— Почти. — Лукас усмехнулся и наконец-то убрал нервирующее меня оружие в ножны на поясе. — Этот кинжал, как вы верно угадали, действительно помогает связаться с миром мертвых. В тот момент, когда вы с душераздирающим криком на меня напали, Анна как раз разглядывала магиснимки нейны Элизы, которые Герда отыскала в одной из комнат. А я, в свою очередь, концентрировал ее энергию, силясь перекинуть мостик в другой мир.
— Вы пытались провести сеанс вызова духов? — Я изумленно вскинула брови. — При ярком солнечном свете и на открытом воздухе?
— А что вас так удивляет? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Ну… — протянула я, — я всегда представляла себе несколько по-иному такие ритуалы.
И услужливое воображение моментально нарисовало мне ночную комнату, озаряемую лишь огоньком одинокой свечи, разложенную спиритическую доску и таинственный шепот заклинания, призванный привлечь заблудшую душу.
— Ах, оставьте эти предрассудки! — Лукас негромко рассмеялся. — Даже темное колдовство вполне возможно вершить в любое время суток, хотя, конечно, им больше принято заниматься ночью. Но мое заклятие не имело ни малейшего отношения к подобной гадости. И открытый воздух в некоторых случаях даже предпочтительнее замкнутого помещения. Хотя бы в том же деле вызова духов. Больше вероятность, что тебя услышат.
— Ясно, — пробормотала я. Не удержалась и все-таки полюбопытствовала: — И зачем же вам понадобилась моя прабабушка?
— Хотел расспросить ее кое о чем, — честно ответил Лукас. — Например, зачем она вызвала вас в Аерни, хотя всю жизнь оберегала. И действительно ли ее смерть произошла в результате естественных причин.
— Да уж. — Я вспомнила рассказ Софии по поводу пропавших из спальни Элизы свечей. — Резонный интерес.
— Вы что-то об этом знаете? — моментально отозвался Лукас, требовательно на меня глядя.
Я сомневалась всего мгновение. Да, наверняка ему будет неприятно узнать, что я наводила о нем справки у местных жителей. Но кто сказал, что в моем рассказе я уделю этому место? А вот причин утаивать обстоятельства смерти Вильяма и Элизы я не видела. Поэтому кратко передала Лукасу то, что умудрилась за сегодня узнать.
— Забавно, — резюмировал он, внимательно меня выслушав. — Мне даже в голову не пришло пойти таким путем.
— В каком смысле? — настороженно переспросила я, уловив в его голосе странные нотки досады на себя.
— Поговорить с соседями нейны Элизы, — пояснил Лукас. Помолчал немного и криво ухмыльнулся, добавив со злым сарказмом: — Впрочем, у меня есть смягчающее обстоятельство: после того теплого приема, который мне тут устроили, я и думать не смел завязать с кем-нибудь беседу.
Я понимала, о чем говорит Лукас. Тяжело с кем-нибудь подружиться, когда твоя дурная слава идет впереди тебя и даже ближайшая соседка предпочитает со скандалом переехать подальше, лишь бы не встретиться с тобой ненароком.
— Да кому я рассказываю! — Лукас улыбнулся еще шире, хотя более всего выражение его лица напомнило мне гримасу боли. — Судя по всему, вы уже навели справки про мое бурное прошлое. Так?
Я лишь смущенно поежилась под тяжелым испытующим взглядом мужчины. Но практически сразу с вызовом вскинула подбородок. А чего мне стесняться? Да, я имею полное право знать, с кем рядом живу. Кстати, я ведь до сих пор так и не выяснила, что он-то забыл в Аерни и какая ему печаль от смерти моей прабабушки.
— В вопросах не было особой нужды, — все равно попыталась я оправдаться, словно совершила нечто постыдное. — Я и без того вспомнила, где слышала ваше имя. Некогда та история наделала немало шума в газетах.
— И то верно, — чуть слышно согласился со мной Лукас. Откинулся на спинку кресла и устало принялся растирать себе виски.
Я хотела его о многом расспросить. Например, на самом ли деле он убил свою жену. Но с другой стороны, я прекрасно понимала, что это бессмысленно. Если Лукас не имеет отношения к тому жуткому преступлению — то я лишний раз причиню ему боль и обижу подозрениями. А если имеет… Что же, тогда я тем более не услышу правду.
— И все-таки почему вы приехали сюда? — вместо этого спросила я. — Если верить вашим словам, вас с моей прабабушкой связывали сугубо деловые отношения. Почему тогда вы испытываете такой интерес к ее смерти?
Лукас горько скривился, будто мой вопрос причинил ему страдание. Встал и отошел к окну, за которым небеса уже окрасились в розоватые тона скорого заката.
— У меня есть все основания предполагать, что нейну Элизу убил тот же человек, который расправился с моей женой, — наконец так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух, признался он. — Более того, я боюсь, что вашу прабабушку убили лишь для того, чтобы насолить мне. — После чего обернулся ко мне и добавил зловещим шепотом: — Он не остановится, найна Хлоя, пока не уничтожит всех, кто мне дорог. И только после этого придет за мной.
— Почему? — спросила я, зябко кутаясь в покрывало. Было такое чувство, будто за эти несколько секунд температура в комнате упала до уровня замерзания воды. Странно, что дыхание еще не оседало белым облачком. — Почему вы так уверены, что это один человек? И по какой причине он вас так ненавидит?
— Потому что я знаю его лучше кого бы то ни было, — обронил Лукас после долгой томительной паузы. — Это мой брат, найна Хлоя. Мой родной брат. И я должен его остановить. Просто обязан!
* * *
После ужина, приготовленного Гердой, я вооружилась масляной лампой и с некоторой опаской поднялась на второй этаж, памятуя о тех неприятностях, которые в прошлый раз принесла мне попытка разобраться в бумагах прабабушки. Однако в этом я видела одну из немногих возможностей понять происходящее и пренебрегать ею не собиралась.
Герда не пыталась меня остановить, хотя я отчетливо прочитала в ее глазах неодобрение. Но она не стала меня отговаривать, лишь посоветовала быть благоразумной. И отправилась с Анной в гостиную, где сестренка под ее мудрым и ненавязчивым руководством решила научиться вышивать.
Я снова порадовалась, что все-таки взяла Герду в помощницы. Понятия не имею, какие отношения связывают ее и Лукаса, но с Анной она поладила великолепно. И тем самым немало облегчила груз моих забот. Что скрывать, я не умела обращаться с детьми. Да, я любила Анну и готова была драться за нее до последней капли крови, что убедительно продемонстрировала накануне, но мне было откровенно скучно заниматься с ней повседневными делами, читать вместе книги, учить чему-либо, что, как считалось, должна знать и уметь любая уважающая себя девушка. Впрочем, меня немного извинял тот факт, что я никогда не отличалась особой прилежностью и трудолюбием в ведении хозяйства. Рукоделие наводило на меня зевоту, а приготовление пищи раздражало своей бессмысленностью — только сделаешь что-нибудь вкусное, как этого уже нет, и тебе на память осталась лишь гора грязной посуды, которую еще надлежит вымыть.
Впрочем, я немного отвлеклась. Если резюмировать все вышесказанное несколькими словами — Герда меня пока не разочаровала. Я не испытывала никакого беспокойства, оставляя с ней Анну. И надеялась, что не пожалею о своем решении и в дальнейшем.
