Глава 6
В кресле я провел еще около часа, разглядывая произошедшие со мной изменения. Вносить коррективы не пытался, нос не дорос еще – просто тщательно, под запись, отмечал накопившиеся различия. Потом усталость накатила с такой силой, что едва не уснул прямо в кресле. Пришлось вставать и плестись на выход, поскольку перед сном требовалось сделать еще одно дело. Девушка потеряла много крови, на глаз – больше литра, объем циркуляции кресло восстановило растворами, но теперь требовалось полноценное лечение, хорошо бы переливание, антианемин и все такое. Тоже интересный момент: в принципе литр-полтора крови – это очень-очень неприятно, однако не смертельно, отчего же она такая плохая была? Или нет, это я на себя примеряю по привычке, с ее-то массой тела и общим состоянием… За неимением же банка крови под боком девушке оставалось лишь медленное естественное восстановление – для чего нужна была правильная пища. В общем, я отправился за печенью Кучинги. Это был единственный доступный источник железа вокруг, в закромах замка козьей печенки как-то не водилось, там вообще все было скучно и однообразно. В последнее время было довольно холодно, так что подмороженная печень зверюги наверняка еще не протухла, а полакомиться ею было тут некому. Эх, жаль, я своим экземпляром не успел сам полакомиться, рамке «скормил», а второго прибил не я, а дружинники, так что его пластать было не по чести.
У самого порога внимание внезапно привлек самостоятельно засветившийся за спиной экран. Око сначала показало общий план окрестностей, и с юго-западной стороны на нем появилась ярко-красная точка. Она шустро передвигалась, извилистым ломаным зигзагом приближаясь к замку. Не понял… Там же практически непроходимая поперек местность, все изрезано дождевыми оврагами, как так? Я поспешно дал приближение – и ощутил, как кожа на руках собирается пупырышками. Там бежал Кучинга.
Ойтля-а-а… Вот и ревизор. Котище перемахивал овраги не глядя, гигантскими восьмиметровыми прыжками, только у наиболее широких он делал небольшие обходы, быстро подыскивая подходящее для пересечения место. Передвигался он по-разному, то на четырех, то на двух. Судя по уверенности, с которой он двигался, Печать не станет для него препятствием. Не прошло и получаса, как я убедился в этом. Зверь вошел в зону поражения легко и непринужденно, не задумавшись ни на секунду, и никакой воздух не взвихрился и не оставил от него сверкающего костяка. Зверь? Теперь, когда он приблизился, я не был так уж уверен в этом. Те монстры, с которыми я имел «счастье» познакомиться при штурме, были необычными, химерическими, но все же просто зверьми. Этот же… На этом экземпляре маги, создавшие его, оторвались по полной. Если тех сравнить с пехотинцами, то этот был бы офицером для особых поручений.
Во-первых, он был в броне. В металлической броне поверх своей костяной. Одно это могло бросить в жар любого охотника на драконов, буде таковые существовали. Хорошо подогнанная, не стесняющая движений тусклая кольчужная броня, усиленная в нужных местах пластинами, прорезной шлем с нащечниками на манер коринфского, открывающий изрядные белые зубы в приоткрытой пасти и умные желтые глаза. Поверх брони в разных местах были закреплены не то маленькие амулеты, не то украшения. Во-вторых, он был вооружен. На спине системой ремней были закреплены двое кривых ножен с… ну, назовем это саблями, если бывают сабли размером с фламберг. В-третьих, чтобы держать оружие, требовались не лапы, а руки – и эти самые руки у него имелись. В смысле пальцы на его кистях были гораздо изящнее и подвижнее, нежели когтистые сардельки тех экземпляров. Когти, правда, также наличествовали. В-четвертых, он был еще крупнее и вдобавок явно специально занимался своей физической формой. То есть мускулатура на квадратной фигуре бугрилась так, что сразу становилось понятно: товарищ много и активно двигал железо. Пластичностью же и легкостью движений Кучинга мог поспорить с иной балериной – понятно, все-таки из кошачьих. Тот, кто выбирал изначальную форму для создания этого шедевра прикладной химерологии, свое дело знал туго. Ну и, в-пятых, выйдя на прямой отрезок дороги, поднимавшийся к заставе, он на миг замедлился и мгновенным высверком щелевидных зрачков окинул замок. Око на этом расстоянии давало такое увеличение и такую четкость изображения, что можно было заглянуть ему прямо в глаза. С холодком в груди я понял: нет, не зверь. Звери так не смотрят. Видимо что-то ощутив, кот скакнул с дороги вбок и пропал, растворился мгновенно среди камней и голых мертвых веток. Вот и окончательный ответ. Ну не чувствуют звери взгляда снайпера. Удивительное создание, наводящее страх одним только своим видом. И как такая туша, добрых полтонны, могла спрятаться там, где места нет и одному человеку?
И я должен убить его. Я – его. Я – ЕГО! Мой единственный шанс, что он не разумен в полной мере, – вряд ли маги хотели внезапно получить конкурирующий с человеком вид со всеми его огромными преимуществами. Не сомневаюсь, что Кучинга в состоянии питаться белыми медведями и тираннозаврами на завтрак, обед и ужин. Я должен убить его, а не, скажем, просто отогнать, иначе он вернется, доложит – и тогда сюда придут те, кто его послал. А еще быстрее, он просто учует меня и начнет увлекательную охоту за двуногой мышкой. За донжон я не беспокоился, здешние двери и коридоры были очень узки, только-только мне пройти, а вот во всем остальном замке кот мог передвигаться практически беспрепятственно, была только пара-тройка мест, куда он не смог бы протиснуться. В общем, поэтому он должен исчезнуть бесследно.
Осознав предстоящую задачу, я тихонько выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Было страшно. Да что там кривить, у меня от ужаса поджилки тряслись и подгибались колени. Вот нисколько не стесняюсь в этом признаться, даже самому себе. Такой адреналиновой бури я не испытывал со времени самого первого боя, когда, не помня себя, орал что-то бессвязное и палил в белый свет, разом позабыв все наставления. Но – было нужно. Иначе – смерть, при любом раскладе. Ослепительной молнией вспыхнула мысль: «Девушка! В жилом доме!» И я шагнул за порог зала, на ходу начиная первые, такие привычные такты Молитвы: «Аз есмь воин Твой, живот отринув, семь доблестей стяжаю…»
Кот был умен. О-о, как он был умен! Оставшееся до его появления время я потратил на то, чтобы перенести девушку из дома в донжон и вернуться обратно, ничего более просто не успел. Кучинга не стал ждать темноты, заметив наблюдение за собой, – он, наоборот, ускорился, не оставляя защитникам времени на подготовку. Стена конечно же не стала препятствием, наверняка он мог, подобно высококлассным альпинистам, использовать почти незаметные неровности камня по два – четыре миллиметра. Огромная фигура плавным движением возникла из-за стены в густой тени башни, бесшумно перескочила через зубцы внешнего парапета и одним тягучим рывком достигла башни соседней, где располагался единственный выход с куртины. Боевая калитка была закрыта, да и размеры ее не давали коту большого удобства, поэтому он даже не попытался выломать ее, а вместо этого вынужден был начать спуск со стены «вручную».
Громко щелкнула тетива арбалета. Болт вонзился туда, куда и целился, а именно – в район правой почки. Ну как вонзился… Даже обычная кольчуга плотного плетения могла при случае остановить стрелу или болт, а кот нес на себе впятеро большую тяжесть, не считая костяных щитков. Так что целиться пришлось очень хорошо, выбирая наименее защищенные места. Арбалет был весьма мощным, он взводился не «козьей ногой», а брутальным реечным механизмом, позволявшим изгибать дуги любого натяжения. В общем, в нынешнем соревновании брони и снаряда с небольшим преимуществом победил снаряд. Болт пробил кольчугу и вошел в мясо, но не слишком глубоко и явно не задел ничего важного, на что я втайне надеялся. Кот многозначительно промолчал, лишь начал спускаться еще быстрее. Быстро схватив следующий арбалет, я произвел второй выстрел, вновь попал, в район загривка, но там надеяться тем более было не на что. Третьего сделать не успел, громадным прыжком кот скакнул со стены вправо – грамотный, гад! – и исчез в постройках. Все, пора уходить с этого места.
