— Что ты хочешь сказать? — удивленно подняла брови Зулмира.
— То, что сказал. Когда я сюда прилетел два дня назад,
кое-кто уже догадывался об этом. Или даже точно знал. Если учесть, что знать о
моем участии в конгрессе не должен был никто, не трудно понять, что этот мой визит
был заранее просчитан. И к нему готовились.
Три пары глаз неотрывно взирали на Дронго.
— Через Интерпол была передана информация о том, что в
Лиссабон прибудет «Сервал» — бывший полковник Комитета государственной
безопасности СССР, ставший профессиональным наемником. Причем информация была
составлена так, чтобы здесь под видом делегата конгресса обязательно появился
кто-нибудь с целью обезвредить «Сервала». Нужно отдать должное тем, кто
придумал этот план. Они меня сразу вычислили. Очевидно, у них были свои люди в
штабе конгресса, ведь все заявки на участие, поданные в последний момент,
прошли через штаб. И судя по всему число «делегатов», которые могли приехать в
Лиссабон за «Сервалом», оказалось не так велико, как можно было предположить.
Зулмира мрачно слушала Дронго, комкая в ладонях салфетку.
Было заметно, как она напряжена. Россетти тяжело дышал и время от времени
посматривал в сторону лежавшего на полу Кобдена. Эстелла внимательно следила за
рассказом Дронго.
— Я думаю, что этот важный нюанс не учли те, кто отправлял
меня сюда в последний момент. Ведь многие заявки были посланы задолго до
Лиссабонского конгресса, а имена известных врачей знают во всем мире. Таким
образом, вычислить меня и моего возможного напарника оказалось не слишком
сложно. И с первого же дня те, кому это было нужно, взяли меня под наблюдение.
Их человек даже проследил за мной в туалетной комнате, когда я разговаривал со
своим напарником…
— С сеньором Чжан Цзинем, — усмехнулся Россетти. — Это и я
вычислил. И без ваших объяснений.
— Не совсем так, — ответил Дронго. — Моим напарником был
другой человек. Но сейчас это не самое главное. Дело в том, что еще вчера люди,
продумавшие эту операцию, обратили внимание на индонезийского делегата Али Сармана,
который имел неосторожность попросить меня помочь ему в поисках известного
китайского врача. Я проверил по заявкам: Али Сарман подал свою тоже в последний
момент, чтобы попасть в Лиссабон на встречу с китайской делегацией.
Естественно, убийцы сочли необходимым лишить меня напарника, и участь Али
Сармана была предрешена. Его убили.
Россетти шумно вздохнул. Эстелла нахмурилась. Зулмира
стиснула салфетку в кулаках еще сильнее.
— Нас хотели убрать обоих, — продолжал Дронго. — Только
напарника нужно было убить, а меня пока всего лишь напугать, имитировав
нападение. У меня в номере побывал неизвестный, который напал на меня, но явно
не имел приказа о моей ликвидации.
И тогда я впервые спросил себя — почему? Почему они убили
Али Сармана, посчитав его моим напарником, и оставили в живых меня? А потом я
поехал на стадион. И там меня тоже ждала засада. Убийцы, очевидно, решили меня
похитить и допросить, поняв, что с индонезийцем они ошиблись и мой напарник —
совершенно другой человек. Причем на этот раз убийцы собирались после допроса
убрать меня, оставив на потом моего настоящего напарника, до которого они не
добрались. И я снова спросил себя — почему?
Все трое слушателей потрясенно молчали.
— Вечером мне сообщили, что в номере убитого индонезийца
найдены отпечатки пальцев «Сервала», — продолжал Дронго, — и хотя поиски его
самого продолжались всю ночь, они ни к чему не привели. При том, что отпечатки
пальцев проверили у всех делегатов, кроме Асплунда, который неизвестно куда
исчез. Зулмира, — он обратился к ней, — помнишь, когда ты вчера зашла в штаб,
там сообщили об исчезновении двух делегатов — корейского представителя и
Асплунда?
— Не помню, — ответила Зулмира, — я не слушала, о чем там
говорили.
— Так или иначе, но «Сервала» не нашли, — вернулся к своему
рассказу Дронго. — И не могли найти. Все было подстроено, для того чтобы мы
поверили в присутствие этого специалиста в Лиссабоне. Именно для этого сначала
убрали Али Сармана и хотели запугать меня. Затем, догадавшись, что индонезиец
не был посланцем Интерпола, приняли решение о моей ликвидации.
Он посмотрел на стоявший перед ним бокал и продолжал:
— Там, на стадионе, во время нападения меня спас мой
напарник. Но убийцы застрелили своего человека. И успели сообщить о моем
ранении. Вот с этого момента те, кто спланировал всю операцию, допустили
несколько небольших промахов. И мне оставалось только вычислить человека,
придумавшего такую гениальную комбинацию.
— Поясни, — потребовала Зулмира, — кого ты имеешь в виду?
— Немного терпения. Я понял, что не должен глупо рисковать и
оставаться один, как на стадионе, когда мы расстались с сеньором Россетти и
меня чуть не убили. Кстати, голова и плечо болят до сих пор. Поэтому я попросил
китайского представителя Чжан Цзиня помочь мне. Он нарочно рассек себе руку ножом
и поехал вместе с нами в больницу. Сотрудники его посольства последовали за
нашей машиной. И они обратили внимание на такой интересный факт. До больницы
нас провожала еще чья-то машина. Но когда мы вошли в здание больницы, она,
постояв немного, уехала. Отсюда можно было сделать только один вывод. Кто-то
позвонил им и велел уехать.
— В больнице рядом с тобой была только я, — сказала Зулмира,
— не хочешь же ты сказать, что…
— Подожди минуту, сейчас объясню, — попросил Дронго. — После
уехавшей как по приказу машины, многое стало проясняться. Но окончательно я все
понял сегодня, когда увидел фотографии, сделанные вчера. Посмотри на них и
обрати внимание на одну деталь… — Он достал из внутреннего кармана две
фотографии и передал их Зулмире.
— Нормальные фотографии, — пожала она плечами. — Мы с тобой
очень хорошо получились.
— Мы с тобой да, — кивнул Дронго, — а твоя подруга — нет.
Оба раза она словно случайно закрывает свое лицо.
— Так уж вышло, — улыбнулась Эстелла.
— Бывает, — согласился Дронго. — Однако вернемся к больнице.
Там с нами находились также вы, Эстелла, и китайский представитель Чжан Цзинь.
Но его я сам попросил поехать. И только сегодня я узнал еще об одном совпадении.
Вчера вы не очень хотели с нами фотографироваться. А потом, когда я сказал, что
у меня сильно болит голова, вы предложили отвезти меня к врачу и сразу нашли
машину. На мой вопрос, откуда автомобиль, вы ответили, что одолжили его у
вашего коллеги. Зато Зулмира сказала, что машина появилась благодаря некоему
Виржилио. Оставалось только узнать, кто он такой. Я помнил номер машины и
позвонил знакомому сотруднику Интерпола. Тот быстро выяснил, что это Виржилио
Сигисмунду — служащий министерства здравоохранения Португалии. Знаете, что
рассказал Виржилио?.. — Дронго не стал делать эффектной паузы. — Он признался,
что вы договорились с ним об автомобиле сразу после нашего приезда в «Палацио».
То есть вы, сеньора Велозу, уже знали о том, как сильно меня ударили, и
предполагали, что я захочу либо вернуться в отель, либо поехать в больницу.
