У Анджелы было такое чувство, будто она заново открывает для себя окружающий мир. Вскоре Бретт осознал, что попросту стал ее глазами, отвечая на бесчисленные вопросы, которые девушка торопилась задать. Да, подтверждал он, они действительно слышат шум прибоя. А на волнах играют солнечные зайчики, и брызги переливаются на солнце, как бриллианты.
– Наверное, небо сегодня голубое? – невинным тоном осведомилась Анджела, поднимая голову. – Думаю, что голубое. Я чувствую, как солнышко греет мое лицо.
Бретт закашлялся, чтобы скрыть подступившие слезы. Господи, видеть ее такой было невыносимо! Бедняжка! Она так беспомощна и даже лишена возможности любоваться красотой окружающего мира.
Через некоторое время Анджела, не обращая внимания на молчание своего спутника, стала рассказывать:
– Прежде я жила на плантации, расположенной к югу от Нового Орлеана, прямо на берегу Миссисипи. У меня был свой уголок под деревьями, где я часто лежала, глядя в небо. Я все время мечтала о том, чтобы небо опустилось на землю – тогда я могла бы плавать в нем. А в больших пышных облаках я всегда старалась найти какие-нибудь фигуры и даже воображала, что вижу человеческие лица. Мне казалось, они живые. – Девушка рассмеялась, вспоминая прежние счастливые времена.
Бретт внимательно прислушивался к каждому ее слову. Он понимал, что за пустой болтовней она пытается скрыть смущение – ведь он был незнакомцем для нее, врагом…
Потом Анджела попросила его рассказать о войне, и Бретт согласился. Он описал ей ход основных военных действий, которые велись в Виргинии, и добавил, что Англия предпочла не ввязываться в конфликт.
Но этого Анджеле было мало, она хотела знать, какие отношения у Юга с другими частями страны, как южане справляются с нехваткой еды, одежды, денег.
Бретт обратил внимание на ее интерес к деньгам. Ему хотелось знать, вызван ли он размышлениями о том, как передать южанам пресловутые дощечки, или она просто переживает за земляков.
Бретт стал рассказывать, как пострадала от войны местность, где она жила. Янки пустили на костры все изгороди, изготовленные из дорогого кипариса. Бретт считал, что зимой дела станут еще хуже, потому что в холодную пору северянам придется не только готовить себе еду, но и обогревать жилища. У плантаторов забрали всех лошадей и мулов, так что те не могли полностью собрать урожай. Мебель и вся обстановка покинутых хозяевами домов были легкой добычей, но северные предприниматели, как они себя называли, предпочитали дожидаться, пока конгресс примет в июле закон о конфискации. Помощь повстанцам-южанам была объявлена преступлением.
Еще Бретт рассказал Анджеле о действиях скрывающихся в лесах повстанцев, которые приводили северян в бешенство. Чего стоил один только приказ Фаррагута напасть на пароход «Самтер», груженный сахаром, и сжечь его.
На плантациях дела шли все хуже и хуже: там почти не осталось людей. Повсюду свирепствовала малярия, а у врачей уже не было хинина.
– Кстати, – добавил Бретт, внимательно наблюдая за девушкой, – на Юге почти не осталось денег. Люди добывают необходимые вещи и продукты, выменивая их на то, что у них еще есть. Проблем нет только у тех, кто знает, как раздобыть зеленые купюры северян – на них можно купить все, что угодно.
Анджела лишь покачала головой. Было не слишком похоже, что ее хоть как-то волнует вопрос о деньгах северян.
Они гуляли почти до заката, и, прощаясь, девушка заставила Бретта пообещать, что он отправится с ней на прогулку на следующий день.
Лежа ночью без сна, рядовой Коди размышлял о том, как трудно ему придется. Ах, если бы только он ненавидел ее по-прежнему! Находиться так близко от любимой, не раскрывая себя, было невыносимо. И дело не только в этих дурацких пластинах. Черт возьми, ему было наплевать на них так же, как и на войну. Если даже Анджела знает, где они, пусть! Лучше бы они там и остались, не помогая ни одной из враждующих сторон! Когда придет время, с этим разберутся. Куда труднее будет убедить Анджелу в том, что он шпионит в пользу конфедератов.
Насколько Бретт сумел понять ситуацию, опасность угрожала со многих сторон. Можно не сомневаться в том, что один из тех, кто участвовал во взятии монетного двора, был шпионом северян. Стало быть, об украденных пластинах знали многие; в числе их были, несомненно, и друзья Элтона Синклера. Нельзя также сбрасывать со счетов человека, убившего Синклера. Возможно, девушка и забыла его на некоторое время, но он-то наверняка понимает, что память может внезапно вернуться к ней.
Бретт решил, что должен действовать быстрее – теперь жизнь Анджелы была в его руках.
Глава 25
Не прошло и нескольких дней, как Анджела привязалась к Бретту Коди. И не только потому, что с его помощью ее беспросветная жизнь обрела какой-то смысл, – тут крылось нечто большее. Да, он был добрым, предупредительным, ласковым и внимательным, но главное – Бретт стал ее глазами, заново открыл ей мир. Вот только почему? Этот вопрос преследовал Анджелу, не давал спать по ночам, а когда она все-таки засыпала, то тревожные мысли преследовали ее и во сне.
И ни единого раза за все время, что они провели вместе, он не сделал ничего предосудительного.
Вдруг Анджела горько рассмеялась. Как могла она на что-то надеяться? Скорее всего солдат проводил с ней время просто для развлечения. Ведь говорил же он ей, что его не интересуют ни выпивка, ни игра; очевидно, ему просто надо было чем-то заняться. А если так, то почему бы не приударить за слепой леди?
Анджела то и дело повторяла себе, что с ее стороны глупо испытывать к нему какие-то чувства. В конце концов она уже однажды обожглась и не должна повторить ошибку. Никогда.
Но все же ее очень интересовало, как он выглядит. Девушка знала, что ее тюремщик высок – как-то раз она споткнулась и задела головой его широкое плечо. Да, он должен быть высоким. Руки у него сильные и…
Анджела покачала головой – она не должна думать о таких вещах. Однажды, может быть, весьма скоро, его отправят в другое место, а она опять будет считать дни и минуты своей бессмысленной жизни, сокрушаясь лишь о том, что убийца ее отца не покончил и с ней.
Господи, до чего же все несправедливо! Она столько натерпелась, и ей так хотелось хоть немного счастья!
Но пока девушка могла уповать только на Бретта Коди.
Принеся на обед рыбные пирожки и сыр, Бретт предложил Анджеле устроить на берегу пикник.
– Сегодня отличный день, – весело заметил он. – Правда, жарко, но дует прохладный ветерок. Я даже позволю тебе побродить по воде.
Девушка едва не запрыгала от радости.
– Как здорово! – закричала она. – Я так любила гулять у реки!
Ведя ее за руку, Бретт вышел из сарая. Анджела рассказала ему о Бель-Клере и о том, как хорошо ей жилось там. Однако он заметил, что она говорила только о своем детстве, будто воспоминания о более позднем времени не оставили в ее памяти никакого следа. Как-то раз Бретт спросил, почему девушка вернулась из Англии в такое опасное время, и поинтересовался, что она там делала. Ответив, что в Европу ее отправляли учиться, Анджела тут же сменила тему.
