– Думаю, нам позарез надо взять ту гору, – продолжал бурчать старик. – Похоже, там у Брэгга окопалось не так-то много конфедератов. А с нашей стороны воюют армия Потомака и армия Теннесси, да наш отряд в придачу! Ребята у генерала Томаса так и рвутся пустить южанам кровь – никак не могут забыть, как в прошлом бою они издевались над солдатами Шермана и Хукера.
– Да будь ты проклят, Райт, что еще тебе известно о Китти?! – взревел, не выдержав, Тревис, разбудив спавших поблизости солдат.
Ах как он улыбнулся! Было темно, но Тревис все равно разглядел его улыбку. Еще бы Джону Райту не скалиться! Надо же, как ловко он заставил Тревиса выдать свою тревогу о Китти!
– Ну, я уже сказал, что Энди получил письмо от матери. Ну вот, его мать описала, как сожгли их дом и как сожгли мой дом тоже. Меня это не удивило. Рано или поздно они бы непременно это сделали. А еще она написала, что слышала, что Китти вернулась домой. Про нее толкует весь город…
И тут голос Джона странным образом прервался. Он вынужден был прокашляться, прежде чем смог продолжать – торопливо, сбивчиво, словно стараясь избавиться от давившего душу тяжелого груза:
– Китти вернулась в город и стала работать в госпитале, но однажды ночью на нее напали и похитили. Была перестрелка, и несколько человек погибло. А одного увезли вместе с ней. Те, кто видел мерзавцев, клянутся и божатся, что среди них был Люк Тейт – дескать, он-то ее и похитил.
Вспыхнувшая в груди у Тревиса ярость заставила сердце биться как бешеное. Тейт! Тейт похитил Китти! Капитан сжал кулак и что было сил ударил по земле. Китти в руках у Тейта. А он, Колтрейн, не в силах ей помочь, сидя тут, в горах, и трясясь перед завтрашним боем!
– Я все понимаю, парень, и мучаюсь не меньше тебя, – похлопал его по плечу Джон. – Моя дочка прошла через сущий ад, и похоже, этому нет конца! Сейчас мы бессильны что-либо предпринять. Энди уже написал матери, попросил вызнать все до мелочей. Но ведь ты знаешь, как в наши дни работает почта! Вот и Энди ответ получит не сразу. Тем более что письмо должно проскочить с Юга на Север. Стало быть, его передадут через подполье, а это тоже потребует времени.
– Значит, нам остается сидеть сложа руки, – горячо выдохнул Тревис. Он чуть не задохнулся от ярости, даже потемнело в глазах.
– Мы должны постараться выжить, чтобы прийти на помощь Китти. А еще мы должны молиться…
– Молиться?! – расхохотался Тревис. – Эх, старина, да мои молитвы вряд ли поднимутся выше вот этих сосен. И вообще я не помню, чтобы молился хоть раз в жизни.
– А тебе и не потребуется прыгать выше сосен. Господь сам снизойдет сюда, если захочет. Он постоянно с нами, я ведь говорил. И к тому же все когда-нибудь приходится делать впервые. А если ты смущаешься и не знаешь, как начать, помолимся вместе. И Всевышний сам поймет, что к чему.
– Почему Энди ничего мне не рассказывал?
– По-моему, ему невдомек, что ты ее любишь.
– Ас чего ты сам взял, что это так?
– Ну хоть у меня остался только один глаз, видит-то он получше дюжины!
Китти в руках у Тейта – эта мысль пронзала мозг Тревиса тысячей раскаленных игл. Она в полной власти этого сукина сына… При одной мысли, что он может над ней вытворять, Тревису становилось жаль, что он не прикончил ее сам. Потому как смерть наверняка стала бы освобождением от того кошмара, в который она угодила опять! Сам Тревис был по крайней мере мягок. Да, он дразнил ее и заставлял унижаться, однако ни разу не взял против воли, силой. А если и бывал груб, то этим доставлял Китти еще большее наслаждение. О, ей было хорошо с Тревисом. И как бы бесцеремонно ни обвела она его вокруг пальца, вряд ли она притворялась, когда приходила в экстаз в момент соития.
– Ну как, пойдешь спать, – поинтересовался Джон, – или попытаешься раздобыть горячего кофе? Впрочем, откуда ему взяться? Костры-то жечь запрещено.
– Нет. Я не смогу заснуть, но я хотел бы спросить у тебя об одной вещи.
– Что такое, сынок? – снова опустился рядом с ним Джон. В его негромком голосе слышались искреннее расположение и сочувствие, словно он заглянул к Тревису в душу и увидел сжигавшие ее отчаяние и страх за судьбу Китти.
– Почему ты не удивился, когда Китти не вышла за своего Реба?
– За Натана? – усмехнулся Джон. – Они росли вместе. Китти была чертовски хорошенькой, вот и могла выбрать себе любого мальчишку в округе, да только она ими не очень-то интересовалась. Она была совсем маленькая, когда принялась ходить хвостом за доком Масгрейвом. И выучилась лечить людей не хуже его. Она мечтала стать доктором, и я целиком это поддерживал.
Джон умолк, отломил кусок табака и отправил в рот.
– Натан вырос в богатой семье и имел свое представление о том, какое место предназначено женщине. И я знал, что рано или поздно их взгляды столкнутся. Китти не из тех, кто легко уступает. Мне казалось, что рано или поздно она разочаруется в Натане. Судя по всему, я был прав. Мамаша Энди писала, что Натан сам привез ее из Ричмонда, но они так и не поженились. Он вернулся на войну, а она пошла работать в госпиталь, в Голдсборо.
– А теперь ее занесло черт знает куда.
– Китти сумеет за себя постоять. – Судя по голосу, Джон всерьез верил в то, что говорил. – Будь это какая другая женщина, я бы боялся за ее судьбу, но моя дочь не пропадет.
И Тревис невольно кивнул. Китти будет бороться до конца, это он знал по своему опыту. Ничто не сможет заставить ее покориться. Капитан покосился в сторону шалаша, который устроил на пару с Сэмом. Шаткое сооружение опиралось на винтовку Сэма, воткнутую штыком в землю. Колтрейн знал, что его друг тоже не спит. Скорее всего, ворчит, проклиная приказ, по которому им предстоит драться пешими, как простым новобранцам. Однако другого выхода не было. На склонах проклятой горы не очень-то развернешься верхом, и к тому же стоило поберечь лошадей на будущее.
Ну, хорошо, завтра они покончат с этим Брэггом, а что дальше? Мысли Тревиса яростно метались, как рассерженные осы. Где прикажете искать Тейта? Война все так усложнила, разве возможно найти след одного человека в такое время? А если даже и найдет, что дальше? Освободит Китти, погладит по головке и отправит домой, в Северную Каролину, штопать раненых Ребов и искать мира со своим женишком? Да пропади все пропадом! И он даже притопнул ногой от злости.
И тут, припомнив кое-что, резко спросил:
– Кстати, Райт, с каких это пор ты решил действовать со мной заодно? Мне все время казалось, что ты вот-вот всадишь мне пулю в спину!
– Вообще-то у меня нет привычки стрелять в спину, Колтрейн. Хотя, честно говоря, поначалу я подумывал об этом – из-за того, что ты натворил с моей малышкой. Но потом потолковал с Сэмом и с Энди, да и сам кое-что подметил. А еще поглядел, как ты дерешься. Надо быть настоящим храбрецом, чтобы драться, как ты. А я таких уважаю. И потом я подумал, что коль скоро мне придется просить кого-то помочь отыскать Китти, то более подходящего, чем ты, мне не найти. Когда Тейт похитил ее первый раз, еще до встречи с тобой, я ничего про то не знал и сделать ничего не мог. Видно, я и впрямь был малость не в себе в самом начале войны и соображал слишком туго. Однако теперь на свою голову я не жалуюсь; завтра, как только мы разобьем этих южан, что засели на горе, я отправлюсь ее искать. – Он помолчал, чтобы дать Тревису обдумать свои слова, и добавил: – И я надеюсь почему-то, что ты пойдешь со мной, Колтрейн.
