Положив на ступеньки фокус, замаскированный под свадебный
подарок, я сняла с плеча сумку и пристроилась за подружкой невесты, скромненько
сложив ручки перед собой.
Ага, вот так.
— Рэйчел! — начал Трент, отняв руку у Элласбет.
— Нет-нет, продолжайте! — замахала я руками, хотя
внутри напряглась, как нажравшийся бримстона пикси. — Все в порядке,
Крашеные губы Элласбет сжались в ниточку. Фата бы тебе не
помешала, подумала я и вспомнила о собственной раскраске, наляпанной в
последнюю минуту.
Пылая зелеными глазами, Элласбет взяла Трента под руку и
повернулась ко мне спиной — плечи ее вздрагивали. Попик прокашлялся и начал с
того места, где остановился, заговорил о силе преданности, понимания и
прощения. Я от него отключилась — надо было успокоить собственный пульс,
поскольку какое-то время придется пробыть здесь.
Собор был красив, запах дикой моркови угадывался в спертом
воздухе. На всех доступных горизонтальных поверхностях стояли цветы, даже на
вертикальных кое-где — букетики, приколотые к лентам. Экзотические вьющиеся
растения, лилии, но лично мне больше нравятся цветы попроще. Всемирно известные
цветные витражи помутнели от тумана и лунного света, и тени окрестных деревьев
плавали по ним драконовыми кругами. Мерцали свечи, и тихий голос попа звучал,
как обретшая голос пыль.
Я заморгала, сообразив, что Ал строит мне глазки, глядя
поверх будущей пары. Рядом с ним хмурился Квен. Они были оба в прекрасных
черных фраках, похожих на парадную форму из какой-нибудь классической
космической оперы восьмидесятых. Я занервничала, поправила на себе платье.
Откуда-то на нем взялось пятно, а букета, чтобы его прикрыть, у меня не было.
Вот так всегда, когда опаздываешь,
Я обернулась к публике, увидела Дженкса, подмигивающего мне
с потолочных балок. С него густо сыпалась пыльца, и Таката чихнул в созданном Д
же иксом солнечном луче.
— Будь здоров, — сказала я ему одними губами, и он
приподнял густые брови. У пожилой рок-звезды лицо было не спокойным, но
покрытая шрамами вервольфица рядом с ним — его барабанщица Рипли — явно
веселилась. Слава богу, Таката был в нормальном костюме, а не в оранжевом
кошмаре, в котором я его когда-то видела. Даже его белокурые волосы лежали в
порядке, и на шее был заметен амулет, который их и уложил. Посмотрев на меня
через зал, он так же одними губами сказал:
— Что ты тут делаешь?
— Работаю, — ответила я беззвучно.
И посмотрела на стоящих за ним мистера Рея и миссис Саронг.
Они были похожи на детишек, вместе готовящих какую-то проказу. Но мне это
безразлично, скоро все кончится.
Наконец-то я набралась духу и посмотрела на Айви. И меня
пробрало страхом — она была оцепенелая. Ничего не выражающее лицо и пустота в
глазах. Я видела у нее такой вид, но никогда это не было так сильно. Она просто
отключила себя. В идущем ей изящном сером платье и широкополой шляпке она была
страшно похожа на свою мать, сидящую у нее за спиной. Айви сидела,
выпрямившись, между Пискари и Стриж. Светловолосая вампирша глянула на меня
ревниво — очевидно, она вошла теперь в камарилью Пискари, несмотря на ту мелкую
деталь, что Пискари выпустили из тюрьмы благодаря интриге Ала, а не ее
красноречию в зале суда. Мне оставалось только верить, что Айви не пропадет —
спасти ее было не в моих силах. Спастись она может только сама.
Увидев мои страдания при виде Айви, Пискари мне улыбнулся —
издевательски и уверенно. Я с шипением выпустила воздух сквозь зубы — демонский
шрам пронзил меня теплым покалыванием. Черт побери, этого я не учла. И в злости
сказала ему беззвучно, губами:
— Мне нужно с тобой говорить.
Пискари наклонил голову — он невероятно естественно выглядел
в каком-то подлинном египетском наряде. Очевидно, решив, что разговор пойдет об
Айви, он поднял ее безжизненную руку и поцеловал.
Я застыла, вдруг ощутив, что Трент наблюдает за мной уголком
глаза. На самом деле вся церковь больше смотрела сейчас на нас с Пискари, чем
на венчающуюся пару. И если сжатым зубам Элласбет можно было верить, она была в
бешенстве.
Я скривилась и попыталась принять угрожающе-бандитский вид,
что было трудновато в кружевном платье с цветами в волосах.
— Не про Айви, — сказала я без звука. — Мне нужна
твоя защита. Для меня и для Кистена. И мне есть чем тебя заинтересовать.
Пискари был несколько сбит с толку моим запросом, но кивнул
и глубоко задумался. Добродушно-веселая улыбка Ала стала злобной, а за спиной у
Такаты миссис Саронг и мистер рей заговорили приглушенными голосами, так что
любой внутриземелец мог бы подслушать. Удовлетворение на лице Стриж сменилось
ненавистью, а Элласбет… Элласбет так вцепилась в руку Трента, что побелели
костяшки пальцев.
В торжественные каденции поповского речитатива грубо
ворвался звонок чьего-то телефона, и у меня глаза на лоб полезли. Звонок
исходил от… от меня?
О господи! —подумала я, обмирая и шаря у себя пальцами за вырезом.
Мой телефон. Дженкс, черт бы тебя побрал! — подумала я, злобно таращась в
потолок под вылетающую из меня мелодию «Чудесный день для свадьбы». Я же
поставила на виброзвонок. Черт побери, ведь ставила же!
С пылающим лицом я наконец его выудила. Дженкс ржал из
верхних окон, Таката закрыл лицо руками, стараясь не расхохотаться. Нервная
дрожь пробежала по всей церкви, а я посмотрела на входящий номер. Гленн.
Меня захлестнуло адреналином.
— Прошу прощения, — сказала я с неподдельным
чувством. — Я очень извиняюсь, очень, я отключала звук. Честно.
Таката рассмеялся в голос, и я покраснела, вспомнив, откуда
я сейчас этот телефон выуживала.
— Прошу прощения, я должна ответить. — Элласбет из себя
выходила, а попик с кислой мордой махнул мне рукой — дескать, если надо, так
надо. Я открыла телефон и повернулась спиной ко всем.
— Привет, — сказала я, и голос отразился в телефоне
эхом. — Я на свадьбе Каламака, слушают все. Что добыл?
Скандал — дальше некуда.
Треск помех сказал мне, что Гленн все еще в пути. Он ответил:
— Рэйчел, ты на свадьбе? Ведьма, да ты по самую задницу
сумасшедшая!
Я полуповернулась и пожала плечами, глядя на попа:
— Извините, — изобразила я губами, но внутри уже
переключилась на полные обороты.
По крайней мере Гленн понял мой намек о публике, которая все
слышит, и будет выбирать слова поаккуратнее.
— У меня все документы, — сказал Гленн, и мое
напряжение дошло до пика. — Можешь работать.
Я переступила с ноги на ногу, чтобы ощутить приятное постукивание
пейнтбольного пистолета по коже. Хотя я надеялась, что он не понадобится.
— Кстати, Гленн, Дженкс мне так и не сказал, сколько ты
мне за это заплатишь.
