Привычно ставя свой раздолбанный «уазик» напротив управы, Медников просто обратил внимание на две черные «Волги» с подмосковными номерами, стоявшие на служебной стоянке возле здания. Подумал, что, наверное, опять какое-то начальство из соседней области в местное рыбное хозяйство нагрянуло. В талицких прудах в последнее время не только обычные карпы да сазаны появились, а бери выше — озерная форель, вот и катят со всех сторон любители розового мясца. Но сам Медников в обиде на руководство хозяйством не был — в оздоровительный лагерь всегда и без всякого напоминания поступала рыбная продукция.
С такими мыслями Сергей Осипович и вошел в кабинет. И слегка оторопел от того количества народа, которое увидел.
За недлинным столом для заседаний членов управы сидели крупный и широкоплечий милицейский генерал, несколько относительно молодых еще, но, видно, «важных» людей — судя по выражению их лиц, а также сам Валентин Иванович, председатель управы, и начальник талицкого ОВД Шикунов. Последний приветливо кивнул Медникову и кивком же показал на свободный стул: садись, мол.
Валентин Иванович представил вошедшего директора детского оздоровительного лагеря:
— Вот это и есть наш замечательный ветеран, Сергей Осипович Медников, который, несмотря на немалые свои годы, постоянно печется о здоровье подрастающего поколения. Я вам уже говорил о нем, причем самые добрые, как вы слышали, слова. Потому что это исключительно его заботами и содержится лагерь в полном порядке. А это, Сергей Осипович, товарищи из Москвы. Вячеслав Иванович, например, заместитель министра внутренних дел.
— Правильнее будет — заместитель начальника Департамента уголовного розыска, — поправил Грязнов и продолжил сам: — А это мой коллега — первый помощник генерального прокурора России и его товарищи.
«Значит, не за рыбой, — почему-то подумал Медников и ладонью погладил свои усы. — А зачем тогда?.. А может, это связано с деньгами? С путаницей нашей?.. Ишь чины какие! И все серье-озные…»
— Ваша организация, я имею в виду лагерь, он в чьем подчинении? А то никак понять не могу. Одни говорят, что вы находитесь во Владимирской области, вот как Валентин Иванович. А в Москве мне сказали, что принадлежите нижегородцам? Так кому ж на самом-то деле?
«Ну точно, путаница опять, — уже облегченно подумал Медников. — Значит, из-за этого такой синклит…» Нравилось ему это незнакомое слово, вот и произносил бывало: «Ну чего синклит собрали?» или «Я этот ваш синклит сейчас спать отправлю, и без разговоров»…
— Да я уж говорил, — улыбнулся Валентин Иванович, но Грязнов поднял палец:
— Нет уж, пусть товарищ сам объяснит такую двойственность.
И Медников, тоже улыбаясь, поскольку почувствовал к себе доброжелательное отношение приезжих, стал объяснять, что дело все в капризах реки Клязьмы. Высокий, поросший лесом полуостров, где расположены строения лагеря, во время весенних разливов становится как бы островом, а поскольку течение реки и означает административную границу областей, то остров становится как бы территорией соседней области. Все давно это знают и не обращают внимания. А со стороны кажется, что путаница нарочная, чтобы как бы ответственность с себя снять. Но так как официально лагерь относится к нижегородскому филиалу Фонда общественной организации «Славянский массив», а во Владимирской области такого филиала нет, то и основная финансовая помощь поступает от нижегородцев. В то время, как и, например, Владимирский областной фонд ветеранов-«афганцев», зная нужды лагеря, тоже стремится помочь материально, поскольку располагается этот оздоровительный лагерь как бы на их территории.
— Я ж говорю, путаница, — закончил Медников и вытер вспотевший лоб ладонью. — Но мы-то сами уже здесь привыкли, разбираемся, а вот новому человеку… Бывает, что и Владимирский военкомат от нас справки требует, а мы их отсылаем к нижегородцам, хотя справки даем, как же, соседи ведь.
— Даже ближе, — усмехнулся Валентин Иванович и вопросительно уставился на приезжих.
— Александр Борисович, давай, — сказал Грязнов, — ты у нас главный.
И взгляды всех немедленно обратились к Турецкому.
— Значит, так, уважаемые товарищи, — Турецкий строго оглядел всех присутствующих, — как вы могли, наверное, понять, мы никакая не комиссия. И попросили вас приехать, Сергей Осипович, не для того, чтобы выяснять тут вашу принадлежность, пусть этим занимается тот, кому положено. А прибыли мы, чтобы предотвратить беду. Могу сказать с достаточной уверенностью, что у вас в оздоровительном лагере — под видом ли педагогов, начальников отрядов или иных служащих — скрываются чрезвычайно опасные преступники. Убийцы. По выражению вашего лица, Сергей Осипович, вижу, что вы не поверили ни единому моему слову. Но я уверяю вас, что это так. К сожалению. Вот, генерал Грязнов не даст соврать, уже несколько недель на ноги поднята вся Генеральная прокуратура, Министерство внутренних дел. О работе нашей группы приходится чуть ли не ежедневно докладывать в президентскую администрацию. А все происходит из-за того, что некие люди, в прошлом офицеры спецслужб, создали тайную организацию, которая занимается приведением в действие их собственных же приговоров. Таким образом за последнее время были убиты генералы ФСБ Порубов и Воронов, тяжко ранена жена Порубова, которая находится до сих пор в реанимации, совершено покушение на генерала Короткова. Фамилии этих людей вам известны. Зато из агентурных данных известно и нам, что они стали жертвами членов группы, тайной общественной организации «Тропа возмездия», которая, в свою очередь, входила как бы составной частью в общественный фонд «Славянский массив», головная организация которого находится в Москве, а филиалы разбросаны по ряду крупнейших российских городов. В том числе и в Нижнем Новгороде. Вы что-нибудь слышали об этом «Массиве», Сергей Осипович?
Лицо Медникова пошло красными пятнами. Он очень волновался.
— «Славянский массив» — это та самая организация, которая нас финансирует, ну и другие помогают. Но я ничего такого не слыхал. А почему вы уверены, что у нас?..
— Следы, оставленные преступниками, сюда привели. Ну вот, к примеру, скажите, вспомните, есть ли в вашем хозяйстве либо в собственности кого-то из ваших сотрудников автомобиль «мазда» синего цвета?
— Я не совсем понимаю… — явно уже забеспокоился Медников. — Ну… есть. У меня. Могу и номер сказать, но при чем здесь?..
— Она где у вас стоит?
— В гараже, здесь, в Талице. Мой дом здесь, это всем известно. А работаю я постоянно в лагере. А я на ней фактически и не езжу — по нашим-то дорогам. Это разве что в город, а так?.. У меня «козлик» есть, «УАЗ», вполне на ходу. Но вы объясните?..
Турецкий и сам не мог поверить в удачу. А Грязнов лишь крякнул и крепко потер себе лысину ладонью.
— Так вот, — словно боясь неожиданную удачу вспугнуть, сказал Турецкий, — на ней, по нашим подозрениям, и разъезжали преступники, будучи в Москве.
Сидевший рядом с Александром Борисовичем Поремский с ходу спросил:
