Разложив на столе туристические проспекты, пара европейцев склонилась над ними, увлеченно обсуждая свои планы. Они с трудом оторвались от этого занятия даже тогда, когда официант принес им заказ.
Молодожены просидели в кофейне долго. Планы пребывания в Стамбуле, видимо, настолько увлекли их, что порой они жарко спорили и забывали про еду. Так молодые люди выглядели со стороны. В принципе же, Изабелле и Андрею здесь давно надоело, давно хотелось уйти, да жалко было покидать подозрительное местечко, не получив хоть какую-нибудь полезную информацию.
Наконец в кофейню вошли двое мужчин. Моложавые, полные, оба в пестрых рубашках навыпуск, пальцы у обоих украшены массивными золотыми перстнями. Стоило им появиться, как из внутреннего помещения сразу выскользнул Ахмед. Вид у хозяина кофейни был донельзя радушный, он буквально сиял от того, что такие уважаемые люди посетили его скромное заведение.
Пришедшие приняли его подобострастие как должное. Они чувствовали себя здесь не меньшими хозяевами, чем сам Ахмед, который повел гостей во внутренние покои.
Во время этой встречи цифровая камера Андрея демонстративно лежала на столе, да она сейчас была не нужна — ее с успехом заменяла пудреница, которую достала Изабелла из сумки, чтобы подкрасить губы.
Покинув кофейню, Изабелла и Корешков некоторое время погуляли по Стамбулу, являя собой образец настоящих туристов. Они с удовольствием рассматривали город, радовались, когда попадались колоритные типы, вроде толстого продавца фесок, ловко жонглирующего своим товаром и привлекающего тем самым покупателей. Дневная жара постепенно спадала, дышать становилось легче. Повсюду загорались огни, из ресторанов доносилась восточная музыка.
Вернувшись к себе, они некоторое время находились в комнате при свете, но быстро погасили его. Можно было предположить, что молодожены бросились в объятия друг друга. Однако это было не так. «Жена» легла спать, а «муж» неподвижно сидел возле раскрытого окна. Оно было задернуто легкой занавеской, сквозь которую хорошо просматривалась улица. Андрей держал наготове фотокамеру с объективом, позволяющим снимать на большом расстоянии.
Стамбул еще не спал и даже не подавал никаких признаков отхода ко сну. Наслаждаясь ночной прохладой, по улицам фланировали толпы людей. Двери лавочек и магазинов были открыты. У входа в рестораны и кофейни горели яркие фонари.
Корешков сфотографировал лишь один из эпизодов ночной жизни — когда из кофейни напротив в сопровождении Ахмеда вышли несколько мужчин. Помимо тех двоих, которые пришли сюда еще при Изабелле и Андрее, с ними был третий, новенький, и чувствовалось, что здесь, главный. Он был одет в безупречно выглаженный европейский костюм цвета кофе с молоком, галстук и нагрудный платочек сделаны из одинаковой материи. Обращали на себя внимание его светлые туфли с невероятно острыми носами.
Милостиво пожав провожавшим его руки, франт уселся в неведомо откуда подъехавший лимузин. Остальные трое с оттенком подобострастия долго смотрели ему вслед. Потом двое ушли, а Ахмед вернулся в кофейню.
— Иди поспи, если сможешь, — сказала Изабелла, подойдя к Андрею.
— Смогу. Я спокойно переношу жару.
— Тебе везет. Это врожденное?
— Нет, благоприобретенное. Пришлось много поработать в жарком климате.
— Где?
— На Ближнем Востоке и в Африке.
— Мои мать и отец родились в Индии, тоже климат не из холодных. Но все равно жару переносят плохо.
Усевшись на кровать, Корешков выставил на телефоне время для будильника:
— Изабелла, я сменю тебя через два часа.
* * *
Следующее утро выдалось неожиданно прохладным. Туристы достали свои ветровки, местные жители щеголяли в кожаных куртках. Пожалуй, всех превзошел в смысле утепления владелец находящейся под наблюдением Изабеллы и Андрея кофейни. Ахмед пришел в умопомрачительном приталенном пальто. Настолько модным, что Хартвуд ахнула — в Англии такое не у каждого лорда увидишь. Правда, в своей кофейне хозяин разделся и больше в пальто не появлялся, ходил в обычной униформе — белой рубашке и черных брюках.
Сыщики увиделись с Ахмедом, когда пришли позавтракать. Они бы с удовольствием совершили трапезу пораньше, однако утром посетителей совсем мало, каждый человек на виду. Не хотелось особенно мозолить глаза. Поэтому они пришли туда после одиннадцати. Заказали кофе и сладкие булочки, разложили на столе туристические буклеты и с интересом принялись их штудировать, время от времени что-либо с жаром обсуждая. Увлекшись разговором, европейцы не сразу заметили, как возле их столика остановился хозяин. Чтобы обратить на себя внимание, Ахмед кашлянул и поздоровался.
Они оторвали головы от проспектов и с недоумением уставились на него, не сразу поняв, кто перед ними стоит. А когда сообразили, то приветливо улыбнулись и закивали в ответ на его приветствие, пригласили за свой столик. Владелец сел, и официант сразу принес ему чашечку кофе.
— Я хозяин этой кофейни, меня зовут Ахмед, — представился он по-английски. — Я видел вас тут вчера вечером. Господам нравится моя кофейня?
— У вас тут очень здорово, — ответил Корешков. — Вчера мы попали сюда случайно, и нам до того понравилось, что передать невозможно. Мы остановились неподалеку отсюда и решили, когда будет возможность, здесь столоваться.
— Приятно слышать. В каком отеле остановились господа?
— Мы сняли комнатку в частном доме. Там уютно, и чувствуешь себя раскованней, чем в отеле.
Покосившись на ворох туристических буклетов, Ахмед сказал:
— Если господа хотят увидеть настоящий Стамбул, я могу дать вам знающего человека. Он покажет то, чего не найти в путеводителях. Ходячая энциклопедия. Для него в Стамбуле нет тайн.
— Спасибо, предложение заманчивое. Правда, на ближайшие три дня у нас уже есть программа. Сейчас мы уезжаем на экскурсию. Но позже мы с удовольствием воспользуемся вашей любезностью.
Их беседа была прервана подъехавшей полицейской машиной, которая остановилась аккурат возле входа.
— Я еще подойду к вам, и мы поговорим, — сказал, завидев ее, Ахмед, и стремительно бросился к подъехавшему автомобилю. Через раскрытые двери европейцам было видно, что из машины вылез вальяжный человек в полицейской форме. Сразу можно определить, что это не рядовой полицейский, а какой-то крупный чин. Ахмед вертелся возле него, не скрывая своих подхалимских чувств. Полицейский уверенно направился в дальнюю комнату кофейни, а владелец петушком семенил вслед за ним. На сидевшую за столиком супружескую парочку европейцев они не обратили внимания. Впрочем, как и те на них: не сводя влюбленных взоров с женщины, мужчина гладил ее по плечу. А жена, держа в левой руке пудреницу, аккуратно подкрашивала губы помадой.
Когда турки удалились, Андрей шепнул Изабелле:
— В России в таком случае сказали бы: «Вот и “крыша” прибыла».
— Да, у Ахмеда серьезное прикрытие от лишних неприятностей.
