Она по- прежнему сопротивлялась, когда по вечерам за ней приходили охранники, но уже не так яростно. Да и что могла сделать слабая девочка против дюжих парней!
Снова Эйприл услышала пронзительный смех. Селма, лежавшая на соседней кровати, прошептала:
- Это не Редора. Уж ей-то явно не до смеха! Это, должно быть, шлюха Джуэл. Она всегда старается кричать погромче, чтобы Блэкмон услышал и приревновал.
Эйприл положила руки под голову и задумчиво уставилась в потолок.
- Как ты думаешь, Селма, почему она так себя ведет? Неужели любит его?
- Не знаю, - со вздохом ответила та. - Он выбирает Джуэл гораздо чаще, чем других. Пару раз в воскресенье даже возил ее кататься. Я видела, как они смеялись - видно, им было хорошо вместе. А вообще-то он ничего - когда в хорошем настроении, конечно. К сожалению, это редко случается…
- Угу, - согласилась Эйприл. - Он забрал у меня собаку, и что удивительно: Счастливчик идет к нему охотнее, чем ко мне! А ведь собаки обычно не любят плохих людей, правда?
- Черноротый, конечно, негодяй, но может быть и добрым, например, с собакой. Кто знает?… Одно я знаю наверняка - к тебе он неравнодушен. Но вот что непонятно - почему никогда не присылает за тобой ночью? Неужели он никогда не подкатывался к тебе?…
Эйприл даже Селме не рассказывала о том, как в день ее приезда Кейд набросился на нее и пытался изнасиловать, но в последний момент вдруг словно передумал, причем без всяких объяснений. Это было так удивительно… Почему-то Эйприл не могла заставить себя обсуждать это с подругой. С тех пор Блэкмон вообще вел себя странно: разговаривал с Эйприл так же грубо, как и с остальными женщинами, задавал не меньше работы, но стоило девушке отвернуться, тюремщик устремлял на нее взгляд, полный непонятной нежности. Однажды она поймала этот взгляд…
- Ничего, рано или поздно полезет к тебе. А вообще в последнее время с Черноротым явно что-то случилось. Обычно он несколько недель забавлялся с новенькими, а вот тебя не взял. Теперь Редора - ее он тоже не тронул. Что-то с ним странное творится! И Джуэл это тоже заметила. Вот почему она так бесится, кричит и стонет - хочет, чтобы он услышал и приревновал.
- И все же это Редора…
- Да нет, так баба кричит от удовольствия, а Редора бы плакала, вот и все.
Подруги умолкли. Эйприл закрыла глаза и попыталась уснуть, но тревожные мысли не давали даже задремать. И, как обычно, думы ее были о Рэнсе Таггерте. Вспомнив о поцелуях, напоминавших теплое сладкое вино, она невольно облизнула губы.
- Эйприл!
Она мгновенно открыла глаза. Ужас обуял девушку, когда она поняла, что ее ждет.
- Пойдем со мной, дорогая!
- Нет! - невольно вырвалось у Эйприл.
Подала голос с соседней кровати Селма:
- Иди, милочка. Что поделаешь…
Эйприл понимала, что выбора у нее нет, и, спотыкаясь, последовала за Кейдом. Когда они вошли в его хижину, сержант опустил фонарь на стол, стоявший у самого входа, и приказал Эйприл лечь на кровать.
Она послушно легла и укрылась одеялом. В темноте до нее донесся стук ботинок Кейда.
- Посмотри на меня!
Эйприл съежилась от страха.
- Я сказал - посмотри на меня!
Наклонившись над ней, так что его губы оказались в нескольких сантиметрах от ее лица, он прошептал чуть слышно:
- Скажи, что я не урод. Скажи, что я тебе нравлюсь, Эйприл. Скажи, что ты хочешь, чтобы я любил тебя…
- Я не могу! - вскричала она. - Не могу я этого сказать, черт тебя подери!
- Я тебя заставлю! Заставлю меня полюбить…
И вдруг, как и в прошлый раз, Кейд внезапно оставил ее.
Шатающейся походкой он прошел в противоположный конец хижины, скорчился в углу и в бессильной ярости начал стучать по полу, выкрикивая что-то бессвязное. Его массивное тело сотрясалось от рыданий.
Эйприл, свернувшись под одеялом, со страхом наблюдала за этой сценой. Что с ним происходит? Наконец Блэкмон сел и глубоко вздохнул:
- Это из-за тебя со мной такое творится, милочка.
- Из-за меня? - недоуменно переспросила Эйприл.
- Ты не похожа на других женщин, с которыми я когда-либо имел дело. - Его голос дрогнул, и он попытался скрыть от Эйприл свои слезы.
- Черт побери, девочка! Я, должно быть, влюбился в тебя. Как подумаю, что могу ненароком огорчить тебя, причинить тебе боль, так прямо с души воротит…
Он поднял на Эйприл маленькие черные глазки.
- Мне не нужна никакая другая женщина. Я мог бы позвать к себе Джуэл или любую другую из наших шлюх, но мне они не нужны. Я хочу заниматься этим с тобой, потому что люблю тебя. Но когда доходит до дела, во мне словно что-то сжимается. Со мной еще никогда такого не случалось, а я трахаюсь с женщинами с двенадцати лет и понимаю в этом толк!
Эйприл была смущена и не знала, что ответить.
- Ты должна меня понять, - продолжал Кейд подавленно, искательно заглядывая в лицо девушке. - Ты думаешь, мне нравится, что я такой урод? Ты думаешь, мне нравится, что я такой верзила? Но не могу же я себя переделать! А душа у меня не уродливая. Во всяком случае, я на это надеюсь…
Он отхлебнул дрянного виски и поставил кружку на стол.
- Если бы я был хорош собой, ты бы не шарахалась всякий раз, когда я к тебе прикасаюсь, правда? Тогда бы ты с удовольствием растянулась на этой кровати и позволила бы трахаться с тобой, сколько я захочу.
Терпение Эйприл наконец лопнуло. Гнев придал ей силы. Она поднялась с постели и с вызовом взглянула на Кейда.
- Да мне совершенно все равно, будь ты хоть сто раз раскрасавец, Кейд Блэкмон! Тебе никогда не приходило в голову, что я не шлюха? Что, может быть, я вовсе не хочу с тобой «трахаться», как ты изволил выразиться, и не потерплю насилия, будь то ты или кто-нибудь другой? Если бы я тебя любила, твоя внешность не имела бы для меня никакого значения. Можешь ты это понять? Так что перестань лить слезы по поводу своего уродства! Дело вовсе не в этом…
Кейд удивленно заморгал. Похоже, слова Эйприл его поразили.
- Ты хочешь сказать, что если бы я относился к тебе как к настоящей леди, и ты вела бы себя по-другому? Что тогда тебе было бы все равно, уродлив я или красив?
Эйприл отчаянно замотала головой. Ей хотелось сказать, что он не совсем правильно ее понял, и в то же время она боялась обидеть Кейда.
- Я больше не буду приставать к тебе, Эйприл. - Блэкмон попытался дотронуться до ее руки, но она в испуге отпрянула. - Я добьюсь, чтобы ты меня полюбила, вот увидишь! Я буду заботиться о тебе. Больше ты работать не будешь. Мы будем вместе, ты и я, и мне наплевать, что скажут другие! О такой женщине я мечтал всю жизнь… Ты настоящая леди, Эйприл, и я сделаю все, чтобы ты полюбила меня так же, как я люблю тебя. Клянусь!
