Веревка, привязанная к дельфину, сильно натянулась и дрожала. Волокна на узле, затянутом вокруг утки, стали лопаться. Планшир под уткой затрещал. Но вот веревка дернулась, провисла и упала завитками на воду рядом с судном.
— Черт побери! — воскликнул Куинт.
— Похоже, акула догадалась, что вы собирались делать, — сказал Броди. — Точно знала о приготовленной ловушке.
— Проклятие! В жизни не видел, чтобы рыба выкидывала такое.
— Она сообразила, что если собьет вас с ног, то сможет спокойно съесть дельфина.
— Чушь, она просто нацелилась на дельфина и промахнулась.
— С другой стороны катера? — заметил Хупер.
— Все это ерунда, — заключил Куинт. — Как бы там ни было, она нас надула.
— Но как она сошла с крюка? — спросил Броди. — Она же не выдернула утку. Куинт подошел к планширу правого борта и потянул веревку.
— Она либо просто перекусила цепь, либо… эх, так я и думал. — Куинт перегнулся через планшир и схватил цепь. Он вытащил ее на палубу. Она была цела — зажим все еще держал ушко крюка.
Но сам крюк никуда не годился. У стального цевья не было больше загиба. Оно стало почти прямым с двумя маленькими бугорками в том месте, где он когда-то был выкован.
— Бог мой! — произнес Броди. — Она сделала это зубами?
— Разогнула чисто, что надо, — сказал Куинт. — Вероятно, у нее ушло на это секунды две.
Броди ощутил пустоту в голове. В кончиках пальцев покалывало. Он опустился на стул и несколько раз глубоко вдохнул, стараясь подавить нараставший страх.
— Куда она, по-вашему, ушла? — спросил Хупер, стоя на корме и глядя в воду.
— Где-нибудь здесь, недалеко, — ответил Куинт. — Думаю, она вернется. Этот дельфин был для нее все равно что анчоус для тунца. Она будет продолжать поиски пищи. — Куинт собрал гарпун, свернул веревку и положил снасть на транец. — Нам остается только ждать. И бросать приманку. Я приготовлю еще несколько наживок и спущу их за борт.
Броди наблюдал за Куинтом — тот обвязывал веревкой каждую наживку и опускал ее за борт, прикрепляя другой конец веревки к уткам, кронштейнам для спиннингов, куда только мог. Когда с дюжину наживок уже плавало вокруг судна в разных местах и на разной глубине, Куинт поднялся на ходовой мостик и уселся там.
Броди захотелось поддразнить Куинта.
— Похоже, это и в самом деле очень умная рыба, — начал полицейский.
— Умная или нет, откуда мне знать, — сказал Куинт. — Однако она выкидывает такие штучки, на какие не была способна ни одна из рыбин, с которыми мне до сих пор приходилось иметь дело. — Он помолчал, затем добавил, обращаясь скорее к себе, чем к Броди: — Но я поймаю эту суку. Обязательно поймаю.
— Почему вы так уверены?
— Уверен, вот и все. А теперь оставьте меня в покое.
Это был приказ, а не просьба. И хотя Броди хотелось говорить о чем угодно, лишь бы не думать о страшном чудовище, притаившемся в воде, там, под ними, он больше не сказал ни слова. Броди взглянул на часы: одиннадцать ноль пять. Они караулили, ожидая в любую минуту, что за кормой поднимется плавник, разрезающий воду. Хупер бросал приманку, она напоминала Броди понос всякий раз, когда шлепалась в воду.
В половине двенадцатого Броди вздрогнул от резкого звонкого щелчка. Куинт одним махом слетел с трапа, пробежал по палубе и вскочил на транец. Он схватил гарпун и поднял его, изготовясь, всматриваясь в воду за кормой.
— Что это было, черт возьми? — спросил Броди.
— Она вернулась.
— Откуда вы знаете? Что это за звук?
— Лопнула проволока. Акула взяла наживку.
— Почему она лопнула? Почему акула просто не сняла наживку?
— Она, по-видимому, не перекусывала проволоку. Рыба втянула ее, а когда захлопнула пасть, леса оказалась у нее за зубами. Акула, наверное, сделала так, — Куинт резко дернул головой в сторону, — и леса лопнула.
— Но почему мы услышали щелчок, если проволока лопнула под водой?
— Она не лопнула под водой, черт возьми! Она разорвалась прямо здесь. — Куинт указал на несколько дюймов обвисшей проволоки, привязанной к утке в центре катера.
— Ну и ну! — произнес Броди. Полицейский еще смотрел на оборванный конец, как вдруг увидел, что другая леса у планшира в нескольких футах от первой тоже ослабела. — Акула взяла еще одну приманку, — заметил он. Броди встал, подошел к планширу и вытянул лесу. — Она, должно быть, была прямо под нами.
— Никто не хочет искупаться? — спросил Куинт.
— Давайте спустим клетку за борт, — предложил Хупер.
— Вы шутите? — проговорил Броди.
— Нет, не шучу. Возможно, клетка привлечет акулу.
— А вы залезете в клетку?
— Нет, вначале посмотрим, как поведет себя рыба. Ваше мнение, Куинт?
— Можно попробовать, — сказал хозяин катера. — Вреда не будет, если мы опустим ее в воду, к тому же вы заплатили за это. — Он отложил гарпун и вместе с Хупером подошел к клетке.
Они опрокинули ее на бок. Хупер открыл дверцу и залез внутрь. Потом достал акваланг, регулятор, маску, неопреновый гидрокостюм и сложил все на палубу. Они поставили клетку и отнесли к планширу правого борта.
— У вас есть две веревки? — спросил Хупер. — Я хочу привязать клетку к катеру.
Куинт спустился вниз и вернулся с двумя мотками веревки. Они прикрепили одну к кормовой утке, другую — к кнехту в центре палубы, затем привязали свободные концы к потолку клетки.
— Порядок, — сказал Хупер. — Давайте опускать.
Они подняли клетку, наклонили ее и столкнули за борт. Она погрузилась в воду на глубину в несколько футов, насколько позволяли веревки. Потом зависла, медленно поднимаясь и опускаясь вместе с волнами. Трое мужчин стояли у планшира, глядя в воду.
— Почему вы думаете, что акула заметит клетку и поднимется на поверхность? — спросил Броди.
— Я не говорил «поднимется», — ответил Хупер. — Я сказал «появится», чтобы взглянуть на клетку и убедиться, съедобна ли она.
— Это нам ничего не даст, — заметил Куинт. — Мне не попасть в акулу, если она будет на глубине двенадцати футов.
— Если акула здесь, — сказал Хупер, — она, возможно, покажется на поверхности. Сейчас у нас нет выбора.
Но акула не появлялась. Клетка спокойно покачивалась на воде.
— Слизнула еще наживку, — сказал Куинт, указывая вперед. — Она там, это точно. — Он перегнулся через перила и заорал: — Чтоб ты лопнула! А ну-ка выходи, дай я достану тебя!
Спустя пятнадцать минут Хупер сказал:
