— Окажи мне услугу, Набьор, — сказал он,
протягивая ему медяки. — Вчера вечером Генд выпил у тебя много меду, а я
заметил, что он не слишком стойкий выпивоха. Когда он проснется, то будет
чувствовать себя не очень хорошо, так что ему понадобится лекарство для облегчения
страданий. Дай ему столько, сколько он сможет выпить, и если на следующее утро
ему опять станет нехорошо, продолжай давать ему то же лекарство. И если он
случайно спросит о своем плаще, постарайся сменить тему.
— Ты собираешься украсть и его лошадь тоже? Ехать
легче, чем идти пешком.
— Когда я ослабею настолько, что не смогу идти на своих
двоих, я стану просить подаяния на обочине дороги. На моем пути как раз
встретится какая-нибудь лошадь. Если сможешь, продержи Генда пьяным неделю.
Прежде чем он протрезвеет, я хотел бы быть далеко отсюда, в горах Кагвера.
— Он сказал, что боится сам идти в Кагвер.
— В этом я ему тоже не верю. Он знает дорогу к тому
дому, но я думаю, он боится самого этого дома, а не Кагвера вообще. Я не хочу,
чтобы он прятался в кустах, когда я выйду из того дома с книгой под мышкой, так
что напои его, чтобы он не пошел вслед за мной. Когда он проснется, сделай так,
чтобы он чувствовал себя хорошо.
— Именно для этого я здесь, Альтал, — с
готовностью сказал Набьор. — Я друг и помощник всем, кто жаждет или устал.
Мой добрый крепкий мед — лучшее в мире лекарство. Я могу развеять дождливый
день, а если бы я придумал, как заставить проглотить мое средство покойника,
возможно, я смог бы излечить и его от смерти.
— Хорошо сказано, — восхищенно сказал Альтал.
— Как ты сам всегда повторяешь: я умею обращаться со
словами.
— И с пивными кружками тоже. Так что будь другом для
Генда, Набьор. Исцели его от всех нездоровых поползновений последовать за мной.
Я не люблю, чтобы за мной следили, когда я работаю. Поэтому сделай так, чтобы
он лежал довольный и пьяный здесь, а то как бы мне не пришлось сделать так,
чтобы он лежал довольный и мертвый где-нибудь там, в горах.
Глава 4
Теперь в густых лесах Хьюла наступило позднее лето, и Альтал
мог идти быстрее, чем в менее приятные времена года. Из-за раскидистых деревьев
в Хьюле царил постоянный сумрак, а толстый ковер из хвои густо покрывал землю в
буреломах подлеска.
Альтал всегда двигался через Хьюл с осторожностью, но на
этот раз он шел по лесу еще осторожнее. Человеку, от которого отвернулась
удача, нужно принимать дополнительные меры безопасности. В лесах бродило много
людей, и хотя это были такие же братья-разбойники, Альтал обходил их стороной.
В Хьюле не было никаких законов, но правила поведения все же существовали, и
было бы весьма опрометчиво пренебрегать этими правилами. Если вооруженному
человеку не нужна компания, лучше не навязываться.
Когда Альтал был неподалеку от западного края земли
кагверцев, он встретил существ иного рода, которые обитали в лесах Хьюла, и
некоторое время он чувствовал себя немного скованно. На его след напала стая
матерых лесных волков. Альтал никак не мог понять волков. Большинство животных
не станут тратить время на добычу, которую трудно поймать и съесть. Однако
волки, кажется, любили трудности и были готовы целыми днями преследовать
кого-то только ради собственного развлечения. С лучшими из них Альтал мог бы
посмеяться хорошей шутке, но почувствовал, что на всем протяжении пути
хьюльские волки были не слишком-то расположены шутить.
Так что он ощутил некоторое облегчение, когда добрался до
верховий Кагвера, туда, где деревья поредели настолько, что лесные волки издали
прощальный вой и повернули восвояси.
В Кагвере, как всем на свете известно, есть золото, и это
несколько мешало кагверцам быть в ладах с остальными. Как заметил Альтал,
золото творит с людьми удивительные вещи. Человек, у которого в кошельке нет
ничего, кроме нескольких медяков, может быть добродушнейшим и самым веселым
парнем в мире, но дай ему немного золота, и он сразу же становится
подозрительным и враждебным, видя во всех окружающих воров и бандитов.
Кагверцы придумали очаровательно бесхитростные средства,
чтобы отваживать прохожих от своих рудников и тех рек, где круглые золотые
катыши были разбросаны среди серой гальки в воде прямо у самой поверхности.
Когда какой-нибудь путешественник набредал на воткнутый в землю кол, украшенный
черепом, он знал, что подошел к запретной зоне. Некоторые черепа были
звериными, но большинство все же человечьими. Предостережение оказывалось
весьма понятным.
Что касается Альтала, его присутствие совершенно не угрожало
кагверским рудникам. Чтобы вырвать у гор золото, надо было изрядно потрудиться,
а это скорее подходило другим людям, нежели ему. В конце концов, Альтал был
вором и пребывал в глубоком убеждении, что зарабатывать себе на жизнь трудом
неприлично.
Указания Генда на самом деле оказались не слишком точными,
но Альтал знал, что в первую очередь ему надо постараться найти край мира.
Проблема была в том, что он не очень хорошо знал, как именно выглядит этот
край. Должно быть, это какая-нибудь размытая, туманная область, куда
неосторожный путешественник может просто шагнуть и провалиться в царство звезд,
которые даже не заметят, как он пронесется мимо них. Однако слово «край»
подразумевало некую грань — быть может, черту, по одну сторону которой была
земля, а по другую — звезды. Возможно даже, это просто крепкая стена, состоящая
из звезд, или даже звездная лестница, восходящая к трону, на котором восседает
Бог — властитель Кагвера.
У Альтала не было никакой определенной системы веры. Он
знал, что он дитя фортуны, и хотя в настоящее время отношения между ним и
фортуной были немного натянутыми, он надеялся, что вскоре она снова примет его
в свои объятия. Властитель вселенной был слишком далек, и Альтал давно уже
решил оставить Богу — каково бы ни было его имя — заниматься управлением
восходами и заходами солнца, сменой времен года, фазами луны, а не отвлекаться
на советы. В общем, Альтал и Бог неплохо ладили, поскольку ни тот ни другой
совершенно друг другом не интересовались.
Генд сказал, что край мира находится на севере, поэтому,
когда Альтал пришел в Кагвер, он свернул налево, а не полез выше в горы, где
располагались большинство золотых рудников и где кагверцы были настроены весьма
воинственно, защищая свое добро.
По пути на север он встречал одетых в грубые одежды
бородатых людей из Кагвера, но они почему-то не хотели разговаривать о крае
мира. С такой странностью он сталкивался и раньше, и это всегда его раздражало.
Оттого что отказываешься говорить о чем-то, это что-то все равно не исчезнет.
Если оно есть, оно есть, и никакие словесные ухищрения не смогут его
уничтожить.
