- А что дают? - живо заинтересовалась Ира.
- Итальянскую тушь "Пупа", потом еще
французскую "Луи Филипп", компактную пудру и потрясные наборы,
американские, "Эсти Лаудер", два вида, в красных коробочках и в
голубых. В красных - с запахом "Циннабар", в голубых - "Белый
лен". Ну так что, ты идешь или нет?
- А сколько наборы стоят?
- По сорок пять. Ирка, решай быстрей, тут очередь в
автомат, меня уже дергают.
- Бегу! - крикнула Ира. - Жди меня, через десять минут
буду.
Ее воображение взбудоражил набор в красной коробке, она
такой уже видела. Там были туалетная вода и крем для тела с одинаковым запахом,
сладким и томительнотяжелым, и кроме того - тени для век трех цветов, две
губные помады, карандаш для губ и даже малюсенькая точилочка для этого
карандаша. Конечно, сорок пять рублей - сумма немыслимая для школьницы, таких
карманных денег у нее нет и не было никогда, но есть деньги, отложенные на
покупку обуви к весне. Весна - она когда еще будет, а набор - вот он, в
нескольких минутах ходьбы от дома, и подружка в очереди ждет. Очередь…
"Какая молодая мама", - вдруг всплыло в ее сознании.
Ни секунды не размышляя, Ира вытащила из кроватки маленькую
Ксюшу, натянула на нее колготки и комбинезон, забыв про рейтузики и варежки,
сунула в кошелек "обувные" деньги, схватила коляску и помчалась за
вожделенной косметикой.
Подруга ждала ее у входа в универмаг.
- Ты чего с ребенком притащилась? - недовольно спросила
она, увидев Ксюшу. - Совсем ничего не соображаешь? Там знаешь, какая давка?
Пошли быстрей, а то там тетки уже выступают, что я не стою. Как бы из очереди
не выперли.
- Все будет нормально, - хитро подмигнула Ира. - Сейчас
увидишь.
Они подошли к отделу, где продавали косметику, и Ира сразу
направилась к началу очереди. Взяв девочку на руки, она шепнула подруге:
- Отойди с коляской в сторону. Тебе что брать?
- Тушь "Пупа" и пудру.
- Давай деньги.
Ничего не понимающая подруга сунула ей деньги и отошла в
сторонку, везя за собой детскую коляску. Ира, сделав несчастное лицо и крепко
прижимая к себе Ксюшу, стала пробираться к прилавку-витрине, громко и ласково
приговаривая:
- Потерпи, моя маленькая, потерпи, мое сокровище,
сейчас мама купит пудру, и пойдем домой. Да, моя сладкая, ты устала, да, моя
миленькая, тебе тут душно, тебе тут страшно, но маме же нужно купить пудру,
правда? Мама же тоже хочет быть красивой, чтобы папа нас любил.
Спектакль не остался не замеченным. Толпящиеся вокруг
женщины обратили внимание на девушку с ребенком, и через очень короткое время
стали раздаваться сочувственные голоса:
- Маму с ребенком пропустите… Да пусть она возьмет без
очереди, что вам жалко? У нее ребенок на руках, хоть ребенкато пожалейте…
Мамаша с ребенком, идите сюда, идите, я вас впереди себя пропущу.
Цель была достигнута. Не прошло и десяти минут, как Ира
покупала тушь и пудру для подруги и набор в красной пластмассовой коробке для
себя.
- Ну ты даешь! - с восхищением воскликнула подружка,
когда они вышли из душного помещения на проспект Калинина. - Во артистка! Мне
бы и в голову не пришло. А если бы и пришло, я бы так убедительно не сыграла.
Куда двинемся?
- Пошли по Арбату прошвырнемся, - предложила Ира. - Мне
все равно с Ксюшкой гулять нужно.
Они не спеша двинулись по проспекту в сторону ресторана
"Прага", заглядывая в витрины попадавшихся по пути магазинов.
- Чего это сегодня столько народу всюду? В каждом
магазине очередищи в километр, - заметила Ира.
- Так конец месяца, - объяснила знающая подружка. - В
конце месяца всегда дефицит выбрасывают для плана. Ты что, не знала?
- Не знала…
Ира задумалась, потом радостно улыбнулась.
- Слушай, - она заговорщически понизила голос, - а это
идея!
- Что за идея? - не поняла подруга.
- Ну, насчет Ксюшки. Сама же говоришь, в конце месяца
дефицит выбрасывают.
- А толку-то, - уныло возразила подруга. - Денег все
равно нет.
- У меня есть. Мне на продукты соседка выдает раз в
неделю.
- Так то на продукты…
- Ну хоть продуктов купим. Интересно же!
- Интересно, - согласилась подруга, которая, очевидно,
не возражала бы еще разочек посмотреть спектакль, разыгрываемый ее
одноклассницей.
Действуя по той же самой схеме, Ире удалось купить колбасу
"сервелат", банку консервированного зеленого горошка, болгарские
томаты в собственном соку, три банки сгущенки и крупные оранжевые мандарины.
Всюду умилялись, видя такую молодую красивую маму с такой очаровательной крохой
на руках, попадали в ловушку ее ласкового голоса, уговаривающего малышку
потерпеть, потому что мама должна купить продукты, папа придет с работы и его
надо покормить. Все верили и стремились пропустить Иру без очереди.
Справедливости ради надо сказать, что и недовольные голоса среди стоявших в
бесконечных очередях встречались нередко, но Ира не обращала на них внимания,
мило улыбалась тем, кто ее пропускал, и горячо благодарила, отходя от прилавка
с покупкой в руках. Ксюша, правда, начала хныкать, но Ира отнесла это на счет
духоты в магазинах и страха перед большим скоплением людей.
- Может, она голодная? - предположила подруга, которая
более сочувственно отнеслась к детскому нытью.
Ира глянула на часы и заторопилась.
- Точно! Она голодная. Ее в пять часов надо было
кормить, а сейчас уже почти шесть. Ну все, я помчалась, завтра увидимся.
Наташа вернулась ровно в восемь и застала вполне
идиллическую картину. Бэлла Львовна играла с Ксюшей, держа девочку на коленях,
а Ира на кухне подогревала кефир для вечернего кормления, держа бутылочку под
струей горячей воды из крана.
- Ну как? - глаза Бэллы Львовны с тревогой впились в
Наташино лицо. - Что в ЦК?
- Ничего, не съели меня, - пошутила Наташа. -
Рассказали много интересного про нашего лидера, показали кое-какие материалы,
фотографии. А вы тут как без меня? Как Ксюша?
- Сама видишь, - Бэлла Львовна с гордостью подняла
улыбающуюся малышку, - мы здоровы, бодры и веселы. Сейчас будем кушать.
Ира принесла подогретый кефир, Наташа переоделась, покормила
Ксюшу и вышла на кухню. Нужно было заниматься ужином. Она открыла холодильник и
остолбенела.
- Что это такое? Откуда?
- Из магазина, - гордо сообщила стоявшая рядом Иринка.
- Из какого магазина?
- Да из разных. Колбасу в "Новоарбатском"
гастрономе брала, горошек и томаты - в "Смоленском", сгущенку - в
молочном. А мандарины вообще на улице продавали.
