Клест разрядил обстановку. Он толкнул Димона в бок и дурашливо заговорил:
— Знаешь, как это называется? Культура, Димончик, культура. Ты ж кино смотришь, бачишь, як там хлопцы за девчатами ухаживают — цветочки дарят, руку целуют. А ты как медведь, только пугаешь ее. Глянь, яка она перелякана.
Лена действительно выглядела немного испуганной под тяжелым взглядом Димона. Когда все направились в кабак, Димон строго сказал ей:
— Жди меня. Поняла?
Куда и девались его улыбка и радостное удивление. Подозрительность и недоверие вернулись к нему и хотелось услышать от Лены какие-нибудь успокаивающие слова, которые рассеяли бы нахлынувшую на него обозленность и досаду, но девушка без улыбки кивнула головой и отвела свой взгляд.
Турецкий удивился резкой перемене в поведении Димона. То сиял от счастья, когда Лену увидел, то разговаривает с ней, как-будто она в чем-то провинилась перед ним. А ведь на самом деле он не имеет на нее никаких прав. Она же ему не невеста. Хотя кто их разберет. Почему-то она послушно осталась стоять на месте, как велел ей Димон, и смотрела вслед мужчинам, пока они не зашли в кабак. Там гульба уже шла вовсю, водка лилась рекой, пьяные голоса выкрикивали какие-то угрозы в адрес ворыпаевских, кто-то порывался петь, но на него все шикали, потому что в проеме двери появилась коренастая фигура атамана. Куренной собирался устроить совет.
9
Плетнев под укоризненным взглядом Васи собирал рюкзак, что-то бормоча себе под нос.
— Бритву забыл… — напомнил ему сын. — Я ее в ванной только что видел.
— Ах да, — спохватился Антон. — Спасибо, сынок. Ты настоящий товарищ. Принеси-ка ее мне поскорее.
Вася не спеша пошел в ванную. Ну да, поскорее…Сам уезжает, оставляет единственного сына на эту противную тетку, которая похожа на фрекен Бок из сказки про Карлсона. Даже не поинтересовался, хочет ли Вася с ней оставаться.
Вася принес бритву и молча протянул ее отцу. Тот сунул ее в боковой карман рюкзака и застегнул пряжку.
— Ну не смотри на меня так, будто я отдаю тебя людоеду, — попросил он Васю и взъерошил ему волосы. Сын упрямо мотнул головой, не глядя на отца. «Обиделся… — подумал Антон. — Но сюсюкать с ним не буду».
Вышли в прихожую, отец по-мужски пожал Васину руку и сделал последние наставления.
— Так. Все. Сегодня ночуешь один. Не боятся. Ты же мужчина.
— А я и не боюсь, — пробурчал обиженно Вася.
— А завтра с утра придет няня. Помнишь, как ее зовут?
— Помню, Эльвира Марковна. А, может, без няни обойдемся? Мы же соседку хотели попросить…
— Не может она. Плохо себя чувствует. А чем тебе няня нехороша? Нормальная женщина, внимательная, заботливая…
— У нее лицо нехорошее. И она детей не любит. Сама мне говорила.
— Ну ты уже не ребенок. Вполне сформировавшийся подросток — не капризничаешь, не сюсюкаешь. Тебе что, нужна ее любовь? А так покормит, присмотрит. Она человек обязательный.
— Пусть тетя Ира придет. Или хотя бы Катя… Мне с ней тоже весело.
Плетнев строго посмотрел на сына.
— Все, хватит, Василий. Мы это уже обсуждали. Мы с тобой договорились?
— Договорились…
— Вот и все. Дверь за мной закрой.
Он взвалил на плечи рюкзак и хотел уже выходить, как весело зачирикал звонок.
— О, — удивился Плетнев, — а это еще кто?
Он еще больше удивился, когда на пороге увидел Ирину с большой коробкой у ног.
Плетнев отступил несколько шагов, пропуская гостью, и церемонно поздоровался:
— Здравствуйте, Ирина Генриховна!
— Тетя Ира! — радостно воскликнул Вася и бросился к ней. — Ты пришла спасать меня от злобной няни?
— А к тебе уже злобных приглашают? Не пустим! Смотри, что я тебе принесла. Помнишь, я обещала? — Ирина обняла Васю, прижала его голову к своей груди. На Антона она старалась не смотреть, потому что его взгляд радости не выражал. Он смотрел на нее сурово, как на нежданного, и главное — надоедливого гостя.
— Компьютер? — Вася с восторгом обхватил коробку и с чувством стал благодарить Ирину. — Спасибо, тетя Ира. Вы проходите, проходите, — затараторил он, боясь, что она тотчас же уйдет. Он тоже успел заметить, что отец при виде Ирины особой радости не выразил.
Ирина бросила смущенный взгляд на Плетнева. Явилась без приглашения, ее тут не ждали — наверное, так он сейчас думает о ее неожиданном приезде. И смотрит на нее холодно, хорошо хоть не выпроваживает. В конце концов она пришла к Васе, который всегда ей рад. А за Шурика Ирина не отвечает. Конечно, после драки с Шуриком Антон вполне обоснованно мог злиться и на нее. И Ирина, немного запинаясь, принялась объяснять:
— Я компьютер еще неделю назад купила. Все никак не могла решиться приехать. А потом подумала: а в чем здесь Вася виноват? Раз ему подарок был обещан, он должен его получить. Ребенка вовсе не обязательно вмешивать в разборки взрослых.
— Вася, иди в комнату, — сказал отец, — займись агрегатом. Нам с тетей Ирой надо поговорить. — Антон снял рюкзак и поставил его на пол. — У меня всего несколько минут.
— Антон, ты никуда не едешь, — решительно заявила Ирина.
— Что это значит, Ирина Генриховна? — Антон удивленно вскинул брови.
Ирину покоробило, что он вдруг стал называть ее по отчеству. Как будто официальным обращением поставил между ними стену.
— С каких это пор ты меня называешь по отчеству? — обиженно спросила она, но вопрос был чисто риторический. — Я купила билет на поезд. Вместе мы поехать не можем, поэтому поеду я.
— Что еще за новости?
— Я поеду искать Турецкого.
— Ну Щеткин, вот же болтун, — пробормотал про себя Антон. — И куда же вы поедете, Ирина Генриховна? — подчеркнуто вежливо спросил Плетнев. — Мы не знаем точно, где он. Как вы будете его искать?
— А как ты собрался это делать? — Ирина старалась не обращать внимания на то, что Антон продолжал говорить с ней официальным тоном, да к тому же стал к ней обращаться на «вы». — Антон, ему же надо все объяснить, доказать, что между нами ничего не было. И я смогу это сделать. Я же знаю его… Я же знаю, что ему надо сказать… В конце концов, он мой муж! — выдвинула она самый убедительный, как ей казалось, аргумент.
Плетнев слушать то слушал, но все ее доводы пропускал мимо ушей, потому что в корне был с ними не согласен. Да и дело уже давно решенное. И ответ его был довольно жестким.
— Так, Ирина Генриховна, Я еду. Это мое дело. Кстати, он мой коллега, если вы это еще помните. А вы остаетесь в Москве. Потому что он может звонить или как-то дать о себе знать. И что он подумает, если вы не подойдете к телефону? Так что разумнее всего вам остаться. На связи — так сказать.
