- Но я… - начал было Игорь и осекся.
В самом деле, ну что он может сказать отцу. Тот прав,
безусловно прав.
- Что - ты? - Виктор Федорович подозрительно уставился
на сына.
- Я хотел сказать… Ну, в общем, там же историю надо
сдавать, и литературу. Я не готовился.
- Так подготовишься! Найди учебники, будешь читать в
самолете. До первого экзамена еще несколько дней. У тебя, сын, тоже выбор
ограниченный: или в Томск, на юрфак, или в армию. Ты сам своими дурацкими
поступками, своим непростительным легкомыслием поставил себя в такое положение.
На следующий день рано утром они уехали в аэропорт. Игорь не
позвонил ни Генке, ни Жеке, и уже сидя в самолете думал о том, что второй раз
за это лето совершает то, что очень напоминает постыдное бегство. Втихаря, без
объяснений и предупреждения.
На всех экзаменах Игорь получил "четверки" и был
зачислен на первый курс юридического факультета Томского государственного
университета. Энергично взявшийся за устройство судьбы сына Виктор Федорович
нашел двухкомнатную квартиру, в которой хозяйка сдавала одну комнату, и обо
всем с ней договорился.
- Только пусть чистоту соблюдает и компаний сюда не
водит, - деловито говорила полная яркая женщина - хозяйка квартиры Тамара
Серафимовна. - Холодильником пусть пользуется, я ему полочку целую освобожу,
кастрюли, сковородки, тарелки, вилки-ложки - пусть все берет, не стесняется,
только чтоб мыл за собой, грязное не оставлял.
За комнату она попросила 30 рублей в месяц, и Виктор
Федорович пообещал высылать ей деньги ежемесячно почтовым переводом.
- Я оплачиваю твое жилье, а жить будешь на свою
стипендию, - сказал он Игорю.
Однако примерно через месяц отец поостыл и, видимо, решил,
что уже достаточно повоспитывал непокорного сына. Первый денежный перевод из
дома - 40 рублей - Игорь получил в середине октября. И с тех пор регулярно, раз
в месяц, по адресу, где он снимал комнату, приходили два извещения, одно на
перевод для Тамары Серафимовны, второе - для Игоря Мащенко.
Тамара Серафимовна оказалась замечательной женщиной, доброй,
веселой и жизнерадостной. У нее был любовник, у которого она частенько
оставалась ночевать, а бывало, и по два-три дня не появлялась дома. Кроме того,
где-то в деревне у нее был участок, который тоже требовал внимания и заботы: то
копать, то сажать, то полоть, то поливать, то собирать и консервировать. В общем,
присутствием своим она городскую квартиру не сильно баловала, и это Игоря
весьма и весьма радовало. Правда, появлялась она всегда неожиданно, без
предупреждения, и Игорь, несколько раз пытавшийся нарушить запрет и пригласить
к себе компанию сокурсников, вскоре понял, что дешевле все-таки выйдет
соблюдать требования хозяйки. А то что это за радость - ребята веселятся, пьют
пиво и вино, слушают музыку, целуются по углам, а он только и делает, что
прислушивается или в окно выглядывает, не появится ли Тамара. А вдруг сейчас
придет, увидит это развеселое сборище, да и откажет ему от комнаты. Куда
деваться? В общагу? Нет уж, спасибо, коллективной жизнью он сыт до самой
смерти. Лучше уж он сам будет ходить в гости.
Тамара Серафимовна работала администратором в ресторане
"Томь", питалась на рабочем месте, а посему дома практически ничего
не готовила и продукты почти не покупала. То есть покупала, конечно, и готовила
из них разные вкусные блюда, но не у себя дома, а у своего дружка. Рассчитывать
на сердобольность хозяйки, которая пожалеет бедного студента и покормит его,
таким образом, не приходилось. Игорь никак не мог понять, почему двадцатого
числа, в день стипендии, у него в кошельке лежит 40 рублей, а двадцать пятого -
только десять. Куда в течение пяти дней улетало три "чирика", было
непонятно. Он честно старался наладить быт, покупал продукты и пытался из них
варить себе обеды, но отчего-то выходило так, что из того, что можно было
купить в магазине, ничего путного не сваришь, а если хочешь съедобного и вкусного,
то покупай продукты на рынке, а на это никакой стипендии не хватало, даже с
учетом родительских дотаций. Да и умения кулинарного у Игоря не было никакого,
он пару раз покупал на рынке мясо с косточкой, в магазине брал свеклу, морковь,
картошку, капусту, лук, сметану, полдня возился у плиты, натирая овощи на
крупной терке и содрав кожу на пальцах рук, в попытках сварить себе борщ. Но
получилось у него что-то невразумительное, даже отдаленно не напоминающее тот
густой ароматный борщ, которым кормила его мама. Он решил проконсультироваться
у сокурсницы, и девушка, выслушав его горестный рассказ, посоветовала покупать
на рынке и овощи тоже, потому что в магазине они перемороженые и полугнилые,
какой от них вкус, одна горечь. Игорь прикинул, во что обойдется ему борщ из
рыночных продуктов, и решил, что лучше перебьется без любимого блюда, потерпит
до каникул, когда можно будет поехать в Москву.
Весь первый семестр он то и дело ловил себя на мысли, а
зачем, собственно говоря, он здесь учится? История государства и права СССР,
история государства и права зарубежных стран, история КПСС, теория государства
и права, римское право, политэкономия - все это было для него скучным и не
интересным, а главное - бесконечно далеким от той материи, вокруг которой
вертелись и "Знатоки", и "Рожденная революцией", и
"Место встречи изменить нельзя" и множество других замечательных
фильмов о борьбе с преступностью. Учеба навевала тоску, и ненужные, как ему
казалось, дисциплины никак не хотели укладываться в голове в стройную, пригодную
для запоминания и усвоения систему.
Зато вне учебы студенческая жизнь ему нравилась. Игорь
сразу, еще во время вступительных экзаменов, познакомился с
ребятами-москвичами, которые по тем или иным причинам тоже не стали испытывать
судьбу попытками поступать в Москве.
- Ты знаешь, какой в Москве конкурс на юрфак? - сказал
ему один из новых друзей, смешной очкарик по имени Василий. - Сорок семь
человек на место среди школьников. Среди тех, кто имеет стаж работы или служил
в армии, конкурс, конечно, поменьше, человек двадцать. При таком конкурсе лучше
туда не соваться, если не имеешь блата. Да что я тебе рассказываю, ты же сам
сюда приехал поступать, значит, знаешь все это не хуже меня.
Игорь молча кивал, делая вид, что полностью согласен с
Васей. Ему совсем не хотелось рассказывать, как он пытался стать летчиком, как
получил "двойку" по математике и как потом его папа по блату
устраивал сюда, в Томский университет.
Компания сложилась быстро и легко, кроме Игоря и Василия в
нее входили Георгий Попандопуло, вскоре переименованный в Жору Грека, и две
девушки-подружки, вместе решившие стать юристами и вместе приехавшие поступать
- Света и Лена. Все они были из Москвы и все жили в общежитии, ибо только у
Игоря была семья, способная оплачивать своему отпрыску отдельное жилье. Со
временем он понял, что все закономерно: люди более состоятельные и
благополучные находят возможность пристроить свои чада на учебу в Москве, в
крайнем случае посылают их в другой город поступать в институт, а потом
добиваются разрешения на перевод в аналогичный московский вуз. Для этого,
правда, тоже нужен блат, которого у семей малообеспеченных, как правило, не
бывает.
