Это была комната для хранения рабочей одежды. Ни стульев, ни тем более кровати или другого лежака, чтобы посидеть, в ней не было.
– Жди, – сказал блондин, развязывая пленнику руки, вышел, закрыл за собой дверь.
– Мне надо в туалет! – крикнул Прохор запоздало.
– Терпи, – донёсся ответ.
В коридоре заговорили на два голоса, потом стало тихо.
Прохор огляделся, пошевелил специальные рамы с вешалками, на которых висели комбинезоны, фартуки, рабочие костюмы и даже прорезиненный балахон химзащиты. Сидеть и в самом деле было не на чем, а на голом бетонном полу не хотелось.
Тогда Прохор снял несколько костюмов, соорудил из них более или менее мягкое сиденье и сел, закрывая глаза и расслабляясь. Перед глазами держалась картина – лежащая без движения Устя, и успокоиться было трудно, сердце то и дело срывалось в галоп. Как спасти жену и остаться в живых самому, Прохор не знал.
Высидел он недолго, организм требовал опорожнения.
Он встал, стукнул в дверь кулаком несколько раз.
– Откройте, мне надо в туалет!
– Потерпишь, – донеслось из-за двери.
– Я тут схожу!
– Яйца оторву! – пригрозили ему.
– Как знаете, я предупредил.
Заскрипел в замке ключ, дверь открылась, пропуская знакомого бородача.
– Тебе приказали сидеть тихо! – Слово «тебе» он произнёс через букву «э». – Жить расхотелось?
– Если вы сейчас же не отведёте меня в туалет, я за себя не отвечаю!
– Ты у меня кровью зассышь! – Бородач ударил Прохора ногой, метя в пах, но математик уже собрался, будучи в последней стадии злости и возмущения, и ответил охраннику комбинацией блок-локоть-грудь-ухо, которой научил его Саблин.
Удары прошли! Бородатый Фуркад не ожидал от пленника сопротивления, считая его «интеллигентиком», и от последнего удара – в ухо – врезался головой в стояк с комбинезонами. Ошалело помотал головой, выругался, зверея, выхватил нож.
– Я т-тэбя зарэжу, как барана!
– Отставить! – раздался мрачный голос, и в помещении возник давешний блондин. – Выйди!
– Он меня ударил!
– Выйди, я сказал!
Бородач оскалился, сунул нож в чехол на ремне, бросил на Прохора многообещающий взгляд и вышел.
Прохор с облегчением разжал кулаки. Удача с ответной контратакой его не обрадовала, драться он не любил, а рукопашным боем, как его «брат» Прохор-одиннадцатый, занимался от силы два месяца, успев освоить только несколько приёмов. Мастером воинских искусств он себя всё равно не чувствовал.
– Идёмте, – прежним угрюмым тоном сказал блондин, выходя первым.
Его вывели наверх, подвели к двери, на которой красовался гипсовый писающий мальчик.
Прохор оглядел роскошный туалет с позолоченным (а то и золотым) унитазом, справил нужду, почувствовал подъём сил. Теперь можно было подумать о том, что его ждёт.
В коридоре его ждали двое прежних конвоиров. Фуркад держал в руке катушку липкой ленты.
– Стой спокойно.
Прохор понял, что ему собираются снова завязать глаза, отстранился.
– Не надо, я никуда не сбегу.
– Не выдрючивайся! – злобно прошипел Фуркад, дотронувшись до распухшего уха.
Блондин оценивающе смерил взглядом Прохора, глянул на кипящего от злобы напарника.
– Свяжи ему руки.
– Сначала глаза залепим.
– Не стоит, он понимает, чем рискует.
Прохору связали руки за спиной, повели на первый этаж, вывели через хозяйственный проход во двор усадьбы.
Двор представлял собой квадратный, очищенный от снега асфальтовый пятачок, окружённый беседками и скульптурами в стиле модерн. Поодаль располагался каменный куб под металлической крышей, имевший только дверь, рядом с которым стоял фургон «Континенталь». Всё это Прохор разглядел за пару секунд, несмотря на почти полное отсутствие освещения; горели лишь окна верхнего этажа коттеджа, бросая снопы света на утопающие в снегу постройки.
Его подвели к строению кубической формы, охраняемому двумя верзилами в чёрном. Блондин шлёпнул ладонью по двустворчатой двери, в одной из створок открылась дверца поменьше. Прохора взяли под руки с двух сторон и ввели внутрь строения.
Видимо, эта постройка раньше служила гаражом для сельскохозяйственной техники, от которой остался лишь мини-трактор. Две стены загораживали стеллажи с инструментом и деталями от разных машин.
В центре помещения, отапливаемого двумя батареями, стоял необычного вида ослепительно-белый, ажурный механизм пирамидальной формы, внутри которого виднелся ещё один, с большим количеством граней, а внутри него просматривался ещё один, отсвечивающий золотом. В механизм было вделано деревянное кресло. Однако, несмотря на эту деталь, всё устройство живо напомнило Прохору эргион, только увеличенный в полсотни раз.
Осмотрев механизм, он обратил внимание и на окружавшие его металлические антенны, похожие на ветвистые оленьи рога.
В помещении находились трое мужчин: двое в серых комбинезонах возились с механизмом, с головой уйдя в работу, третий – тот самый бритоголовый – наблюдал за ними, поглядывая на экран компьютера, стоящий на специальной подставке. Когда в гараж ввели Прохора, он оторвался от созерцания какого-то чертежа и повернулся к пленнику, не спеша начинать разговор.
Прохор сглотнул, уже догадываясь, что за механизм он видит.
– Что это?
– Не догадываетесь? – усмехнулся бритоголовый.
– Инфобиотон…
– Не совсем, но близко. Это современная меркаба, генератор числоперехода. С её помощью мы надеемся подняться из Бездн в первомиры. Точнее – в мир единицы, обладающий программатором – задатчиком программы развития Числовселенной.
Шапочка сползла на лоб, Прохор хотел её поправить, забыв, что связан, досадливо дёрнул плечом.
Бритоголовый бросил взгляд на конвоиров.
– Развяжите.
– Он опасен… – заикнулся Фуркад.
– Развяжите!
Прохору развязали руки. Он поправил шапочку.
– Вы хотите… из Бездн… кто вы?!
Бритоголовый указал пальцем на дверь.
– Подождите снаружи.
Блондин и бородач вышли.
– Кто я? – продолжил бритоголовый. – Попробуйте угадать.
– Владыка!
Собеседник рассмеялся, покачал головой.
– Мимо.
– Админ? Э-э… Администратор…
– Тоже мимо, но уже ближе.
– Охотник.
– Охотники они, – бритоголовый кивнул на дверь, за которой скрылись блондин и бородач. – Я оператор высшего уровня, контролёр центрогалактических империй. Можете называть меня просто – Главный.
