— Нам не нужен опытный солдат, чтобы носить послания
Гебхелю, — объяснил Альтал. — Коман слушает с той стороны, и каждый
раз, когда Салкан побежит в траншею к Гебхелю, он будет нести два послания.
Одно для Гебхеля, а другое для Комана. Делайте унылые лица, джентльмены. Двейя
почти уверена, что Элиар идет на поправку, но я скажу Салкану, что положение
безнадежное. Нам не нужно, чтобы Генд узнал о том, что Элиар не умирает. Если
он будет об этом знать, то бросит все силы на наши окопы, чтобы попытаться
покончить с нами раньше, чем Элиар снова встанет на ноги. Если же он будет
уверен, что Элиар умирает, он не станет торопиться и постарается беречь своих
людей. Элиару нужно это время, чтобы прийти в чувство, а с помощью ложных
донесений Салкана мы купим себе это время.
* * *
— Лекарство не помогло? — спросил Салкан.
— Боюсь, что нет, Салкан, — мрачно ответил
Альтал. — Элиару стало хуже, и я сомневаюсь, что он выживет. Сержанту
Халору нужен кто-нибудь, чтобы занять место Элиара в качестве гонца.
— Это еще одна причина, чтобы убить всех этих ансу,
правда? — в ярости сказал рыжеволосый юноша. — Мне нравился Элиар. Он
был моим другом, а эти люди его убили.
— На войне убивают, Салкан, — грубо отозвался
сержант Халор. — Такое случается.
— Что вы хотите, чтобы я сделал, генерал Халор? —
спросил Салкан, и его мальчишеское лицо посуровело.
Альтал отвел Лейту в сторонку.
— Ну? — спросил он ее.
— Он фанат своего дела, — ответила она. — Он
не понимает, что происходит на самом деле, но сделает все, что бы мы ни
попросили. Эта война его очень волнует — и он очень зол из-за того, что
случилось с Элиаром.
— Хорошо. Достаточно ли он умен, чтобы заметить, что
кое-какие вещи не стыкуются?
— Не думаю. Он очень легко возбуждается, к тому же
абсолютно трепещет перед сержантом Халором. Он сделает все, что Халор ему
прикажет, а сейчас он настолько возмущен, что не способен мыслить связно.
Думаю, что Коману мало что удастся от него узнать, кроме разве что истории про
состояние Элиара, которую ты только что сочинил.
— Значит, он отрабатывает свое жалованье.
— Ты действительно ему платишь?
— Должен, если мне покажется, что он пригодится нам в
следующей войне.
Глава 26
Лучи утреннего солнца осветили траншеи сержанта Гебхеля и
позолотили верхушки противоположных холмов, но в долине между ними еще лежала
глубокая тень. Пьяные ансу на дальнем склоне разводили костры и размахивали
факелами. С близлежащих холмов эхом доносились боевые кличи.
— Похоже, ансу не отличаются тонкостью натуры, —
заметил вождь Альброн. — Только идиот может поверить, что эти орущие
придурки представляют собой главное войско.
— На самом деле не так уж это и глупо, мой
вождь, — возразил Халор. — Они немного переигрывают, но ведь они
совершенно пьяны. Это именно то место, где состоится главная атака на
укрепления Гебхеля, а этот спектакль должен заставить нас поверить в то, что
здесь ничего серьезного не намечается. Главная наша проблема в том, что
Гебхель, вероятно, поверил в этот обман, а я не могу рассказать ему о людях,
сидящих в пещере, потому что Коман прислушивается к каждому посланию, которое я
посылаю в окопы. При малейшем намеке на то, что нам известно о спрятанной там
армии, вражеские военачальники изменят свои планы и нападут на нас
откуда-нибудь с другой стороны.
— Гебхель тоже не сегодня родился, сержант
Халор, — сказал Альтал одетому в килт арумцу. — Я уверен, что у него
хватит ума не попасться на удочку из-за этой чепухи, которая творится в долине.
— И все же мне было бы спокойнее, если бы у него в
траншеях было больше людей, — холодно произнес Халор, — но я не
осмеливаюсь посылать ему сообщения, которые невозможно объяснить.
Гер потянул Альтал а за рукав.
— Спроси Эмми, не может ли она напустить в эту пещеру
немного тумана, — сказал он.
— Думаю, что могу, Гер, — ответила ему Двейя через
Альтала, — но зачем?
— Не знаю, сработает ли это, — сказал
мальчик, — но иногда туман бывает очень похож на дым, правда ведь?
— Ну не так уж он и похож. И что ты собираешься с ним
делать, Гер?
— Ну, я просто подумал, что на самом деле там, возле
этой пещеры, наших лазутчиков нет, а Коман не может нас слышать, поскольку
Лейта считает дроби, которые сводят его с ума. Стало быть, единственное, что он
может слышать, — это то, что Салкан говорит мистеру Гебхелю. При желании
мы могли бы кинуться, будто у нас там есть лазутчик и…
— Кинуться? — озадаченно спросил Альтал.
— Думаю, он имеет в виду “прикинуться”, Альтал, —
прошептала Двейя. — У Гера привычка проглатывать слоги, когда он
волнуется.
— А-а. Продолжай, Гер, но не пропускай слишком многого.
— Хорошо. Все обстоит примерно так. Эмми напускает
вокруг пещеры туману, вот, а мистер Халор как бы узнает от своего лазутчика,
что из пещеры валит дым, и сразу посылает Салкана, чтобы тот мчался во весь дух
к окопам и передал мистеру Гебхелю, что в пещере люди, но только он не знает
сколько. Генд посмотрит и увидит туман, и он подумает, что наш как бы лазутчик
такой дурак, что не может отличить туман от дыма, то есть он подумает, что
мистер Халор ошибся. Но мистер Гебхель не из тех, кто рискует, и подтянет
побольше людей, потому что в пещере может быть только армия. Генд, наверное,
будет жутко ругаться из-за нашей ошибки, но он не будет знать наверняка то, что
мы знаем, поэтому ему незачем будет менять свои планы.
Сержант Халор бросил взгляд на восточную часть неба, в
задумчивости поскребывая щеку.
— Этот мальчишка просто сокровище, Альтал, —
сказал он наконец. — На войне сплошь и рядом случаются глупые ошибки,
подобные той, что он только что описал, так что здесь нет ничего из ряда вон
выходящего. Благодаря этому Гебхель останется на месте, а Коман не заметит
ничего необычного в том, что Гебхель не уходит с позиции. Элемент неожиданности
будет для Генда утрачен, и все обернется длительной осадой укреплений Гебхеля.
Таким образом, у Элиара будет достаточно времени, чтобы поправиться, а как
только он снова встанет на ноги, мы сможем вернуться к нашему прежнему плану.
— Значит, я неплохо придумал? — радостно спросил
Гер.
— Ты прекрасно все придумал, парень, — улыбаясь
сказал Халор. — Приведи Салкана, и мы начнем.
