Воронова улыбнулась, подождала, пока уляжется смех в зале.
- Мне повезло, у меня в тот момент не оказалось таких
купюр. Дело в том, что я привыкла четко планировать бюджет и все траты на
предстоящий месяц. И делаю я это сначала на бумаге, а потом беру конвертики,
надписываю их и раскладываю деньги. На мясо, на молочные продукты, на хлеб, на
овощи, на одежду для детей, на транспорт, на подарки, на книги, на билеты в
театры и кино и так далее. У меня очень много таких конвертиков. Поэтому даже
когда мне зарплату или гонорар выдают в крупных купюрах, я вынуждена их сразу
же менять на мелкие.
- А когда со второго апреля подняли цены на
сырокопченую колбасу, вы начали учитывать это в своем бюджете? - тут же
отреагировала какая-то журналистка.
- Нет. Если я теперь могу за полтора рубля купить сто
граммов сырокопченой колбасы, то мне такая колбаса не нужна. Лучше я куплю
детям килограмм яблок.
После этих вопросов пишущий народ расслабился, стало
понятно, что теперь можно поспрашивать и о личном.
- Как вы провели утро девятнадцатого августа, когда
случился путч?
- У меня радиоточка, и я всегда оставляю приемник на
ночь включенным, вместо будильника. Это очень удобно, знаете ли. Будильник
может сломаться, или я спросонок прихлопну его и просплю. Радио не ломается и
его невозможно прихлопнуть, чтобы его выключить, нужно встать с постели и
пройти через всю комнату, а это гарантия того, что я наверняка проснусь. Утром
девятнадцатого августа, как обычно, в шесть утра сыграли гимн, а потом я
услышала сообщение о том, что Геннадий Янаев подписал указ о принятии
руководства страной на себя. Якобы Горбачев серьезно болен и не может выполнять
функции главы государства. Впрочем, вы этот текст наизусть знаете, не буду
повторяться. Меня охватил ступор. Я лежала в постели и думала: ну вот, все и
кончилось, только-только я начала радоваться за своих сыновей, за то, что они
вырастут свободными и самостоятельно мыслящими людьми, но, видно, рано пташечка
запела. Это был понедельник, сыновья на даче у моей подруги, и я все пыталась
сообразить, нужно ли мне срочно ехать за ними, или наоборот, лучше оставить их
за городом. Честно говоря, я плохо помню, что было дальше, потому что в
стрессовой ситуации я в первую очередь думаю только о детях. Единственное, что
я помню, это то, что позвонила подруге и убедила ее в необходимости срочно
ехать за город и там ждать, как развернутся события, чтобы в случае
необходимости своевременно позаботиться о безопасности детей. За городом
находились мои сыновья и ее дочка.
Руслан внимательно всматривался в Наталью Александровну,
пытаясь уловить в ней какие-то признаки того, что она обладает невероятной
силой, или притягательностью, или способностью влиять на людей помимо их воли,
парализуя их сопротивление, одним словом, хоть что-нибудь, что объясняло бы
отношение к ней Ирины. И ничего не находил. На сцене за длинным столом рядом с
ведущим и двумя членами съемочной группы сидела красивая строгая женщина
тридцати шести лет (Руслан специально поинтересовался ее возрастом) в болотного
цвета костюме, с модно постриженными темно-рыжими волосами. Мягкая, но немного
скуповатая улыбка, которой она непременно сопровождает каждый свой ответ
журналистам. Чуть глуховатый голос, спокойная манера говорить, сдержанная
жестикуляция. Безупречная вежливость и абсолютная грамотность речи, ни одной
оборванной на середине фразы, ни одного потерянного по дороге члена
предложения. Перед Русланом и журналистами сидела умная и трудолюбивая женщина,
но ничего неординарного в ней не было. Самая обычная женщина. Но должно же в
ней быть что-то такое, что заставляет взбалмошную Иру беспрекословно ее
слушаться? И не только слушаться, но и бояться.
Руслан знал, что некоторые приглашенные на премьеру получили
и второе, дополнительное приглашение на фуршет. Сейчас, пока идет
пресс-конференция, эти избранные уже толкутся в просторном фойе, жадно пожирая
бутерброды и всякие маленькие вкусности и запивая все это спиртным. После
пресс-конференции в эту толпу вольются и журналисты и, разумеется, авторы
фильма во главе с Вороновой. Интересно, а где Ирина? Можно было бы потусоваться
на фуршете, найти девушку, поболтать с ней и попытаться прояснить то, что так и
осталось непонятным Руслану. Мысль, конечно, хорошая, но… Там может оказаться
Бахтин. Возможно, он и не получил дополнительного приглашения. А если получил?
"Ну и ладно, - решил Руслан. - Что мне Бахтин? Бахтин -
цель и смысл всей моей деятельности, и никуда он от меня не убежит. Он же не
знает ни меня лично, ни моих планов. Только мне знакомиться с ним никак нельзя,
услышит мою фамилию и сразу вспомнит Мишу. Если не дурак, то может и
догадаться, что я - родственник убитого. А он, по идее, не должен быть совсем
уж дураком, если после отсидки сумел так подняться. Ну что ж, придется быть
внимательным и осторожным, чтобы не сложилась ситуация, при которой мне
придется с ним знакомиться. А может, его и вообще там нет…"
Пресс-конференция закончилась, и люди из зрительного зала
повалили в фойе. Руслан минут за десять тщательно "прошерстил" всю
толпу. Бахтин со своей длинноногой фотомоделью был здесь. А вот Иры нигде не
оказалось. Странно. Почему ее нет?
- Руслан, - услышал он за спиной голос Вороновой.
- Добрый вечер, Наталья Александровна, - обернулся он.
Воронова стояла с бокалом шампанского в одной руке и с крошечным пирожным в
другой, подтянутая, широкоплечая, в туфлях на небольшом каблуке. - Вы видели
наш материал? Курьер должен был вчера доставить вам экземпляр газеты.
- Да, спасибо, - как-то рассеянно ответила она, и
Руслан вдруг увидел, даже не увидел, а скорее почувствовал, что она страшно
устала. Нет, лицо не было осунувшимся, и морщины вокруг глаз не стали резче, и
уголки губ не опустились еще ниже, но от женщины повеяло такой усталостью, что
ему показалось: еще мгновение, и она упадет. Вот так просто, упадет и больше не
встанет. Ему стало страшно.
- Вы ищете Иру? - неожиданно спросила она.
Руслан смутился.
- Как вы догадались? Я вообще-то собрался сказать, что
я здесь по работе…
- Бессмысленно, - равнодушно прервала его Воронова. - Я
видела вас в зале во время пресс-конференции, вы не сделали ни одного снимка.
Значит, вы здесь с другой целью. Может быть, вы и не Ирку ищете, но и не работаете,
это уж точно.
- Вы правы, я действительно искал Иру. Но что-то я ее
не вижу.
- А ее здесь нет, она в гостинице, - бросила Воронова
уже на ходу, устремляясь к кому-то, кто издалека махал ей рукой.
В гостинице? Очень интересно. Почему же ее нет рядом с
Вороновой на таком важном мероприятии? Провинилась, что ли? Наверное,
провинилась, - решил Руслан, - и за это была отлучена от праздника.
Ему удалось поймать частника, и уже через десять минут
Руслан Нильский входил в гостиницу, где остановились Воронова и ее юная
подопечная. Спроси его в этот момент кто-нибудь, а зачем, собственно, он идет
сюда, он не смог бы ответить. Поймав себя на этой мысли, он усмехнулся.
Наверное, Ира точно так же не могла ответить на вопрос, зачем поехала к нему
домой, просто поехала - и все.
