Суди очень хотела помочь мастеру Блейку привезти мисс Джеси домой, но чудное название не приходило ей в голову. Она только сказала:
— Оно в начале стоит.
Майкл призвал на помощь все свое терпение, хотя ему хотелось схватить Суди за плечи и вытрясти из нее название форта.
— Что стоит в начале чего, Суди?
— Название форта. Перья.
Майкл стиснул зубы и заставил себя говорить спокойно:
— Форт Перья?
Боже, как все это глупо!
— Нет, просто мне почему-то пришли в голову перья. Дайте подумать.
— Думай, Суди, думай. Если вспомнишь, я подарю тебе настоящую куклу, — добавил Майкл, заметив, что девочка прижимает к груди куклу, сделанную из кукурузного початка.
— Спасибо.
Тут за дверью раздался слабый писк. Они поглядели туда и увидели воробья, которого подхватил ветер.
— Птица! — воскликнула Суди. — Она сказала — форт Бэрд
[2]
в Техасе. А где это, мастер Блейк? Далеко отсюда?
Форт Бэрд? Майкл понятия не имел, где это. И зачем Ньютону везти чуда Джеси?
Но он узнает — и где этот форт, и зачем они туда поехали. Суди смотрела вслед Майклу, который выбежал на дождь и исчез и серой мгле. Интересно, а он не забудет, что обещал купить ей настоящую куклу?
Глава 12
К тому времени, как Джеси и Мелонга добрались до форта Смит, который находился в штате Арканзас неподалеку от восточной границы индейской территории, Джеси уже умела отлично орудовать ножом. В случае необходимости она могла — наклонившись якобы для того, чтобы завязать шнурок на ботинке, — в одну секунду выхватить нож, привязанный к правой ноге повыше щиколотки. Мелонга не только научил ее использовать нож в ближнем бою, но и кидать его в цель. Джеси достигла в этом больших успехов и попадала в цель с расстояния в пятнадцать шагов.
Мелонга постарался также передать ей все свои познания о лекарственных растениях и настоях из трав и считал, что в этом она не уступит любому индейскому шаману.
— Теперь мне не придется беспокоиться за тебя, — уверенно сказал он и пошутил, что делал крайне редко: — Разве что за тех, кто сдуру тебя обидит.
В фактории, где они остановились по пути, Мелонга разговорился с женщиной из племени чероки, которая была женой владельца фактории. Он уговорил ее продать одно из своих кожаных индейских платьев и объяснил Джеси, что в таком платье ей будет гораздо удобнее, чем в муслиновом. Индианка добавила к платью еще и вышитый бусами ремень, которым индейские женщины повязывали голову, чтобы волосы не падали на лоб.
Джеси быстро оценила совет Мелонги насчет индейского платья. В нем было гораздо удобнее ехать верхом. Она поняла, что встречным людям совершенно безразлично, белая она или индианка. Но, подъезжая к форту, она все же переоделась в муслиновое платье, опасаясь, что солдаты не станут помогать скво
[3]
добираться до Техаса. А лицо ее в пути так загорело, что ее вполне можно было принять за индианку.
Джеси чуть не плакала при мысли, что она скоро расстанется с человеком, которого полюбила всей душой.
— Что поделаешь, — серьезно сказал Мелонга, — у нас в жизни разные пути.
— И я больше тебя никогда не увижу?
— Только на том свете. А до тех пор желаю тебе мира и счастья. — Мелонга положил сильную руку на плечо Джеси, посмотрел ей в глаза и сказал: — Прислушивайся к своему сердцу, девочка, чтобы не прозевать, когда оно заговорит.
Мелонга нагнел молодого индейца чероки, который служил в форту разведчиком. Его звали Телвах. Мелонга попросил его сопровождать Джеси до форта Бэрд. Тому эта идея не очень поправилась, но он согласился из уважения к шаману.
Он сказал Джеси, что в окрестностях форта Бэрд неспокойно. Им придется ехать быстро, редко отдыхать и стараться по возможности никому не попадаться на глаза — индейцы команчи вышли на тропу войны. Джеси заверила его, что отставать не будет.
Как и предсказывал Телвах, дорога длиной в двести миль оказалась очень изнурительной. На полпути они поменяли лошадей, чтобы ехать побыстрее. Хотя Джеси была вконец измотана, она не просила Телваха устроить привал, но была рада, когда он делал это сам. Они спали всего несколько часов в сутки, потому что Телвах находил дорогу и в темноте и хотел поскорее добраться до цели и покинуть территорию команчей, которых все боялись.
Джеси внимательно оглядывала окрестности. Это была холмистая равнина, здесь росли лишь мескитовые деревья и колючие кактусы-опунции. Погода стояла теплая, хотя в Джорджии уже, наверное, осень и прохладно.
Дома.
Каждый раз, когда Джеси думала о покинутом доме, у нее к горлу подступал комок. Хотя ее сопровождал Телвах, она чувствовала себя одинокой, и ей было страшно.
Она почувствовала облегчение, когда под вечер шестого дня они наконец достигли реки Тринити-Ривер, Телвах показал вверх по течению и сказал:
— Форт там. Осталось полдня пути. Сегодня хорошенько выспимся.
Он дал Джеси несколько кусков вяленого мяса, и она с жадностью его съела. Они ехали уже почти неделю и питались в основном вяленым мясом, фруктами и орехами, да и того Телвах выдавал понемногу. Он отказывался разводить костер, чтобы поджарить мелких животных, а их вокруг было предостаточно, да и поймать их не представляло трудности. Дым сразу привлечет внимание врагов, объяснил он. Так что Джеси съедала то, что он ей давал, расстилала на земле одеяло и молниеносно погружалась в сон, несмотря на голодное урчание в животе.
Но в тот вечер, который они провели на берегу Тринити-Ривер, у нее от голода даже начались рези в желудке. Она приказала себе не думать о еде. Они уже почти на месте. Добравшись до форта, она первым делом наестся до отвала — в последние дни Джеси чувствовала, что начинает слабеть.
Ночью ей снилась еда. Вкусные обеды Виолетты перемежались воспоминаниями о восхитительных пикниках, которые летом устраивали на лужайках Редоукса. Ей снились жареные куры с хрустящей корочкой, толстые ломти ветчины, овощи из собственного огорода: фасоль, зеленый горошек, разрезанные на кружки помидоры. Из корзин высовывались золотистые булки, и на скатертях горками лежали разнообразные пирожки и пирожные.
Запах жарящихся на вертеле поросят заставил ее сглотнуть во сне слюну. Она даже почувствовала жар от углей. Почему так печет? Ей всегда говорили, что жарить мясо на вертеле надо медленно, тогда оно будет нежным и…
Джеси рывком подскочила на одеяле. Жар шел вовсе не из ее вкусного сна — припекало солнце. Оно стояло уже высоко в небе — было не меньше десяти часов утра. Поднявшись на ноги, Джеси стала оглядываться в поисках Телваха, хотя инстинктивно уже знала, что его нет. Они всегда пускались в путь еще затемно, а раз она проспала до десяти часов, это означало одно — он ее покинул.
