Мимо бесконечным потоком двигались машины. Некоторые, увидев разрыв в ограждении, троих мужчин и хризантемы на бетоне, притормаживали, а один водитель даже дал протяжный гудок.
Костя кивал, словно китайский болванчик.
- А может, она просто не справилась с управлением? предположил Турецкий.Может, занесло, вон грязь-то, ошиблась маленько, а тут и… Он не закончил.
- Мать-начальница никогда не ошибалась, сказал Грязнов. Она подолгу сомневалась, базарила, гоняла всех кого можно, но… не ошибалась.
Не так уж, кажется, и давно покинул Константин Дмитриевич Меркулов это здание на Большой Дмитровке. Думалось, навсегда. И вот он снова входил в свой необъятный кабинет с массивным письменным столом, внушительным сейфом и огромной картой не разделенного еще СССР, соседствующей на темноватых обоях с подробным планом Москвы. Все было привычным, знакомым, но в то же время как бы чужим так, вероятно, чувствует себя человек, вернувшийся домой после долгой отлучки. Меркулов не успел даже освоиться, как открылась дверь и секретарша Валерия Петровна сообщила:
- К вам корреспондент газеты "Новая Россия". Хочет поговорить с вами о деле профессора Осмоловского.
- Только корреспондентов мне сейчас и не хватало! буркнул Меркулов. Пусть обратится в Мосгорпрокуратуру, они ведут следствие по этому делу.
Но Валерия Петровна продолжала стоять в дверях, на лице ее была легкая и словно бы ироническая улыбка.
- В чем дело? спросил Меркулов.
- Я подумала, что вы, может быть, все-таки захотите его увидеть.
- Не захочу! отрезал Меркулов. По правде сказать, есть только один, человек, которого я сейчас хотел бы видеть.
- Может, это как раз он и есть? спросила секретарша. Его фамилия Турецкий.
- Сашка?! радостно ахнул Меркулов. Конечно, зовите!
Но обозреватель газеты "Новая Россия" Александр Борисович Турецкий, не дожидаясь особого приглашения, уже вошел в кабинет. Это был бывший старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре России, старый друг, ученик и многолетний сотрудник Меркулова, уволившийся из Генпрокуратуры одновременно с Меркуловым и по тем же причинам. И он действительно был тем самым единственным человеком, которого Меркулов хотел бы сейчас видеть.
Они молча обнялись и некоторое время стояли рядом, оглядывая друг друга и охлопывая по плечам и спине.
Наконец Турецкий протянул руку ладонью вверх и попросил:
- Ключик, Константин Дмитриевич! От твоего сейфика.
- Никаких дел сегодня! возразил Меркулов. Я еще в свое кресло-то даже не садился.
- А никаких дел и не будет, пообещал Турецкий. Кроме одного неотложного.
Он извлек из меркуловского сейфа два пыльных стакана, протер их газетой, потом плотней прикрыл дверь кабинета и достал из кармана своей куртки фляжку "Смирновской":
- Это неотложное дело?
- Неотложное, согласился Меркулов. А теперь пойдем погуляем, предложил Меркулов, когда они без закуски, по-студенчески, приговорили содержимое фляжки.
- Пыльно на улице, лучше здесь посидим, попытался возразить Турецкий.
- Не так уж и пыльно. В скверике посидим. Весна. Часто ты смотришь на весну просто так не из кабинета? Вот и посмотришь.
Он сделал глазами знак: не спорь. Зачем-то взял со стола картонную папку с завязками и открыл дверь, выпуская Турецкого из кабинета.
Когда они расположились на скамейке Страстного бульвара, Меркулов начал разговор не сразу.
- Полезно все-таки иногда на некоторое время отойти от всех дел и взглянуть окрест таким вот широким, общим взглядом. Согласен?
- Не знаю. Ни разу у меня такой возможности не было. Разве что в отпуске.
- Неужели и сейчас не хватает времени? удивился Меркулов.
- Журналист как волк, его ноги кормят. Особенно если занимаешься уголовной хроникой.
- Ну и как ты себя чувствуешь в роли представителя "четвертой власти", то бишь прессы?
- Да так же, как и ты, наверное, чувствовал себя в роли юного пенсионера.
- А все-таки? - спросил Меркулов.
- Как форвард, которого тренер по собственному сволочизму отправил на скамью запасных. Не слишком приятное ощущение, признался Турецкий. А ты себя чувствовал разве не так?
- Примерно так же, кивнул Меркулов. И честно тебе скажу: сначала злоба душила. А сейчас говорю: спасибо. Было время о многом подумать. Как я понял, о деле профессора Осмоловского ты слышал?
- Еще бы!
- А теперь я буду говорить, а ты слушай и не перебивай. Вопросы задавать можешь. Итак, в 18.00 к профессору вошел какой-то посетитель и одновременно лаборантка ушла домой: она работает до шести.
- Откуда это известно? Что лаборантка ушла в шесть?
- Рассказала оперативникам ее подруга. Они встретились у выхода из НИИ. Значит, посетитель знал, что лаборантка его видела и может опознать. Вопрос первый: почему он не убил ее одновременно с профессором?
- Каким образом? спросил Турецкий. Значит, сначала нужно было убить ее, а потом идти к профессору? Не получается.
- Согласен, кивнул Меркулов. В 19.20 труп профессора обнаруживает уборщица и вызывает милицию. В 21.20 эта новость проходит по первому каналу телевидения. Вопрос второй: почему за это время убийца или убийцы не нашли лаборантку и не заставили ее замолчать?
- Может, не знали, где она живет? предположил Турецкий.
- Узнать не проблема. Ее просто не было дома, она была у той самой подруги… Ты хочешь о чем-то спросить?
- Да. Не по теме. Почему это дело тебя так заинтересовало?
- Потому что одновременно с приказом о моем назначении я получил указание генерального прокурора взять дело профессора Осмоловского под свой личный контроль.
- Приказ о твоем назначении был подписан только вчера. Откуда ты знаешь подробности этого дела? Твоя секретарша Валерия Петровна сказала, что ты в своем кабинете и дня не сидел.
- В кабинете я еще насижусь. Меркулов усмехнулся. А откуда узнал? Заехал в Мосгорпрокуратуру и поговорил со следователем, который ведет это дело. Молодой парень. Косенков его фамилия. По-моему, дельный. Ну, и с начальником второго отдела МУРа Володей Яковлевым тоже поговорил. Помнишь его?
- Еще бы нет, сколько вместе работали!
- Вот от них-то я все и знаю. А теперь слушай очень внимательно. Как только сообщение об убийстве Осмоловского прозвучало во "Времени", на "02" поступил звонок. Из квартиры подруги лаборантки. Надя, так звали лаборантку, сказала, что видела убийцу и сможет его узнать. Информацию передали по принадлежности, а ей сказали, что сейчас за нею приедут. Все это зафиксировано. Оперативники из МУРа приехали через сорок четыре минуты. Надя уже была убита.
