— Я хочу выпить за наших очаровательных дам, — поднял бокал
Кобден. Сегодня вечером он больше смотрел на Эстеллу, чем на Зулмиру. Хотя обе
женщины ему чрезвычайно нравились, было заметно, что в сторону Эстеллы он
поглядывал гораздо чаще.
Секретарь вернулась, и вместе с ней пришел Россетти. Со
своей новой подругой он уже успел расстаться. Она оказалась гречанкой и ни
слова не знала ни на итальянском, ни на английском. «Интересно, — подумал
Дронго, — зачем Кобден позвал Россетти? Неужели забыл все, о чем мы
договаривались? Хотя сеньор Россетти производит впечатление делового и
понимающего человека».
Появившись в комнате, Россетти долго здоровался со всеми
присутствующими. После чего поднял бокал и произнес цветистый итальянский тост,
пожелав всем доброго здоровья, счастья, успехов и денег. Все весело
рассмеялись.
— Наши делегаты поехали в очень хороший ресторан, — сообщил
Россетти. — Мне говорили, что он один из самых лучших в Лиссабоне и вообще в
Португалии.
— А почему не поехали лично вы? — уточнил Дронго.
— О чем вы говорите?! — даже немного испугался Россетти. — Мне
гораздо приятнее находиться в вашей компании, чем с этими… Там есть такие типы
— просто на убийц похожи!
У Зулмиры упала вилка. Она, извинившись, хотела поднять ее,
но предупредительный официант уже подавал ей новый комплект столового серебра.
— У меня к вам необычная просьба, — внезапно обратился к
мистеру Кобдену Дронго. — Не припомните ли вы среди делегатов темнокожего
мужчину с золотой цепью на шее? Ворот его рубашки обычно бывает расстегнут.
Задавая вопрос американцу, он при этом внимательно смотрел
на остальных. И ясно увидел, как расширились зрачки в глазах одного из гостей,
выдавая сильное напряжение и волнение.
— Нет, — ответил Кобден, — такого врача среди делегатов нет.
Может быть, это молодой поклонник одной из ваших спутниц? Я не исключаю такой
возможности.
— У них нет таких знакомых, — возразил Дронго, — они обе
впервые прибыли на конгресс вашей организации.
— Значит, увидят много нового, — улыбнулся Кобден. —
Молодцы, девочки, так и нужно. Весь мир будет у вас в кармане!
— За наших прекрасных спутниц, — поддержал его Россетти,
поднимая свой бокал.
Кобден немного отпил.
— Всегда приятно чувствовать вкус хорошего вина, —
одобрительно сказал он и обратился к одному из официантов: — Мануэль, скажи,
чтобы кофе нам подали в гостиной рядом с террасой. Пусть принесут самый лучший
кофе! И нальют нам шампанское.
После ужина вся компания, встав из-за стола, перешла в
соседнюю комнату. Здесь на столике, накрытом к десерту, приборы были
расставлены точно так же, как за ужином. Рядом с каждым уже стояло пять
бокалов, наполненных шампанским. Кобден пригласил сначала всех пройти на
террасу полюбоваться видом вечернего города. Дронго, задержавшись на мгновение,
увидел, как один из гостей Кобдена что-то незаметно бросил в бокал, стоявший
рядом с тарелками самого Дронго.
Они вернулись к столу минут через десять. Дронго посмотрел
на бокалы. И неожиданно сказал, обращаясь к хозяину номера:
— Дорогой мистер Кобден! Мы с вами так подружились за два
дня, что мне кажется, будет правильно, если мы обменяемся своими бокалами и
выпьем на брудершафт.
— Лучше пить на брудершафт с женщинами, — улыбнулась
Эстелла.
— Ни в коем случае, — возмутилась Зулмира, — не хочу ни с
кем выпивать. Потом нужно еще целоваться!
— Не обязательно в губы, — сказал Дронго, протягивая свой
бокал Кобдену. — Можно расцеловать своего нового друга и в щеки. Ваше здоровье,
мистер Кобден! — Он улыбнулся и подмигнул гостеприимному хозяину.
— Ваше здоровье! — улыбнулся в ответ Кобден.
Россетти, схватив свой бокал, тоже поспешил с ними
чокнуться. Кобден сделал несколько глотков. Внезапно бокал выпал у него из рук.
Миллиардер схватился за горло.
— Что с вами? — закричал встревоженный Россетти.
Кобден хрипел. Он задыхался. Затем повалился на стол и сполз
с него на пол. Несколько раз дернувшись, он затих. Сеньор Россетти поднялся на
цыпочки и поглядел через стол.
— Сеньор Кобден! — позвал он дрожащим голосом. И уже
обращаясь к Дронго, спросил: — Что с ним?
Глава восемнадцатая
В наступившем молчании все четверо ошеломленно смотрели на
Кобдена, распростертого на полу. Россетти в недоумении пожимал плечами и
озирался.
— Не понимаю — что происходит? — наконец выговорил
итальянец, не решаясь подойти ближе к телу. — Нужно вызвать врача! Или полицию?
Дронго наклонился к лежавшему на полу американцу, прощупал
его пульс. Затем поднял голову и коротко сказал:
— Он умер.
Взяв со стола салфетку, Дронго накрыл ею лицо Кобдена.
— Как это умер? — испугался Россетти. — Вы хотите сказать,
что у него был удар? Или инфаркт?
— Мне кажется, его отравили, — сказал Дронго, — так
неожиданно не умирают.
— Я звоню в полицию! — взвизгнул Россетти. — Нас всех могут заподозрить.
— Подождите, — остановил его Дронго, — кроме нас четверых
здесь никого не было. Значит, яд мог положить только один из нас. И положить в
мой бокал, сеньор Россетти. Если вы заметили, мы обменялись бокалами, перед тем
как выпить. Мистер Кобден выпил шампанское, предназначенное мне. То есть убить
хотели меня, а не его, и я автоматически исключаюсь из числа подозреваемых.
— Если только вы не намеренно отдали ему свой бокал, —
сказал Россетти.
Обе женщины молчали, слушая их диалог.
— Это было бы слишком примитивно, — заметил Дронго. — Я бы
догадался, что меня будут подозревать в первую очередь.
— Звоните в полицию и врачам! — закричал Россетти. — Может
быть, его еще можно спасти!
— Бесполезно, — уверенно заявил Дронго, — яд наверняка был
смертельным.
— Ты все-таки врач? — спросила Зулмира.
— Нет, — ответил он, — но я видел в своей жизни слишком
много смертей, чтобы спутать.
Зулмира отвернулась, стараясь не смотреть в сторону лежащего
Кобдена. Эстелла взглянула на нее и перевела взгляд на Дронго.
— Что же мы будем делать? — спросила она.
— Сначала я расскажу вам одну историю, — неожиданно сказал
Дронго. — Сядьте, сеньор Россетти, и не дергайтесь. Лучше послушайте меня
внимательно. На самом деле я не врач и никогда им не был. Я бывший
эксперт-аналитик Интерпола и бывший эксперт специального комитета ООН по
предупреждению преступности. Меня обычно называют Дронго. Если кто-нибудь из
присутствующих слышал это имя. Хотя я думаю, что один из вас наверняка его
слышал.
