Книга Пробить камень, страница 25. Автор книги Фридрих Незнанский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пробить камень»

Cтраница 25

— Меня зовут Георгий… Можно дядя Юра.

Через пятнадцать минут они занимались сексом в туалете. Ничего подобного Кира в жизни своей еще не испытывала… На шее у него она увидела какой-то странный амулет.

— Что это?

— Игрушка.

— Подари?

— Может быть, — ответил он уклончиво и повернул ее к себе спиной. — Потом… А ты далеко пойдешь, — сказал дядя Юра. — Задатки что надо. Запомни мой телефон на всякий случай…

Через неделю на приемной комиссии во ВГИКе она прочитала монолог проститутки из «Пышки» Мопассана, прошла собеседование и была зачислена на актерский факультет.

На собеседовании у нее спросили: «Что вы любите в кино?»

«Хохотать до судорог. И плакать, если получается».

«А не любите?»

«Людей, которые заставляют себя ждать».

«То есть как это?»

«Ну это если я в кино иду не одна».

«Ах, в этом смысле… У вас есть любимая актриса?»

«Нет».

«Как вы это объясняете?»

«Очень просто. Вообще-то я не хожу в кино».

«Вот тебе раз! Почему?!»

«Жизнь слишком коротка».

«Ну, знаете… Что нам в вас по-настоящему нравится, так это отсутствие даже приблизительных представлений о будущей профессии. Это правда, что вы ни разу в жизни не играли ни в профессиональных, ни в самодеятельных спектаклях, не ходили в театральные кружки и студии?»

«Вы уже не первый раз спрашиваете».

«Просто никак не могу поверить. У нас тут обычно фигурируют юные девицы с такими послужными списками, которые, по-хорошему, можно заработать годам к сорока. Скажите, Кира, вы занимаетесь спортом?»

«Не-а».

«Но ведь надо же как-то поддерживать форму».

«Пока она сама как-то держится, а перестанет — может, и начну».

«Достойный ответ. У вас незаурядные внешние данные, вы пользуетесь косметикой?»

«М-м-м. Не скажу».

«Вы готовы к жесточайшей конкуренции? Чему это вы улыбаетесь?»

«Погода хорошая».

«Кажется, вы не представляете, что вас ожидает. Из всего вашего курса в кино будут работать только один-двое. Это по секрету. Просто хочется честно предупредить вас о перспективах. Вернее, я хотела сказать, что ни о каких перспективах ничего нельзя сказать. Старая советская система кинопроизводства сломана безвозвратно, а новая… Вы понимаете, что актерская судьба — это лотерея?»

«Слушайте, так меня приняли?»

«Конечно».

«Ура!!!»

Теперь у нее было жилье и какая-никая стипендия. За неделю она перезнакомилась со всем общежитием и чувствовала себя так, будто сто лет тут прожила. Жизнь началась заново.

Костя

Справа, перед столовой, гнездились три умывальника, слева висело огромное зеркало, все-таки Институт кино, негоже, чтобы будущие звезды ходили с крошками в уголках рта.

Веня Березкин, с рюкзаком на плече, набрав полный поднос, озирался в поисках свободного места. За ближайшим столиком сидела непоправимо красивая девица. И сидела она одна. И он ее не знал. Веня удивился. Он не без оснований относил себя к тем, кто, единожды оказавшись в новой для себя местности или среде, моментально впитывал ее топографию. Приятели говорили, что в военное время из него вышел бы хороший лазутчик. Но эта девица как-то ускользнула от его внимания во время абитуры, а трудноуловимые черты и детали говорили о том, что она первокурсница. Веня недолго ее разглядывал, плюхнулся за столик, дотронулся двумя пальцами до тонкого запястья и на недоуменный взгляд пояснил:

— Два к одному, что ты меня отошьешь, а так, по крайней мере, останутся хорошие воспоминания.

— У кого? — Она прищурила глаза.

— У всех.

Тут к ним подсел Ермилов с двумя чашками кофе.

— Илюха! — обрадовался Веня. — Вот ты нас и познакомишь.

— А кто он? — заинтересовалась Кира.

Ермилов сам не особенно знал, что сказать.

Впрочем, режиссура — дело нехитрое.

— Это Кира, — объяснил он, рассчитывая, что толстяк назовет и себя. — Актерское отделение.

Не тут-то было.

— Ясное дело, не бухгалтерское, — энергично кивнул Березкин, наворачивая макароны. Ему в голову не приходило, что кто-то вообще может его не знать. — У меня тоже была подружка Кира, года полтора. Дочка футбольного тренера. Он потом олимпийскую сборную тренировал. Кто ж такое мог предвидеть?…

— Полтора года — уже немало, — с уважением заметила Кира.

— Еще бы! Тем более что, когда мы расстались, мне стукнуло шесть, а ей семь.

— Некоторым нравятся женщины постарше, — засмеялась Кира.

А Ермилов размышлял над тем, стыдно ли не уметь заставить себя положить под столом руку барышне на коленку. Вот этот толстяк наверняка бы не рефлексировал. С другой стороны, если употреблять слово «заставить», то смысл в этом движении начисто отпадает, потому что оно должно быть естественным, то есть даже безотчетным, а рассчитанное, спланированное — теряет свое обаяние. Как-то все это сложно… «Тебе сколько лет, парень?»

— Как твой роман? — спросил он и пояснил Кире: — Он за лето успел книжку написать.

— Не книжку, а роман, — поправил Веня. — О, сорри, ребятишки, мне надо бежать! — Он сорвался с места и понесся к буфету, где мелькнул проректор по учебной и методической работе.

— Так кто это был, я не поняла? — Она хмыкнула: — Как говорят в американском кино: так как он сказал его зовут?

— Он не сказал, — подыграл Ермилов, поскольку точно так отвечают в американском кино.

— У меня идея. Не уйдем отсюда, пока этого не узнаем.

— Сейчас третья пара начнется, — напомнил Ермилов. — У меня русская литература.

Кира пожала плечами:

— А у меня сценический бой, ну и что? Фиг с ними, прогуляем! Что такого важного может быть в первый день? А потом, если он окажется режиссером или актером, прогуляет только один из нас. Давай так, кто первый выяснит личность подозреваемого, выполняет желание. Классная идея! И такой тип занятный.

— Выполняет желание другого? Любое?

Энергичный кивок.

— По-моему, он сценарист, вот роман же написал, — напомнил Ермилов.

— А кто его видел, этот роман? Ты его видел? И потом, сценарист — это не имя. Но только в лоб не спрашивать. Договорились?

А Веня тем временем уже взял проректора Коломийца под руку и вежливо подталкивал его к столику. Ермилов и Кира наблюдали эту картину несколько удивленно. Впрочем, проректор был еще, как сам любил говорить, «отчаянно молод, поскольку пребывал в возрасте Иисуса Христа и Остапа Бендера единовременно». Он походил на удачливого боевого офицера, который получал регалии и делал карьеру словно в ускоренном просмотре.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация