Говорят, что в следующем столетии будут выращивать детей в
пробирках, вырабатывая в них качества, нужные государству и родителям, которые
будто бы будут закладываться путем сценарного программирования. Сценарное
программирование легче изменить, чем генетическое, однако мало кто пользуется
этой возможностью. Тот, кто им воспользовался, заслужил более впечатляющее
надгробье. Почти все благочестивые эпитафии переводятся одинаково: «Взращен в
пробирке, там же и жил». Так они и стоят, ряды за рядами памятников, крестов и
прочих символов, все с одним и тем же девизом. Лишь иногда мелькнет иная
надпись, которую можно было бы расшифровать: «Взращен в пробирке — но сумел из
нее выскочить». Большинству это так и не удается, хотя «пробка у пробирки»
почти всегда отсутствует.
Сцена смерти
Смерть — не поступок и даже не событие для того, кто
умирает. Она — то и другое для живущих. В нацистских лагерях смерти физический
террор сопровождался психологическим террором: газовые камеры делали
невозможным проявление достоинства, самоутверждения, самовыражения. Перед
смертью у погибающих людей не было повязки на глазах и последней сигареты, не
было пренебрежения к смерти и знаменательных последних слов, то есть не было
предсмертных трансакций. Конечно, были трансакционные стимулы от умирающих, но
убийцы на них не реагировали.
В общении с пациентом, который много говорит о смерти
психотерапевту (чтобы понять ход его мысли), помогают вопросы: «Кто будет
стоять у вашего смертного ложа и каковы будут ваши последние слова?»
Дополнительный вопрос: «А каковы будут их последние слова, сказанные вам в ваши
последние мгновения жизни?» Ответом по первому вопросу является обычно
что-нибудь вроде: «Я им доказал...» «Им» — чаще всего бывают родители, иногда
супруг или супруга.
При этом подразумевается: «Я им доказал, что делал в жизни
так, как они хотели» или «Я им доказал, что не надо было делать так, как они
хотели».
Ответы на эти вопросы фактически являются формулировкой
жизненной цели. Психотерапевт может использовать их как мощный инструмент, чтобы
разрушить привычные игры и извлечь пациента из его сценария: «Итак, вся ваша
жизнь сводилась к тому, чтобы доказать, что вы чувствовали себя ущемленным,
испуганным, сердитым или виноватым из-за родительских предписаний. Очень
хорошо, если вам казалось это необходимым. Но не разумнее ли поискать более
достойную цель в жизни?»
Сцена смерти может быть частью скрытого или сценарного
брачного договора. Муж или жена, прожившие долгую совместную жизнь, обычно ясно
представляют себе, что один из супругов умрет первым. В этом случае у них
формируются взаимодополняющие друг друга сценарии, когда более ранняя смерть
одного из них как бы планируется заранее. Они могут жить многие годы в
согласии, но если в пожилом возрасте каждый из них будет рассчитывать на более
раннюю смерть другого, то сценарии не дополняют друг друга, а перекрещиваются,
и тогда совместная жизнь будет протекать не в согласии, а в взаимных мучениях,
несмотря на то, что во всех других отношениях их сценарии взаимодополнительны.
Проблемы обнаруживаются отчетливо, когда один из супругов тяжело заболевает.
Общий сценарий, основанный на сцене смерти, может присутствовать в браке
молодой женщины и пожилого мужчины. Хотя циники нередко говорят, что такие
женщины выходят замуж за стариков из-за денег, однако не менее важна для таких
суждений сценарная сцена. Чаще всего жене хочется быть рядом, когда мужу грозит
смертельная опасность, чтобы заботиться о нем, но в то же время, чтобы не
пропустить момент финальной, итоговой трансакции. Если он об этом в своей жизни
догадывался, то их брак был крайне неустойчивым: в самом деле нелегко жить бок
о бок с человеком, ожидающим твоей смерти. Та же ситуация возникает в случае
женитьбы молодого человека на женщине более старшего возраста, что, однако,
встречается гораздо реже.
Согласно изначальному сценарному «протоколу», на место
пожилого мужа можно поставить отца, а на место стареющей жены — мать.
Юмор висельника
Безвременная смерть под ударами неотвратимой судьбы —
болезни или насилия, в мирное время или на войне — всегда глубокая трагедия. А
сценарная смерть обычно отмечена улыбкой или юмором висельника. Человек,
умирающий с улыбкой на лице или шуткой на устах, умирает смертью, которая как
бы предопределена его сценарием. Лондонские воры в XVIII веке были подлинными мастерами
юмора висельников. Они развлекали толпу прибаутками, когда палач выбивал
табуретку из-под их ног. Такая смерть была результатом последовательного
выполнения материнских «инструкций»: «Ты закончишь на виселице, сынок, как твой
отец». Точно так же многие великие люди умирали с шуткой на устах и в согласии
с родительским заветом: «Ты умрешь во славе, сынок». Если в роли неизбежной
судьбы выступают другие люди, смерть не бывает такой легкой, ибо она
противоречит предписаниям матери: «Живи долго!» и «Умри счастливым!». В
фашистских концентрационных лагерях, насколько мне известно, юмор висельников
был не в ходу.
Посмертная сцена
Посмертную сцену многие люди представляют себе весьма
реалистично. Человек, создавший крупную фирму или оставивший тома научных
трудов, воспитавший множество детей и внуков, обычно знает, что все им
созданное переживет его, а те, кто связаны с делом его жизни, будут стоять у
его могилы. А обладатели трагических сценариев, размышляя, что случится после
их смерти, впадают в патетическое ослепление. Например, будущий самоубийца
может говорить: «Они об этом еще пожалеют» и воображает печальные
сентиментальные похороны, которых на самом деле может и не быть. Это
самоубийца-романтик. Озлобленный самоубийца скажет: «Моя смерть их остановит».
Он тоже может ошибаться, ибо его враги, скорее всего, будут рады, что он исчез
с их дороги.
Самоубийство с мотивом: «Я им покажу» чаще всего не
оправдывает надежды погибшего человека, так как имя самоубийцы может только
случайно попасть в раздел мелких происшествий какой-нибудь газеты. И наоборот,
самоубийство по причине крушения надежд и тщетности усилий, когда человек
стремится уйти из жизни незаметно, — может по каким-то случайным
обстоятельствам попасть на первые полосы газет. Даже человек, покончивший с
жизнью для того, чтобы его жена получила деньги по страховке, может попасть
впросак, если не удосужится предварительно хорошо ознакомиться со страховым
полисом. Для любого человека убийство или самоубийство — самый ужасный способ
разрешения жизненных проблем. Во всяком случае, человек, помышляющий о
самоубийстве, должен усвоить хотя бы такие правила: родителям нельзя умирать,
пока младшему ребенку не минуло восемнадцать лет. Детям нельзя умирать, пока
жив хотя бы один из их родителей.
