После того как пушки наконец замолчали, Бэлл вышла замуж за военного хирурга и переехала с ним в Техас.
– Но он умер, – заключила она, – и теперь мне приходится самой зарабатывать на хлеб, что для женщины весьма нелегко. Вот я и пробавляюсь игрой в покер; ремесло шулера я освоила во время войны – попрактиковалась, играя в карты с солдатами.
Сэм могла часами сидеть и слушать свою соседку, с восхищением глядя, как она тасует и раздает карты, попутно объясняя секреты своих побед.
– Умение пользоваться крапленой колодой очень важно, но это еще не все. Чтобы выиграть, надо уметь отличать манеру и повадки других шулеров. Например, одни при раздаче как бы ненароком ощупывают карты, а на самом деле ищут скрытые пометки, которые сделали на старших. Другие, тасуя колоду, незаметно проводят большими пальцами по ее сторонам – они предварительно обточили края тузов и теперь ищут эти карты, чтобы тайком положить их в самый низ.
– Кроме того, существует такая штука, как подтасованная колода, – продолжала Белл. – Ты складываешь карты как тебе надо, потом прячешь их – обычно в рукаве – и незаметно для других подменяешь колоду. Тут главное – сделать так, чтобы другим игрокам достались достаточно хорошие карты – тогда они не будут пасовать и станут поднимать ставки, – но себе надо ухитриться сдать карты еще лучше.
– Но это же жульничество!
Белл улыбнулась:
– Конечно. Все, кто выигрывает в покер, обычно жульничают. Я не верю в удачу. Я верю вот в это. – И она вытянула пальцы. – Надо иметь хорошие руки, как у хирурга. Из моего мужа вышел бы потрясающий игрок в покер, но он не интересовался азартными играми, поэтому я давно не садилась за карточный стол и немного подрастеряла хватку. Но после его смерти я много упражнялась и скоро опять войду в форму.
Сэм научилась у Белл тасовать колоду таким образом, что казалось, будто тщательно перемешивает, хотя на самом деле это было далеко не так, затем потренировалась снимать карты так, что обе половинки колоды незаметно оказывались в первоначальном положении. Под конец Белл объяснила ей, каким образом надо держать на верху колоды нужную карту, пока та не понадобится, и все время сдавать снизу.
– Сдавать с низу колоды может научиться каждый, – наставляла Белл. – Все дело в том, чтобы суметь это сделать в тот момент, когда все глазеют на твои пальцы. И тут, уж поверь мне, нужно большое самообладание.
Белл рассказала, что в покере есть всего две непобедимые комбинации карт: четыре туза и король.
– Но иногда используют колоду из пятидесяти трех карт, и тогда в игре появляется джокер, который называют также главным козырем. В этом случае на руках у тебя может появиться комбинация из четырех тузов и джокера, которая побьет все, что угодно.
Наконец Белл объявила, что поупражнялась достаточно и готова организовать игру – необходимо лишь найти подходящих партнеров.
– Мне не нужны те, которые играют по маленькой: ставки должны быть высокими, – сказала она. – Разумеется, начну я с обычных первых ставок в один-два доллара. Чтобы на кону собрались большие деньги, требуется время.
Сэм показала рукой на ее траурный наряд:
– Думаю, вам вообще нелегко будет найти партнеров, не говоря уже о тех, которые отвечали бы вашим требованиям: вряд ли кому-нибудь захочется играть в карты на деньги с безутешной вдовой.
Белл это нисколько не смущало.
– Как раз наоборот, – весело ответила она. – Я надеюсь, что мой траур произведет прямо противоположный эффект и те, кого я хочу подцепить на крючок, проникнутся ко мне сочувствием, особенно если я скажу, что играть в покер меня научил покойный муж и что, хотя я играю не очень хорошо, мне все же хотелось бы попробовать, чтобы на какое-то время забыть о своем горе.
В тот же вечер Сэм с восхищением наблюдала за тем, как Белл блестяще разыгрывает свою комедию.
Само простодушие и ранимость, она ухитрилась уговорить трех мужчин поиграть с ней и нарочно «продула» им почти пятьдесят долларов, а затем заставила двух из них пообещать, что они непременно дадут ей отыграться – третий должен был сойти на ближайшей станции.
Когда вечером следующего дня они с Сэм вошли в вагон-ресторан, Белл отказалась сесть за столик на двоих и решительно направилась к тому, за которым расположился одинокий мужчина. Когда он вежливо привстал со своего места, Сэм узнала его – это был Клейтон Даунинг. Заметив Сэм, он расплылся в улыбке:
– Мадемуазель де Манка, как я рад вас видеть! Или я могу называть вас мисс, поскольку мы не во Франции?
– Вы знакомы? – взглянув на Сэм, с легким удивлением спросила Белл.
– А вы, должно быть, та самая спутница мадемуазель де Манка, которая в первый вечер нашего путешествия рано легла спать. – Он поднес руку Белл к своим губам. – Клейтон Даунинг, к вашим услугам. Вы правы, мы с мадемуазель де Манка уже сидели за одним столом и я имел счастье с ней познакомиться.
Белл понимающе взглянула на Сэм, потом вновь обратила взор к Клейтону Даунингу и тут же решила, что этот обаятельный, хорошо воспитанный и явно богатый человек вполне может стать ее третьим партнером в покер.
– Думаю, мы можем обойтись без церемоний, – весело сказала она. – Зовите меня просто Франсиной, ее – Селестой, а мы вас – Клейтоном.
Усевшись, Белл начала изучать меню.
Клейтон Даунинг немало подивился такой фамильярности, особенно со стороны одетой в траур вдовы, но возражать не стал – ему не терпелось оказаться с Селестой на короткой ноге. Он находил ее потрясающе красивой и до конца путешествия хотел познакомиться с ней поближе.
Он хорошо знал, что нравится женщинам, и был достаточно самонадеян, чтобы рассчитывать на то, что Сэм откажется от своих матримониальных планов и поедет вместе с ним в Калифорнию.
– Скажите мне… Селеста, – это имя он произнес, словно лаская Сэм голосом, – вы боитесь индейцев?
– Индейцев? – переспросила Белл.
– Да, я уже говорил Селесте, что она едет в весьма дикий край.
– А там, куда едете вы, разве лучше? – отпарировала Белл. – Насколько мне известно, наш поезд идет на запад, а в этом направлении я что-то не припомню ни единого места, которое можно было назвать вполне цивилизованным.
Сэм была довольна, что Белл поддерживает беседу, но вскоре заметила, что Клейтон Даунинг недоуменно хмурит брови.
– По вашему акценту, вернее, по отсутствию такового, не скажешь, что вы француженка.
– Правда? – Белл заерзала на месте. – Но это вполне понятно. Собственно говоря, я кузина Селесты. Моя семья уже давно переехала в Америку и…
– О, вы не должны мне ничего объяснять! Я вовсе не имел намерения вмешиваться в ваши дела. Мне просто показалось странным, что вы считаете, будто хорошо знаете Запад. Но вы ошибаетесь: я еду в Сан-Франциско – по моему мнению, город весьма современный в полном смысле этого слова.
