– У тебя есть сын. Он твой и Китти, – сурово произнес Сэм. – Ты ведь не можешь действовать сгоряча, друг. Она бы этого не одобрила.
Тревис долго молчал, и Сэм его не тревожил. Наконец Колтрейн глубоко вздохнул и поднял лицо к небу.
– Я ее всегда любил. И буду любить всю жизнь. Мне бы только хотелось… – Голос его дрогнул, голова упала на колени, а плечи ссутулились.
Сэм молча отошел в сторону и двинулся в направлении города. Нет, он ни разу не видел, как плачет Тревис. И не увидит никогда! Вот так быть рядом и молча наблюдать, как страдает друг, не будучи в силах помочь ему, он не мог.
Сейчас Тревис погружен в ад своих переживаний. Ему надо побыть одному. Только Господь знает, сколько времени продлится это испытание.
Глава 13
Голос доносился сквозь густой туман.
Тревис поднял голову и прищурился. Плечи у него дрогнули, он громко икнул, с трудом вглядываясь в говорившего. Голос был явно Тревису знаком. Кто же это? Он никак не мог сообразить.
– Тревис! Будь ты проклят, но из этого состояния надо выбираться. Ты же себя убиваешь!
Голос был очень сердитый. Тревис попытался улыбнуться. Но тут перед его глазами опять появился знакомый образ. Тот самый, при виде которого он каждый раз терял рассудок. Этот образ непрерывно плясал где-то в его мозгу, отчего Колтрейн сходил с ума. Это был образ Китти. Ее чувственные губы улыбались, а синие глаза сверкали. Кружась в танце, она протягивала к Тревису руки.
– О нет! – простонал Колтрейн. – Это дьявол хочет лишить меня рассудка. – Слова его звучали глухо. Тревис вглядывался в пространство, пытаясь сосредоточиться на каком-то одном предмете. Неожиданно его руки что-то нащупали, и на свет появилась бутылка виски.
– Тревис, не надо! – Бутылка с грохотом упала на пол.
Колтрейн поднялся, но ноги его плохо держали. Кто-то сейчас умрет. Кто-то разбил его бутылку, и теперь образ Китти уже не исчезнет. Но кто бы ни был тот, кто разбил его бутылку, он обречен умереть.
Тревис двумя руками на ощупь потрогал правый бок, чтобы достать пистолет. Но кобура была пуста.
– Я уже давно его убрал, Тревис.
Голос был грустный, с оттенком жалости. Жалость?
Ощущая огромную слабость, Тревис снова погрузился в кресло. Чья-то рука протянула Колтрейну кружку с горячим напитком. Его аромат коснулся ноздрей Тревиса.
– Выпей-ка это, – приказал голос из тумана. – Тебе станет лучше. Я заказал кое-какую еду, и ты должен поесть. Ты пьешь уже несколько недель подряд, Тревис. Пора из этого запоя выходить.
Презрение… жалость… злость… Все это слилось в одном голосе – голосе из тумана. Но почему? Что он, Тревис, такого сделал?
– Сейчас ты выпьешь кофе.
Кружка оказалась прямо перед губами Колтрейна, и он против своей воли стал потягивать горячий напиток. Горячий кофе приятно согревал горло, и у Тревиса прошла тошнота. Он сделал большой глоток.
– Вот так и надо! – тепло произнес тот же голос. – Я принес полный кофейник, и ты выпьешь все до последней капли. А потом будешь есть.
При упоминании о еде в животе у Тревиса заурчало, и он поспешил осушить всю кружку до дна. Когда была выпита вторая кружка, Тревис неуверенно поднял глаза и увидел, что туман рассеивается.
– Сэм, – благодарно прошептал он. – О, Сэм!
– Да, я, – во весь рот улыбнулся тот. И стал снова наливать другу кофе. – Ты только посмотри на себя. Кожа да кости! Одному Богу известно, как я понимаю твое горе. Но надо жить дальше. Китти не хотела бы видеть тебя таким, какой ты сейчас. К тому же не забывай о малыше Джоне. Мы должны как можно скорее возвращаться в Северную Каролину. Для этого тебе надо привести себя в норму.
Северная Каролина – это же так далеко, подумал Тревис. И с этого момента к нему начали возвращаться жизненные силы. Он вспомнил недавние события.
– Думаю, меня ищут власти. Я к этому готов. Убегать не собираюсь.
– Тебе этого делать не придется. Я разговаривал с шерифом. Он мне рассказал, что на кладбище нашли мертвое тело никому не известного подонка. Кто его убил – не установлено. Тейта похоронили на холме Бут вместе с другими неопознанными трупами. Там же хоронят преступников. Больше об этой истории шериф ничего слышать не желает.
Тревис ничуть не удивился. Город разрастался и бурлил. Закон не мог уследить за всеми совершаемыми преступлениями. Одним трупом меньше или больше – какая разница? Особенно когда речь шла о таком человеке, как Люк Тейт.
Перед Тревисом возникла миска с великолепно пахнувшей тушеной говядиной.
Пока Тревис ел, Сэм сказал:
– Может быть, через день-два мы сумеем отправиться домой.
– Почему ты так спешишь? – Поглощая говядину, Тревис с любопытством взглянул на Сэма.
– Я думал, тебе хочется поскорее вернуться к Джону.
– Ты прав. Но мне нужно время. Что я могу сейчас предложить своему сыну? Я не отец, а убитый горем человек. Малышу нужна мать. В данный момент я вообще ничего ему не могу дать. Мальчику куда лучше оставаться у Мэтти Гласс. Наступит день, и земля Китти перейдет к ее сыну. Этого хотелось ей, и земля будет принадлежать Джону Райту. Мне надо сейчас одно – привести свою жизнь в порядок. Но тебе, Сэм, вовсе не нужно нянчиться со мной и ждать, пока это произойдет. Ты был мне верным другом. Ты все время меня поддерживал. О большем я и просить не могу. У тебя ведь есть и своя собственная жизнь.
– Верно! – коротко рассмеялся Сэм. – Я всего лишь старая загнанная лошадь, у которой нет другого счастья, кроме как быть все время занятым каким-нибудь делом. Я поскачу в Северную Каролину вместе с тобой, когда отправишься ты. Но думаю, что надолго там не задержусь.
Сэм откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе.
– Знаешь что, Тревис? – задумчиво произнес он, не ожидая ответа на свои предыдущие слова. – За последние недели у меня была уйма времени хорошенько здесь оглядеться, и то, что я увидел, мне понравилось. Мне нравится Запад. Это территория новая, свежая. Я испытываю волнение, когда думаю, что могу стать частью здешней жизни. – Сэм широким жестом обвел окружающий их простор.
Неожиданно он наклонился вперед, так что передние ножки стула затрещали от резкого движения. Сэм положил локти на стол и уперся подбородком в ладони. Его карие глаза засверкали.
– Ты знаешь, что здесь, на четырех квадратных милях, насчитывается почти двести серебряных копей? Эта страна живет, Тревис, живет! – Он стукнул по столу кулаком. – Только подумать, что все это произошло чисто случайно. Когда в 1849 году золотая лихорадка в Калифорнии пошла на убыль, старатели двинулись в Неваду и в Колорадо в поисках нового золота, но вместо него нашли серебро. Как это было на жиле, о которой я тебе говорил, на копях под названием Офицерские. Эти копи процветают, там настоящий бум. Вот где надо быть!
