— Тебе не обязательно передавать это Генду, старина, но
я никогда особенно не верил в открытые боевые действия. Всегда легче
действовать изнутри. Пехалю и Гелте следовало оставаться в том же дремучем
прошлом, откуда они родом. Если бы Генд прислушивался в первую очередь ко мне,
Векти и Треборея были бы уже у нас в кармане, а остальные земли гостеприимно
распахивали бы перед нами ворота.
— Возможно, но для нас с тобой, Арган, это не так уж
важно. Это Генду приходится объясняться с Хозяином. Мне кажется, что скоро
Хозяин потеряет терпение. Не вечно же нам подбирать объедки. Военные кампании в
Векти и Треборее были пустой тратой времени, и это вина Генда, а не наша.
— Полностью с тобой согласен, старина, — сказал
Арган. — Нам нужны людские души и разум, а не их тела, и ключ к ним
находится в храме Двейи в Магу. Если мы с тобой преподнесем этот храм Хозяину в
качестве подарка, он сразу же отправит нашего “славного полководца” в отставку.
— О, да мы, оказывается, честолюбивы? — заметил
Коман.
— Я несравненно лучше подхожу для этой работы, чем
Генд, старина. Ты знаешь это не хуже меня. Когда мы с этим разделаемся, я буду
сидеть по правую руку от Дэвы в Нагараше, а ты — по левую, и весь мир покорится
нам.
— Красивая картинка, Арган, но тебе еще нужно обставить
Генда, а это не так-то просто.
— Альтал обставил его без особого труда.
— Ты ловок, Арган, но не настолько.
— Время покажет, старина. Так ты со мной?
— Во всем. Но если Генд узнает, что мы замышляем, ты
сам по себе.
— Иначе и быть не может, старина. Пойдем к Генду,
доложим о своих успехах. Однако я бы не стал представлять все в розовом цвете,
надеюсь, ты понимаешь мой намек.
Альтал поворочался в своей постели и несколько раз взбил
подушку. Потом, ворча про себя, он успокоился и медленно погрузился в сон.
В огромном храме в Магу, казалось, было безлюдно, но вдруг в
него вошли две служанки с метлами, швабрами и тряпками. На них были передники,
а волосы их были спрятаны под платки. И когда они вошли, Кинжал исполнил им
серенаду. Одной из вошедших была бледная, светловолосая Лейта, а другой —
безупречно прекрасная Двейя. И бледная Лейта со слезами села на каменный пол
храма и взяла в руки платье тончайшего шитья. Рыдая, она оторвала от платья
один рукав и бросила его в безмолвный воздух, и заплакал Кинжал, когда рукав
тот исчез в воздухе. И лик Двейи был печален.
С плачем оторвала Лейта второй рукав от платья тончайшего
шитья, и снова бросила она оторванный рукав в воздух, и снова заплакал Кинжал,
и исчез рукав.
И обливаясь слезами, разорвала Лейта то платье тончайшего
шитья на мелкие кусочки и бросила их вслед за исчезнувшими рукавами. И когда
сделала она это, не стало больше платья тончайшего шитья, и бледная Лейта бросилась
на пол перед алтарем и зарыдала безутешно, как дитя.
Но безупречно прекрасная Двейя не стала ее успокаивать, а
подошла к алтарю. Она остановилась у алтаря и своей прекрасной рукой стала
тщательно вытирать его.
И затем она подбросила то, что стерла с алтаря, в воздух, и
было это словно пыль.
И тогда она сделала так, что окно, которое люди называли
Бхейдом, распахнулось. И сильный ветер ворвался через это окно. И запел Кинжал,
и пыли не стало больше.
И посмотрела Богиня вокруг с великим удовлетворением.
— А теперь, — молвила она, — мой храм снова
безупречен и очищен от скверны.
Глава 39
— Хорошо ли вам спалось, джентльмены? — хитро
спросил Альтал у экзархов на следующее утро, когда они собрались в столовой.
— Вообще-то неплохо, — ответил седоволосый
Юдон, — если не считать того, что я видел очень странный сон. Почему-то я
никак не могу выбросить его из головы.
— Дайте-ка, угадаю. Две девушки-служанки приводили в
порядок храм. Одна из них разрывала рубашку, а другая смахивала пыль с алтаря.
Примерно так?
— Откуда вы это узнали? — изумленно спросил Юдон.
— Не только вы видели сон этой ночью. Такое уже бывало
раньше, но на этот раз сон был, вероятно, подарком Двейи. У нас и до этого
бывали такие странные сновидения, но их наводил на нас Дэва. Лучше бы вам
никогда не видеть тех снов.
— Вы должны знать все, что касается сновидений,
Юдон, — прохрипел экзарх Эмдаль. — Вы, священники Белой Рясы, делаете
больше денег на толковании снов, нежели на составлении гороскопов. А что это за
странный звук, который был в том сне, Альтал?
— Пение Кинжала, Эмдаль. В сновидениях Дэвы звук был
совершенно другой. Большинство снов ничего не значат, но если они начинают тебе
напевать, то пора обратить на них внимание. Сновидения, как правило, являются
альтернативой реальности. Те, с которыми мы сталкивались раньше, были попытками
Генда изменить некоторые события в прошлом, чтобы трансформировать будущее.
Иногда сны бывают весьма явными, но тот, что мы видели прошлой ночью, был,
похоже, одним из самых сложных. Эмми, конечно, мыслит гораздо тоньше, чем ее
братья. Если я правильно прочел сновидение прошлой ночи, это связано с
очищением храма Двейи в Магу.
— Но это наш храм! — возразил экзарх Алейкон.
— Может быть, пока. Но несколько тысяч лет назад это был
храм Двейи. Если ей заблагорассудится взять его себе обратно, вы окажетесь на
улице. Во всяком случае, вчера мы говорили о метафорах, и это, видимо, лучший
способ объяснить ночное сновидение. Двейя и Лейта действительно собираются
очистить наш храм, но без всяких тряпок и швабр. За многие годы ваш орден
пророс коррупцией насквозь. Вы слишком интересовались деньгами и властью, а
ваше отношение к простому люду открыло двери для подручного Генда Аргана. Это
лишенный сана священник, и он умеет проповедовать. Его проповеди во многом
основаны на разоблачении несправедливости, творимой вашим орденом, и они нашли
своих благодарных слушателей. Генд пытался захватить Векти и Треборею с помощью
войска. Теперь он пытается совершить революцию в обществе, а это гораздо
опаснее. Очевидно, на сей раз Двейя собирается вмешаться сама, а если она
возьмется подметать храм, она вычистит его до самого основания. Она сметет все,
что ее оскорбляет, и вы, священники Коричневой Рясы, очень даже можете
оказаться в одной мусорной куче вместе с Арганом и Команом.
— Дейвос этого не допустит! — воскликнул Алейкон.
— На вашем месте, ваше преосвященство, я не был бы так
уверен в этом. Двейя и ее братец частенько спорят, но они все равно любят друг
друга. Дейвос — это Бог, который далеко, а Двейя участвует во всем сама. Если
вы ее обидите, она предпримет свои шаги, и Дейвос не будет ей мешать.
