– Она и меня не узнала, но это она, Тревис. Я ничего не понимаю, но эта женщина – Китти!
Между ними повисло молчание. Наконец Тревис посмотрел на друга.
– Да, это Китти, – согласился он. – Господь сотворил только одну женщину такой красоты. – Голос его сорвался.
Они еще немного помолчали, потом Сэм задал неизбежный вопрос:
– И что ты теперь будешь делать, парень?
Тревис сказал, обращаясь скорее к себе самому:
– Выясню, почему она нас не узнает и как сюда попала. Но прежде всего мне надо узнать, кто же на самом деле похоронен в той могиле. Мне придется действовать осторожно. Никто не должен знать об этом, а особенно Джон и Мэрили.
Сэм дотронулся до его руки.
– А потом? – мягко спросил он. – Что ты будешь делать потом? Как поступишь с Китти?
Тревис сделал глубокий вдох, задержал в себе воздух и медленно выдохнул. Поднявшись, он посмотрел на друга с печальной улыбкой.
– А что я могу сделать, Сэм? – тихо отозвался он. – Ничего.
Он отвернулся и вышел из палаты.
Глава 29
Это был крупный, но не толстый, широкоплечий мужчина. По легкой седине на висках и нескольким морщинкам возле глаз Тревис понял, что доктору Эмброузу Уоткинсу уже за сорок.
Однако у него не было времени разглядывать этого человека. Уоткинс посмотрел поверх газеты и раздраженно нахмурился.
– Слушаю вас, – сказал он. – В чем дело?
Тревис, не дождавшись приглашения, сел и решил сразу же приступить к делу.
– Меня интересует один врач, работающий в этой больнице. Доктор Масгрейв.
Раздражение на лице Уоткинса сменилось подозрительностью.
– И что вы хотите узнать про Стеллу Масгрейв? – спросил он, недобро сверкнув глазами.
– Я хотел бы узнать, где она изучала медицину. Думаю, любой человек вправе поинтересоваться квалификацией врача.
Доктор Уоткинс отложил свою газету.
– Думаю, я тоже вправе поинтересоваться, зачем вам понадобилась эта информация, – сухо отозвался он.
– А разве это секретные сведения?
– Нет… так почему бы вам не спросить саму Масгрейв? Кто вы такой, мистер?
– Колтрейн. Тревис Колтрейн, владелец одоумского рудника.
Лицо доктора расплылось в широкой улыбке. Он вскочил, обежал свой стол и схватил Тревиса за руку.
– Невероятно! – вскричал он. – Значит, вы и есть капитан Колтрейн? Я всегда хотел с вами познакомиться, сэр. Видит Бог, я внимательно следил за вашими военными подвигами. Я и сам служил в медицинских войсках под командованием генерала Гранта. Сэр, – провозгласил доктор, глядя на Тревиса сияющими глазами, – вы гордость Америки!
– Спасибо, – пробормотал Тревис, ясно давая понять, что не желает говорить о войне.
– Ну что ж, давайте вернемся к делу, – улыбнулся доктор, – вы спрашивали про доктора Масгрейв. Теперь, когда я знаю, что вы не какой-нибудь влюбленный поклонник, буду рад рассказать вам все, что мне известно. – Он вернулся в свое кресло и беспомощно развел руками. – Вообще-то, капитан, я даже не знаю, что вам сказать. – Он вдруг подался вперед и прошептал: – Это, конечно, останется между нами?
– Конечно. – Тревис угрюмо кивнул.
Доктор со вздохом закатил свои светло-голубые глаза.
– Дело в том, что она занимается врачебной практикой без диплома, – встревоженно сказал он, – и я молю Бога, чтобы это не открылось. – Уоткинс вперил в Тревиса тяжелый взгляд. – Но уверяю вас, капитан, в этом нет никакой опасности для больных. Эта женщина знает медицину почти так же, как я или любой другой врач моей больницы. Правда, к сложным операциям я ее не допускаю. Она занимается жертвами перестрелок и ножевыми ранениями. Знаете, ночами в этом городе творятся такие дикие вещи, что нам приходится напрягать все силы, чтобы справиться с наплывом потерпевших.
– Когда она здесь появилась?
– Это длинная история, капитан.
– Я долго ждал, чтобы ее услышать.
Доктор странно взглянул на него, потом откинулся в кресле и начал:
– Ее привезли сюда в качестве пациентки почти два года назад. У нее была очень сильная лихорадка. Она была такой хрупкой и слабой, как только что вылупившийся цыпленок. Я думал, она не выживет.
– Кто ее привез? – спросил Тревис, с трудом сохраняя спокойствие.
Доктор на мгновение задумался.
– Если честно, я не знаю. Когда ей стало лучше, она не могла нам сказать, кто она такая. Она ничего о себе не помнила. Я решил, что это, наверное, следствие лихорадки и сильной слабости. Время шло, и стало очевидно, что у нее серьезный случай амнезии. Она до сих пор ничего не помнит. Я думал, что в конце концов за ней кто-нибудь придет, но никто так и не пришел. Ей надо было на что-то жить, и я разрешил ей выполнять разовые работы в больнице. Понемногу она начала ухаживать за больными, и я был поражен ее обширными познаниями в медицине. Я задавал ей много вопросов, – продолжал он, – медицину она помнила. Бог знает почему, но помнила. Хотя все остальное забыла напрочь. Она вспомнила только одно имя – док Масгрейв. Этого она тоже не могла объяснить.
– Док Масгрейв научил ее медицине, – ровным голосом сказал Тревис, – она ходила за ним по пятам, когда была еще маленькой девочкой. Во время войны она работала в госпиталях, лечила раненых с той и с другой стороны. Поручите ей как-нибудь сделать ампутацию. Вы будете поражены.
– Так вы… вы ее знали? – вскричал удивленный доктор. – Господи, что же вы молчали? Она действительно врач?
– Боюсь, что нет. Но она знает не меньше любого врача, а может, и больше. Наверное, она вспомнила имя дока Масгрейва, потому что он сыграл очень большую роль в ее жизни. Она всегда хотела быть врачом. Но почему вы называете ее Стеллой?
– У меня была дочь Стелла, она умерла, – тихо ответил доктор Уоткинс, – эта девушка стала мне как дочь. Мы с женой взяли ее в свой дом, она член нашей семьи.
Тревис помолчал, пытаясь переварить все это.
– И вы не видите в ней никаких перемен? – спросил он. – Как вы думаете, она когда-нибудь вспомнит свое прошлое?
Доктор беспомощно развел руками:
– Если бы я мог это сказать, капитан! Амнезия протекает по-разному. К сожалению, нам очень мало известно о деятельности мозга. – Он задумчиво взглянул на Тревиса. – Вы были с ней знакомы. Она вас видела? Узнала?
– Нет. Она вела себя так, как будто видела меня впервые.
– А насколько вы были близки с ней? – осторожно спросил доктор.
Тревис не видел смысла хитрить.
