– Конечно, он радовался. А Пак Делонг потом разболтал то, что услышал от тебя, как думаешь?
– Я не знаю. Но лично я разболтал бы.
Такой ответ меня очень даже устроил. Я хлопнул Викку по плечу.
– А теперь иди. И если увидишь, что кто-то пытается выскользнуть через заднюю дверь, сразу кричи. Хорошо кричи, громко. Чтобы было слышно и при таком ветре.
Викка с Арном ушли в переулок, который вел как раз к задней двери «Невезухи». Солянщики этого не заметили; их взгляды были прикованы к дверям салуна, а мысли заняты только одним – предвкушением обещанной дармовой выпивки.
– Ну что, ребята?! – крикнул я, и когда они все повернулись ко мне, дал команду: – Вперед! Виски ждет!
В ответ раздались одобрительные восклицания, и солянщики дружно направились к дверям салуна. Но все-таки шагом, а не бегом. И по-прежнему колонной по двое. Они привыкли подчиняться приказам. Я догадывался, что их жизнь и работа на соляных копях мало чем отличались от рабства, и благодарил ка, что оно определило мне другой путь… хотя теперь, по прошествии лет, я начинаю задумываться, а чем, в сущности, рабство шахты отличается от рабства револьвера? Возможно, только одним: я всегда видел небо над головой, и за это я говорю спасибо Гану, Человеку-Иисусу и всем остальным богам.
Я отозвал Джейми, шерифа Пиви и этого нового – Вегга – в дальний конец улицы. Мы встали под навесом над входом в контору шерифа. Стросер и Пикенс, двое не самых толковых помощников, стояли в дверях с ошарашенным, изумленным видом.
– Вы двое, идите внутрь, – сказал я.
– Мы принимаем приказы только от непосредственного начальства, – ответил Пикенс, весь из себя высокомерный и важный в присутствии вернувшегося начальника.
– Идите внутрь и закройте дверь, – распорядился Пиви. – Вы, два дуболома, до сих пор, что ли, не поняли, кто здесь главный?
Они отошли в глубь прихожей. Пикенс волком смотрел на меня, Стросер – на Джейми. Дверь хлопнула с такой силой, что в ней задрожало стекло. Пару секунд мы просто молча стояли, глядя на облака соляной пыли, несущиеся по улице. Некоторые из них были такими густыми, что повозки солянщиков скрывались из виду в белесых клубах. Однако у нас не было времени на раздумья – скоро стемнеет, и тогда один из людей, пьющих сейчас в «Невезухе», может уже перестать быть человеком.
– Думаю, у нас может возникнуть проблема. – Я обращался ко всем троим, но смотрел на Джейми. – Если шкуроверт знает, кто он такой, он вряд ли признался бы, что умеет ездить верхом.
– Я об этом подумал. – Джейми указал кивком на констебля Вегга.
– Мы привезли всех, кто умеет сидеть в седле, – сказал Вегг. – Будьте уверены, сэй. Я их всех знаю.
– Почему вы уверены, что знаете всех? – спросил я.
– Он знает, – подтвердил Джейми. – Послушай, Роланд.
– В Малой Дебарии есть один человек. Очень богатый, зовут Сэм Шант, – сказал Вегг. – Солянщики называют его Сэм Яйцехват, что и неудивительно, потому что он держит их всех за то место, где волосья короткие и курчавятся. Комбинатом он не владеет… хозяева Комбината – большие шишки из Гилеада… но он владеет всем остальным: пивными, борделями, завалюхами…
Я вопросительно посмотрел на шерифа Пиви.
– Хибары в Малой Дебарии, где спят некоторые солянщики, – пояснил тот. – Завалюхи – они развалюхи и есть, но они хотя бы не под землей.
Я повернулся обратно к Веггу, который стоял, держась за лацканы своего пыльника, и был явно очень доволен собой.
– Сэмми Шант владеет еще продовольственным магазином при соляном комбинате. А это значит, что он владеет солянщиками. – Констебль ухмыльнулся. Не дождавшись от меня ответной ухмылки, он отпустил лацканы пыльника и воздел руки к небу. – Так устроен наш мир, юный сэй… это не я его создал, и не вы тоже.
Так вот я о чем: Сэмми просто обожает всякие зрелища и забавы… особенно если на них можно срубить пару пенни. Четыре раза в год он устраивает состязания для солянщиков. Они соревнуются в беге. И в простом, и с препятствиями, когда надо перепрыгивать через деревянные баррикады и канавы с грязью. Очень смешно, когда кто-то падает. Шлюхи всегда ходят на это смотреть, и если кто-нибудь шлепнется, ржут, как кобылы.
– Давай к сути дела, – пробурчал шериф Пиви. – Хоть им там и проставили по две порции, они с ними быстро расправятся, эти ребята.
– Он устраивает и скачки на лошадях, – продолжил Вегг. – Выделяет на это одних старых кляч. Ну, если лошадка сломает ногу, чтобы было не жалко ее пристрелить.
– А если ногу сломает кто-то из солянщиков, его тоже пристреливают? – спросил я.
Вегг расхохотался и хлопнул себя по бедру, как будто я выдал отличную шутку. Катберт мог бы ему объяснить, что я не умею шутить, но Катберта с нами не было. А Джейми редко когда вступал в разговор, если на то не было необходимости.
– Остроумно, юный стрелок. Весьма остроумно. Нет, если что, их подлечат. Ну, когда можно вылечить. Там есть несколько шлюшек, они за пару монет подрабатывают сиделками после состязаний Сэмми Шанта. Девчонки не против, лишняя денежка – она никогда не лишняя.
Разумеется, для участия в состязаниях надо заплатить взнос, который вычитается из зарплаты. Это покрывает расходы Сэмми. И солянщикам тоже выгода. Победителю каждого из состязаний – будь то обычный бег, бег с препятствиями или скачки на лошадях – прощается годовой долг в продовольственном магазине. Сэмми ничего не теряет: одному долг прощает, со всех остальных дерет три шкуры. Хитрая шельма, да?
– Хитер, как дьявол, – кивнул я.
– Точно! Поэтому когда объявляют о скачках, каждый из солянщиков, кто может хоть как-то держаться в седле, садится в седло. Смешно наблюдать, как они яйца себе отбивают. Обхохочешься, правда. Я на всех состязаниях присутствую, слежу за порядком. Не пропустил ни одной скачки за последние семь лет и знаю всех солянщиков, кто участвовал в скачках хоть раз. Все они сейчас здесь. Был еще один, но на самых последних скачках, которые Сэмми устраивал на Новую Землю, бедолага свалился с коня и отбил себе все нутро. Продержался еще пару дней, а потом приказал долго жить. Так что, думается, это явно не ваш шкуроверт, правильно?
Вегг от души рассмеялся. Пиви посмотрел на него с усталым смирением, Джейми – со смесью презрения и удивления.
Можно ли было верить этому человеку, когда он говорил, что привел всех до единого солянщиков, которые могут держаться в седле? Я решил, что поверю, если он ответит «да» на один вопрос.
– Вегг, а вы сами ставите на кого-то из всадников на этих скачках?
– В прошлом году срубил неплохой куш, – с гордостью проговорил Вегг. – Шант, сквалыга, деньгами не выдает. Пишет расписки, и потом тебе шлюхи и виски – бесплатно. Шлюх люблю помоложе, а виски – постарше.
Пиви взглянул на меня поверх плеча Вегга и пожал плечами, как бы говоря: Это не я назначал им констебля, так что с меня спроса нет.
