– Зак.
Я так увлекся наблюдением за работой артефакта, что не сразу вернулся в реальный мир.
– Зак!
Оказывается, Мастер Некор уже вовсю тряс меня за плечо, пытаясь привести в чувство.
– Да, я тут, – ответил я. – Увлекся процессом.
– У тебя кровь из носа течет… и из глаз! – озабоченно вскричал Ремесленник. – Ты как себя чувствуешь?!
– Да нормально вроде, – озадаченно ответил я, попытавшись стереть с лица кровь.
Странно, но рука почему-то не желала подниматься. Да что там подниматься…
– Я рук не чувствую, – прошептал я. – Что со мной?
– Перенапрягся, может быть, – нервно заговорил Мастер Некор. – Сейчас позову лекарей… ой, беда-то…
Я почувствовал, как заваливаюсь на бок, но не смог пошевелить даже пальцем. А потом меня поглотила тьма…
* * *
Открыв глаза, я уткнулся взглядом в белый потолок. Странно, почему во всех больницах и травмпунктах потолок именно белый? Там же обычно работают друиды, неужели их не тянет, ну не знаю, на зеленый цвет? Это выглядело бы куда логичнее. К тому же зеленый успокаивает, а белый… напрягает почему-то, словно в коробку какую-то посадили.
– Очнулся! – раздался радостный крик Алисы, и меня тут же сграбастали в нежные, но очень крепкие объятия.
К счастью для моих костей, кроме вампирши и Мастера Ориона в палате больше никого не было, а то с Чеза сталось бы тоже полезть обниматься.
– Девушка, будьте с ним понежнее, – посоветовал друид. – Всего два дня назад он здесь лежал и умирал.
Два дня?! Ничего себе, как долго я провалялся в постели.
– Что, прям умирал? – неуверенно переспросил я.
– Прям совсем, – серьезно подтвердил Мастер Орион. – Пожалуй, если бы тебя принесли на пять минут позже, то я мог бы и не справиться.
У меня внутри все похолодело.
– Правда, что ли?!
– Отказало сердце, почки, печень… Продолжать?
Алиса так сильно сжала объятия, что у меня перехватило дыхание, но я все-таки смог выдавить:
– Не надо…
– Но есть и хорошие новости, – радостно сказала Алиса, поцеловав меня в щеку. – Теперь мы знаем, что именно забирает в качестве платы твой артефакт!
– Сердце, печень и почки? – криво усмехнулся я.
– Почти угадал, – согласился друид без тени улыбки.
Судя по выражению лица Мастера Ориона, его я гораздо больше устраивал в бессознательном состоянии.
– Я только пришел в себя после двухдневного сна, еще не очень хорошо соображаю, – нахмурился я. – Поясните?
Друид повертел в руках череп и поставил на тумбочку рядом с кроватью.
– Ты сам сказал, что эта игрушка забирает самое ценное. А что является самым ценным с точки зрения некроманта?
– Э-э-э… – всерьез озадачился я. – Жизнь разве что.
– Именно! Артефакт тянет из тебя жизнь! – как-то излишне радостно сказала Алиса. – Если подъем пары умертвий не приносит особенного ущерба, то перенапряжение грозит повреждением внутренних органов.
– Помнишь, как при первом осмотре я нашел у тебя проблемы с печенью? – вступил в разговор друид.
Такое забудешь. Не каждый день тебя называют алкоголиком.
– Думаю, это был как раз результат излишнего увлечения некромантией.
– Весьма вероятно, – согласился я, вспоминая тот день.
– Так вот, теперь советую не поднимать больше нескольких… Как вы их там называете?
– Умертвий, – подсказал я.
– Вот-вот, умертвий. Не увлекайся этим гадким делом, некромантия вообще противоестественна, ничего хорошего в ней нет.
Тут я был с ним полностью согласен. Но ведь пользу можно извлечь из чего угодно, если не злоупотреблять. Говорят, даже вино в малых дозах полезно для здоровья.
– Если бы не некромантия, я давно был бы мертв, – хмыкнул я. – Это же всего лишь инструмент, важно, как именно его использовать. И кстати, в землях вампиров я поднял целую толпу умертвий, но чувствовал себя вполне сносно. Почему отрицательный эффект проявился лишь сейчас?
Друид пожал плечами.
– Я не артефактор и могу лишь предполагать. Возможно, артефакт со временем черпает из хозяина все больше и больше жизненной энергии. Или какие-то условия изменились. Ты сам-то ничего не заметил?
– Еще как заметил, – закивал я. – Умертвия изменились. Они же цвет стали менять на огненно-красный и не просто подниматься, а перед этим эффектно так сгорать.
Друид погрозил мне пальцем.
– Иногда и самому думать надо, а не ждать, пока тебе все разжуют.
Устыдил. И не поспоришь ведь, в последнее время я действительно не особенно утруждался мыслительными процессами. Иначе бы сам мог додуматься, что именно подразумевалось под «самым ценным».
– В общем, я пойду, а вы еще можете посидеть. И учти, Зак, до завтра тебе придется поваляться. Последим за состоянием здоровья, случай-то необычный, мягко говоря.
Друид ушел, а я обнял Алису и поцеловал.
– Знаешь, некроманты, конечно, ребята умные, но для меня ты ценнее жизни.
– Честно-честно? – лукаво улыбнулась она.
– Клянусь. – Я поцеловал ее в шею и прошептал: – А ты заметила, что в кои-то веки мы с тобой одни?
– Только с того света практически вернулся, а все туда же, – шутливо отстранилась Алиса. – Тебе вредно перенапрягаться.
– Эти нагрузки мне будут только на пользу, – заверил я вампиршу.
И разумеется, в этот момент дверь распахнулась, и в палату ворвался Чез, а следом за ним и Наив.
– Зак! Живой!
– Только не лезь обниматься! – торопливо сказал я, стараясь не выказать недовольства. – Мне нельзя.
– Нельзя, говоришь? – Чез очень выразительно покосился на сидящую рядом со мной Алису. – Ну тогда это мы вовремя зашли. Ох и напугал же ты нас.
– Да уж, не везет нам что-то, – подхватил Наив. – Сначала я долго лечился, потом ты. Осталось только Чезу с Алисой…
– Но-но, – перебил его Чез. – На Заке мы эту грустную статистику остановим. Не буди лихо, пока оно тихо.
И началась наша привычная болтовня с обсуждением последних новостей. За те два дня, что я провалялся в искусственно наведенном сне, война не закончилась. Да и не началась, по большому счету, тоже. Зато произошло необычное хищение еще более необычного имущества – образца из лаборатории. Точнее, украли образец еще неделю назад, но моим друзьям об этом сообщили только сейчас. Уж не знаю, зачем кому-то понадобилась полутушка твари, ухватившей Чеза за зад, но увели ее из исследовательского центра прежде, чем за нее взялись ученые.
