– Нет! – Он со всей силы нажал на дверь, когда она попыталась закрыть ее. – Дай мне шанс все исправить, Дани, – умолял он. – Вспомни, я привез тебя в Россию, везде водил, представлял людям, делал для тебя все. Я прошу прощения, но, клянусь, я никогда не хотел навредить кому-либо. Позволь мне попытаться искупить вину, оказав тебе и Драгомиру помощь в поиске яйца Фаберже. Мне оно не нужно. Хочу только, чтобы все знали, что честь находки принадлежит мне. Неужели я прошу слишком многого?
Дани не на шутку разгневалась и напомнила ему, что, если бы он с самого начала признался ей, она, возможно, была бы рада сотрудничать с ним.
– Сейчас слишком поздно. Так что уходи, или я позову охрану, – предупредила она.
Взгляды их встретились. Его – полный слез и отчаяния; ее – холодный и решительный.
Сирил понял, что она не передумает, отступил от двери и понуро побрел к выходу. Увы, он все испортил, потерял и Дани, и картину. Ничего не поделаешь.
Он был уже почти в конце коридора и открыл входную дверь, когда через стекло увидел Драгомира, выбирающегося из саней, запряженных лошадьми.
Сирил мгновенно отступил назад, прижался к стене и стал ждать.
Дрейк открыл дверь и поспешил к Дани.
Сирил судорожно размышлял: Драгомир прибыл на санях, а Дани тепло одета, очевидно, собиралась куда-то отправиться. Они едут в Царское Село, во дворец… искать яйцо!
Ему не пришлось ждать долго, через несколько минут оба появились.
Он услышал, как Драгомир произнес:
– …все произошло так, как мы и думали. Как только ты сказала Николаю о картине, он понял, что я должен быть где-то поблизости. Он был рад пойти со мной к своему отцу, и тот с удовольствием выразил желание сотрудничать. Сказал, что будет счастлив, как и я, если все это закончится и наши отцы будут покоиться в мире…
Дрейк с Дани открыли дверь и вышли на улицу.
Сирил бросился к стеклу, увидел, как они отъехали в санях, и решил действовать. Он еще не имел ясного плана, но в одном был уверен: когда знаменитое яйцо Фаберже будет найдено, он будет рядом, чтобы потребовать признания… а возможно, и само яйцо.
Глава 34
Был уже вечер, когда они наконец добрались до Царского Села. Вокруг них простиралось серое море льда и снега. От луны, спрятавшейся за мрачной пеленой, исходило слабое свечение, благодаря которому они видели очертания высокой ограды императорского парка. Лейб-гвардейцы верхом на лошадях объезжали парк.
– Здесь всегда охрана, – объяснил Дрейк, – но сейчас не такая усиленная, как в то время, когда в резиденции находится царь. Они постоянно должны быть начеку против революционеров.
Они въехали в парк, и, когда проезжали мимо Екатерининского дворца, Дрейк сказал, что в нем больше двухсот комнат.
На Дани это произвело сильное впечатление, но, едва они достигли окончательной цели их путешествия – Александровского дворца, – она ахнула от изумления.
– Могу сказать только то, что Зигмунд Коротич изобразил его неточно. Он великолепен!
Вооруженный охранник вышел из караульной будки. Посетители в такой час были необычны, но после проверки протянутого Дрейком официального разрешения он махнул им рукой, не ставя под сомнение императорскую печать.
Они подъехали к главному фасаду с его широкой террасой и мраморными ступенями.
– Он выглядит абсолютно необитаемым, – пробормотала Дани, прижимаясь к Дрейку, когда они поднимались наверх. – Вряд ли внутри есть свет.
– Я говорил тебе, что здесь только основной штат слуг, и это нам только на пользу. Люди не будут ходить за нами по пятам.
Они постучали в дверь, и им открыл дворецкий. Он был в красной накидке, окаймленной императорскими орлами, в черных лакированных туфлях, черных шелковых чулках с белыми кружевными подвязками.
Как и охранник у ворот, он отнесся к ним с подозрением, но, ознакомившись с содержанием императорского послания, учтиво поклонился и предложил свои услуги.
– Пожалуйста, уберите слуг подальше отсюда, – коротко попросил Дрейк. – Мы хотим быть одни в этой части дворца.
– О, в такой час здесь нет слуг, – с готовностью откликнулся дворецкий. – Вы с дамой останетесь на ночь, сударь?
Дрейк поразмыслил мгновение. Больше всего на свете ему хотелось унести Дани наверх в царские апартаменты и заниматься с ней любовью всю ночь, праздновать конец его поисков… но такое удовольствие может подождать. Надо поскорее вернуть царю пасхальное яйцо, а потом наслаждаться.
– Нет, – сказал он наконец, – мы скоро уедем.
Дани прошла в сверкающий великолепием главный зал – просторный, высотой в тридцать футов, с мраморными полированными полами, с огромными люстрами из золота и хрусталя.
По бокам зала находились высокие зеркала, между которыми по всему периметру висели бесценные картины.
Посередине стоял фонтан, украшенный херувимами, которые держали кувшины, из которых, по всей видимости, польется шампанское во время грандиозных светских приемов.
Но сейчас фонтан был пуст и неподвижен… как и все во дворце. Было так тихо, словно они спустились в склеп.
Дани последовала за Дрейком к широкой лестнице, находящейся в задней части. Ступеньки, заметила она, были маленькими и узкими, покрытыми толстым красным ковром. Фигурные балясины действительно располагались так близко друг к другу, что было бы сложно заметить, если бы одной из них недоставало.
Более тщательный осмотр подтвердил, что Дрейк был прав: из такого же дерева была сделана рама картины.
Дрейк подошел к балясине с левой стороны у основания лестницы и с силой дернул ее.
– Или оно здесь, – прошептал он, – или с другой стороны.
Он засунул руку внутрь резного столбика, и Дани громко вскрикнула от восторга, потому что по внезапному блеску, появившемуся в его глазах, по тому, как его лицо мгновенно озарилось радостью, она поняла: он отыскал его.
Дрейк раскрыл ладонь и показал маленький кожаный мешочек.
– Это оно! Я узнал! – прошептал он дрожа.
Они бросились в объятия друг друга. Едва не плача от счастья, стояли тесно прижавшись, и ликование наполняло их сердца.
– Все кончено, Дани! Все получилось! Теперь мой отец может покоиться в мире, и я могу высоко держать голову и жить достойно, мы будем жить достойно…
С неожиданным стоном он повалился на нее.
Дани старалась изо всех сил удержать его, не дать ему упасть на пол.
Но вдруг кто-то схватил ее сзади за шею, Дрейк безжизненно соскользнул вниз, а мешочек, который он держал в руке, покатился по сверкающему полу назад к лестнице.
Она пронзительно закричала от ужаса, и тут же ей зажал рот рукой крупный, небрежно одетый мужчина. Именно он ударил Дрейка, а сейчас улыбаясь смотрел, как она боролась с кем-то, кто до боли стиснул сзади ее руки.
