стене его любовь к родине не простиралась.

Открылась дверь дома, и на веранду вышел сам Мазай. Он был в белых парусиновых брюках и белой майке. На плече у него висело полотенце. Морда бандита была свежая и чисто выбритая.

— А, Зелек. Ну здравствуй, здравствуй, дорогой.

Шустов поднялся со стула, и они с Мазаем обнялись.

— Присаживайся, — с улыбкой сказал Мазай. — Не думал, что ты приедешь вовремя. На тебя это так не похоже.

«Попробовал бы я приехать к тебе не вовремя, чухонь белоглазая», подумал про себя Зелек Александрович. А вслух сказал, разбавив слова мягкой, братской улыбкой:

— Не мог же я заставить тебя ждать. У тебя небось и без меня дел полно.

— Да уж, — согласился Мазай. — Забот хватает. Чаю хочешь?

— Не откажусь.

Мазай снял с самовара чайник-заварник, разлил заварку по двум чашкам, затем по очереди наполнил их кипятком из самовара. Одну из чашек пододвинул к Шустову.

— Хороший ты человек, Шустов, — сказал он с ухмылкой. — Хоть и еврей.

Мазай сдернул с блюд салфетки. Под ними обнаружилось настоящее сдобное изобилие — баранки, коврижки, сладкие булочки с вишневым и яблочным вареньем, пряники и прочая «исконно русская», как выражался Мазай, снедь.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация