Да, пообещала она себе по дороге домой, ничего страшного в том, что он на какие-то минуты овладел ее телом: главное – не допускать его в сердце!
А это, она знала, будет очень трудно.
…Клинт стоял, упершись руками в бока и расставив ноги, недоумевая, как это ей удается одним взмахом шелковых ресниц переключаться от пламенной страсти к сдержанности и равнодушию.
Дэнси – во всех отношениях настоящая женщина, и с ней надо быть начеку, а то околдует!
Получается, что она фактически владеет его землей, и надо поскорее выдворить ее из своей жизни, пока она не завладела и сердцем!
13
Приехав в Пайнтопс, Дэнси тотчас направилась в магазин. Ей нужно было новое платье, чтобы можно было показаться в банке, и Дэнси была уверена, что Эмметт позволит ей переодеться в подсобке, если она найдет что-нибудь подходящее.
Привязав коня к столбу возле магазина, Дэнси хотела было войти, но остановилась на пороге, чтобы дать глазам привыкнуть к освещению внутри. Как раз поступила новая партия товара, и несколько женщин собрались у стола, заваленного рулонами хлопка. Интересно, подумала Дэнси, есть ли у них готовое платье? Ей очень не хотелось тратить время и ехать в Нэшвилл.
Чувствуя, что все взгляды обращены на нее, Дэнси вошла и с облегчением увидела в глубине магазина вешалку с одеждой. Она выбрала мягкое синее платье и, приложив к себе, убедилась, что это как раз ее размер.
– Могу ли я вам помочь?
Женщина смотрела на нее с явной враждебностью, но Дэнси решила держаться дружелюбно.
– Надеюсь, – сказала она бодро. – Я хотела бы купить это платье, но так, чтобы сразу его и надеть. Как видите, я в таком наряде… – Она жестом указала на свое платье.
– Да уж куда хуже. А как вы намерены за него платить? Лучше повесьте его на место, пока не замусолили.
Дэнси видела, что другие женщины тоже смотрят на нее отнюдь не дружески.
– Видите ли, мистер Мак-Кейб там, в банке, распорядился, чтобы мне открыли здесь кредит. Мое имя Дэнси О'Нил.
Она оглянулась в надежде увидеть Эмметта – уж он-то, наверное, узнает ее.
– Я прекрасно знаю, кто вы такая, – процедила женщина с презрительной ухмылкой, скрестив руки на груди. Остальные столпились за ее спиной. – В городе каждая собака знает, ты живешь во грехе с этим паршивым предателем, Клинтом Мак-Кейбом.
Дэнси инстинктивно сделала шаг назад, в то же время пытаясь повесить платье на место, но то ли в спешке, то ли от волнения выпустила его, и оно упало на пол. Женщина проворно его подхватила.
– Видишь, что ты наделала? Если только ты его испачкала, ты за него заплатишь!
Другая хихикнула.
– Может, теперь, когда та его шлюха сбежала из города и ему не надо ей платить, он станет тебя содержать, так что ты сможешь купить себе пару приличных платьев.
– Нет, мадам, этого не будет, – ответила спокойно Дэнси, дав себе слово не раздражаться. – Видите ли, все не так, как вы думаете. Дело в том, что я унаследовала дом и землю моего дяди, Дули О'Нила, а Клинт у меня работает. Спит он в сарае, а сейчас уехал на несколько дней. Я знаю, многим это может не понравиться, но у меня нет выбора.
Она продолжала, видя, что некоторые женщины обмениваются недовольными взглядами. Конечно, все думали, что Дэнси уйдет в слезах, и уж никак не ожидали, что она не спасует перед ними.
– Я стараюсь наладить хозяйство, и мне, как каждому здесь, на Юге, кроме тех, кому повезло и у кого есть деньги, нужна помощь.
Обернувшись к женщине, которая первой с ней заговорила, она вежливо попросила:
– Если вы мне скажете, где найти Эмметта, я надеюсь, он с радостью запишет это платье на мой счет.
– Ну, знаете, – под квохтанье своих приятельниц возмутилась женщина, – к вашему сведению, маленькая выскочка, я – миссис Эмметт Пибоди, и я смею вас заверить, тут у вас нет никакого счета. А теперь убирайся отсюда, нахалка!
– Ты тут не ко двору, поняла? Так же, как твой покойный дядюшка, этот прихвостень янки, вам обоим тут не место! – выкрикнула какая-то из женщин.
Дэнси поняла, что потерпела поражение, и собралась было временно отступить, как вдруг с улицы раздался знакомый голос:
– Что тут происходит? Из-за чего шум?
Прокладывая себе дорогу зонтиком, в дверях возникла Эдди Мак-Кейб. Увидев Дэнси, она изрекла:
– Ну что ж, я знала, что рано или поздно черти тебя снова принесут. Что ты натворила в этот раз?
– Ей, видите ли, нужен кредит – вот что ей нужно, – сообщила Дороти Пибоди и принялась подробно излагать ситуацию.
– Ах, кредит? Прелестно! А грешникам в аду – тем воды со льдом захочется, – Эдди щелкнула пальцами под носом у Дэнси. – Нам нет никакого дела до твоего бизнеса, потаскушка. Убирайся отсюда!
Дэнси твердо покачала головой и принялась отстаивать свои позиции:
– Послушайте, мисс Эдди, зря вы так со мной, ведь я хотела бы быть вам другом – да и всем остальным, если бы вы не возражали. – Она одарила всех присутствующих подтверждающей ее слова улыбкой и снова сосредоточилась на Эдди. – Но, должна сказать вам, я никому не позволю вытирать об меня ноги. Мне точно известно, что у меня открыт счет, и я кое-что уже брала здесь, после того как ваш сын, Джордан, был настолько любезен, что попросил Эмметта открыть мне кредит. Если вы не находите нужным с этим считаться, – она пожала плечами, – ну что ж, мне, пожалуй, придется пойти в банк и привезти сюда Джордана в его кресле, пусть сам разбирается.
Эдди сердито взмахнула зонтиком.
– Ах ты, негодница! Как ты смеешь мне угрожать?
Дэнси увернулась, протестуя:
– Это не угроза, мисс Эдди. Я просто говорю, что хотела бы остаться с вами друзьями. И как раз собиралась навестить вас сегодня и сказать об этом. Ведь я знаю вас давным-давно, с самого детства, и…
– И я тебя знаю, знаю, какая ты смутьянка, так что лучше уходи отсюда. Иди своей дорогой.
Но Дэнси не сдавалась.
– Нет, мэм, я уже сказала: я намерена купить это платье и еще кое-что, но, поскольку вы все мне отказываете, полагаю, мне придется сходить за Джорданом.
Все воззрились на Эдди, ожидая, что она будет делать.
Эдди так разозлилась, что у нее аж коленки застучали друг о друга. Одна только мысль, что Джордана привезут сюда защищать эту маленькую растрепу, да еще в присутствии Дороти Пибоди, его будущей тещи, – нет, это уже слишком!
– Ох, ради Бога, дайте ей это платье! Все равно, рано или поздно, до нее дойдет, что она тут не ко двору, и она уедет.
Эдди понимала, что речь ее прозвучала не очень убедительно, но ей хотелось положить конец этой конфронтации, поэтому она поспешила уйти.
