- Она не рассеянная, она мечтательная, - с мягкой
улыбкой поправляла сына Бэлла Львовна. - От этого нельзя избавиться, когда
человек перестает мечтать, он становится сухим и пресным занудой.
Двадцать восьмого августа вечером, после ужина, Наташа
положила перед отцом два учебника за четвертый класс - по русскому и по
арифметике, и стопку тоненьких тетрадок в клеточку и в линейку.
- Проверь, пожалуйста, я прошла всю программу за год
вперед.
Отец молча взял тетради и учебники, нацепил на нос очки и
уселся на диван. Наташа ушла на кухню, помогла матери перемыть посуду и
отправилась к Брагиным. Дядя Слава уехал отдыхать в санаторий в Кисловодск, а
тетя Рита задумала сделать Марику подарок ко дню рождения - сшить по выкройке
из журнала "Работница" такой же пиджак, как у битлов, песнями,
прическами и костюмами которых бредила в этом году вся молодежь. Бэлла Львовна
тайком от сына купила отрез, а тетя Рита - счастливая обладательница немецкой
швейной машинки - взялась за шитье. Без Наташи в таком деле, конечно же,
обойтись не могли, ее зоркие молодые глаза и уверенные точные пальчики
позволяли в одно мгновение вдевать нитку в машинную иглу, которую нельзя было,
как обычную иголку, повернуть к свету и взять поудобнее. Кроме того, Наташе
можно было поручить обметывание швов, стежки у нее получались ровные и
красивые, один к одному.
Когда она вернулась к себе, мама посмотрела на нее с
гордостью и поцеловала, а отец скупо сказал:
- Молодец. Далеко пойдешь. Голова работает, и слово
держать умеешь.
Достал из кошелька красную десятирублевую купюру и протянул
дочери.
- Держи вот, купишь себе тетрадки и все что нужно к
новому учебному году.
- Этого много, - робко возразила Наташа, - мне столько
не нужно. Тетрадки по две копейки, карандаши по три, ластики по копейке, а
линейка у меня еще хорошая, и ручка тоже. Ну там еще чернила, альбом для
рисования и краски, но мне трех рублей на все хватит.
- Бери, бери, в кино сходишь, мороженое купишь или
конфет каких-нибудь. Заслужила.
Пряча огромное, немыслимое богатство в карман, Наташа
прикидывала, как рационально истратить его, чтобы обязательно купить подарки
Бэлле Львовне и Марику, ведь только благодаря им у нее все получилось. Они
занимались с ней, тратили на нее свое свободное время. Что же такое им подарить?
Наверное, Марику - ручку, она видела еще весной в канцелярском магазине такие
красивые ручки с золотистыми колпачками и в специальных футлярчиках. А Бэлле
Львовне она купит пластинку. Какую? Ну ясно же, какую. Однажды Бэлла Львовна,
слушая радио, проронила:
- Моцарт, моя любимая сороковая симфония.
Вот эту-то сороковую симфонию Наташа ей и подарит.
Весь год обучения в четвертом классе превратился для Наташи
Казанцевой в сплошной праздник. Интенсивные занятия во время летних каникул
сделали учебу легкой и совсем не скучной, потому что разве могут наскучить
постоянные похвалы и восторги учителей! "Вы только посмотрите, как
изменилась Казанцева! Все время была в отстающих, а теперь девочку как
подменили. На уроках слушает внимательно, не отвлекается, в тетрадках чистота,
у доски отвечает уверенно. Дети, вы все должны брать пример с Наташи. Наташа,
выйди к доске и расскажи нам всем, как ты за одно лето научилась писать без
помарок." Она стала центром всеобщего внимания в классе и среди учителей,
получала сплошные "пятерки", ее хвалили на родительских собраниях,
после которых мама приходила домой довольная и сияющая. И табели с оценками за
четверть теперь было не страшно приносить и показывать отцу.
Общему радостному настроению способствовало и то, что теперь
появилось два новых праздника. В октябре впервые отмечали День учителя, все
пришли в школу с букетами астр и гладиолусов, а многие несли в руках еще и
пучки желто-красных кленовых листьев. Девочки были в белых передничках, учителя
никому не ставили двоек, после уроков в актовом зале прошел замечательный
концерт художественной самодеятельности, одним словом, получился настоящий
праздник! А весной случилось еще одно приятное событие - Международный женский
день 8 марта объявили нерабочим днем. Вот уж радость была - нежданно-негаданно
образовался еще один выходной, когда можно не ходить в школу!
Четвертый класс Наташа закончила круглой отличницей и
получила похвальную грамоту. По этому поводу мама испекла торт и позвала в
гости на чаепитие всех соседей. Дядя Слава Брагин, как всегда, не смог прийти,
он очень занят и возвращается домой поздно, зато тетя Рита подарила Наташе
красивую книжку в красном переплете "Приключения Незнайки и его
друзей". Увидев это, Марик усмехнулся:
- Ритуля, такие книжки дети читают во втором классе, а
Туся у нас уже большая, ее на будущий год в пионеры принимать будут.
Тетя Рита смутилась, и Наташа тут же кинулась ее защищать.
- Ну и что, что в пионеры, а я эту книжку еще не
читала. Спасибо большое, тетя Рита, я обязательно прочитаю про Незнайку, вот
прямо завтра и начну.
- Ты не читала про Незнайку? - удивился Марик. - Ну,
Туся, мне за тебя стыдно. Книги надо читать, а то получится из тебя
необразованная отличница.
- Как это? - растерялась Наташа.
- А очень просто, - подхватила Бэлла Львовна. -
"Пятерки" в школе - это гарантия минимальных знаний, но на одних этих
знаниях в жизни далеко не уедешь. Ты научишься хорошо считать и писать без
ошибок, а поговорить с тобой будет не о чем. Вот понравится тебе мальчик, вы
пойдете с ним гулять, он тебя спросит: "Наташа, тебе кто больше нравится,
Джек Лондон или Фенимор Купер?" А ты и ответить не сможешь. Мальчику
станет скучно с тобой, и он больше не позовет тебя гулять.
- Ну, положим, про мальчиков ей думать еще рано, -
добродушно пробасил отец, - но Бэлла Львовна права, читать надо. Вон сколько
книг в доме, а ты хоть бы одну в руки взяла.
Наташа покраснела, ведь ее стыдили при Марике, а хуже этого
ничего не может быть. Сиреневые тома Джека Лондона действительно стояли на
книжной полке, и Фенимор Купер у них был, в зелено-оранжевом переплете. И много
других книг. Ну почему все постоянно талдычат одно и то же: читать, читать,
читать… А она кино любит.
- Между прочим, - заметил Марик, - твой любимый фильм -
"Человек-амфибия", а книжку ты читала? Ведь как интересно было бы
прочесть книгу и посмотреть, чем она отличается от того, что ты видела в кино.
- А разве есть такая книжка?
- Здрасьте, приехали! - Марик картинно развел руками. -
Туся, ты меня просто поражаешь. Конечно, такая книжка есть, ее написал
Александр Беляев. Хочешь, дам почитать?
Он вышел и через несколько минут вернулся с книгой. Отдав ее
Наташе, Марик сел не туда, где сидел раньше, а рядом с Ниночкой. Он был такой
красивый, в черном "битловском" пиджаке, который сшила для него тетя
Рита Брагина, с волнистыми темными волосами и блестящими выпуклыми глазами, и
Наташе отчего-то было тревожно и неприятно видеть его рядом с хорошенькой
Ниночкой, тоже темноволосой и темноглазой, только лицо у нее было не смуглое,
как у Марика, а белое-белое. На Ниночке надето ярко-красное платье с облегающим
лифом и на тонких бретельках, на губах ярко-красная, как платье, помада, в ушах
- крупные серьги из янтаря, и вся она сверкает и переливается, как новогодняя
елка. Только Наташа ничего этого не видит, для нее Ниночка, сидящая рядом с
Мариком и загадочно улыбающаяся, окрашена в холодный голубоватый цвет. Это цвет
опасности. Когда Наташе было шесть лет, мама учила ее зажигать газовую плиту.
Девочка ужасно боялась голубого пламени, и с тех пор все опасное для нее было
голубым.
