Он вопросительно посмотрел на Майкла.
Майкл согласился с ним, и все успокоились. Но он не сказал своим людям, что двух индейцев все же придется убить и что он сделает это сам.
Первым будет Черный Змей, потому что это он похитил Джеси из форта.
А потом он, Майкл, с наслаждением застрелит того, кто сейчас держит ее в плену, — Воющего Волка.
Они провели в чаду любви всю ночь, а когда заря развеяла поцелуями ночную тьму, затихли в объятиях друг друга, погруженные в мысли, которые не могли высказать вслух.
Джеси думала, что не хочет расставаться с Люком и что какая-то ее часть навсегда останется с ним. Но им надо расстаться — не то ходу назад уже не будет. Ее ждет Майкл, такой добрый, такой любящий. Она уже жалела, что уехала от него, что испытала блаженство, воспоминание о котором будет преследовать ее всю жизнь. Только бы Майкл не догадался, что ее сердце принадлежит другому.
Она поглядела Люку в лицо и увидела, что он тоже глубоко задумался.
— Что ты намерен делать?
Люк рассказал ей, что весной собирается увести свое племя в Мексику.
— Там очень красиво. Высокие горы и в них полно дичи. Прохладные зеленые леса и достаточно земли, которую можно обрабатывать. И главное — там мы найдем мир и сможем спокойно растить детей, давать им образование. Та жизнь, которой мы жили здесь, больше не существует. Нам надо построить новую жизнь в повой стране — или погибнуть. В резервацию я свой народ не поведу.
— Не поведешь и в бой, в котором все равно невозможно победить, — тихо сказала Джеси.
Люк нежно улыбнулся и отвел от ее лица прядь волос.
— Вся жизнь, Джеси, — это бой, в котором нельзя победить. В конце концов мы все умрем. Главное, как прожить те годы, что нам отпущены. Надо постараться прожить их счастливо.
— Счастливо… — задумчиво повторила Джеси. Это слово вдруг открыло ей что-то новое. — Я теперь поняла, что никогда не мечтала о счастье. Я просто не хотела быть несчастной.
Люк твердил себе, что не должен задавать ей вопрос, который жег его сердце, но не мог удержаться:
— Ты так и представляешь себе жизнь с мужем? Что ты не будешь несчастна?
— Наверное.
Джеси положила голову ему на плечо. Она не хотела об этом говорить.
Люк повернулся на бок и провел рукой по округлостям ее тела. Как приятно ощущать ее рядом!
— Зачем ты сюда приехала, Джеси? — вдруг спросил он.
Вопрос удивил Джеси.
— Ты же знаешь: чтобы найти свою мать. Зачем бы еще мне уезжать из родного дома в эту пустыню?
— У индейцев есть поговорка: будь осторожен, когда что-нибудь ищешь, — вдруг и в самом деле найдешь.
— Мелонга говорил мне то же самое. Я и сейчас не понимаю, что это значит.
— Поймешь, когда твое сердце будет готово это попять. А до тех пор эти слова ничего не будут для тебя значить.
Люк наклонился и прильнул к ней в долгом поцелуе. Время как будто остановилось. «Господи, хоть бы эта минута никогда не кончалась», — взмолилась Джеси.
Обнимая Люка, она думала, как бы было замечательно каждое утро просыпаться в его объятиях. Не важно, что они вместе всего несколько дней. Она уже понимала, что то чувство, которое их связывает, приходит к человеку нечасто. Может быть, ничего подобного в ее жизни больше не будет. При мысли, что они расстаются навсегда, ей на глаза навернулись жгучие слезы.
Когда Люк наконец оторвался от нее, он взял ее руку и приложил к своей груди, потом положил свою руку на грудь Джеси.
— Тебе надо возвращаться в свой мир, а мне — в свой. И хотя мы, наверное, больше никогда не увидимся, наши сердца прикоснулись друг к другу. Я никогда тебя не забуду.
— Я тоже.
Джеси притянула к себе его голову, и они опять слились в поцелуе, от которого у обоих защемило сердце. Джеси вскочила на ноги, чтобы Люк не увидел, что она плачет.
Но он знал — и ничем не мог ее утешить. Конечно, можно было бы рассказать ей о ее матери и попросить, чтобы она осталась жить с нею — и с ним. Но вдруг наступит день, когда она об этом пожалеет? Нет. Люк покачал головой. И стал потихоньку собираться в путь, дав Джеси время походить вокруг и справиться с собой. Нет, он не будет просить ее остаться. Это означало бы, что он отдал ей свое сердце. А пока он только позволил ей прикоснуться к нему.
Они тронулись в путь. Джеси сидела впереди Люка, и он крепко прижимал ее к себе. Ее лошадь шла сзади. Они почти не разговаривали. Говорить было не о чем. Все кончилось.
Она возвращалась в мир, из которого напрасно уехала.
А Люк вернется в тот мир, из которого никогда не сможет уехать.
Когда на землю легли багряные тени, они поднялись на холм, с которого открывался вид на реку Эджелину и городок Накогдочес. Люк показал на большое каменное здание:
— Отсюда отправляются дилижансы. Сейчас там темно и никого нет. Иди в гостиницу и сними на ночь номер. А утром спроси на станции человека по имени Говард Карсон. Скажи ему, что я твой друг и заплачу ему за твой билет. Он о тебе позаботится.
— У меня есть деньги.
Джеси с трудом сдерживала слезы. Надо скорее ехать, пока она не разрыдалась.
Люк не стал слезать с коня, но помог ей спуститься на землю. Ему было тяжело на нее смотреть, и он глядел вперед.
— Сделай так, как я тебе говорю. Твои деньги тебе понадобятся на еду. Лошадь оставь у Карсона вместо залога. А теперь поезжай — скоро стемнеет.
— Спасибо, — с трудом выговорила Джеси. — Желаю тебе долгой благополучной жизни, Люк. Прощай.
— Поезжай и смотри, — Люк в последний раз поглядел на нее, — не будь несчастлива.
И он грустно улыбнулся.
Джеси смотрела сквозь слезы, как он исчез в лиловых сумерках.
Ее ждала долгая дорога. Может быть, дилижанс отправится только через несколько дней и у нее будет время отдохнуть и купить себе одно-два платья. Хорошо бы. Она не очень спешила поскорее добраться до Джорджии. Ей придется рассказать Майклу все — но только не про Люка. Эту тайну она будет носить в своем сердце до могилы. Как мечту о том, чего на самом деле никогда быть не могло.
Въезжая в город, Джеси вытерла слезы. На улице стояли несколько мужчин, они с изумлением вытаращили глаза на молодую индианку, которая ехала одна. Но охваченная тоской Джеси не замечала ничего вокруг, пока один из них не крикнул:
— Ты что здесь делаешь, скво? Нам такие, как ты, не нужны.
Джеси пренебрежительно посмотрела на него и тут на доме, перед которым стояли мужчины, увидела объявление: «Сдаются комнаты».
— Я тебе что сказал… — Человек перебежал к ней через улицу. Его лицо дышало злобой. За ним подошли еще двое. — Ты что, не слышала, что скво нам тут не нужны? Убирайся по-хорошему, а то тебе не поздоровится.
