Я не просто покраснела — побагровела после его заключительной фразы, в которой прозвучал неприкрытый сарказм. Боюсь, теперь я могу оправдываться сколько угодно. Дуглас уже сделал определенные выводы по поводу того, чем мы могли здесь заниматься, и вряд ли изменит свое мнение.
— Со мной все в порядке, спасибо за заботу, — несколько невпопад буркнула я, осознав, что пауза затянулась и оба мужчины смотрят на меня в ожидании каких-то слов.
— Да, я заметил. — Дуглас как-то странно хмыкнул. Принялся раскачиваться на каблуках ботинок, глядя то на меня, то на Лукаса, затем словно невзначай поинтересовался: — Найна Хлоя… Я, наверное, лезу не в свое дело. Но все же. В курсе ли вы, что ваш сосед, с которым, как я понимаю, за последние дни вы успели весьма… хм-м… подружиться, некогда уже был женат?
— Найна Хлоя прекрасно осведомлена, что я вдовец, — вмешался Лукас, не дав мне ответить. Его голос просто-таки сочился ядом. — А также она в курсе, при каких обстоятельствах погибла моя жена, так что можете не утруждать себя пересказом газетных сплетен.
Дуглас высоко вскинул кустистые брови и заложил большие пальцы рук за широкий кожаный пояс.
— Вот как, — протянул он, опять принявшись буравить меня испытующим взором. — Интересно, интересно. Найна Хлоя, и вас ничего не смущает в знаменитом прошлом вашего соседа?
— Нет, — пискнула я. Впервые за все годы с момента окончания пансиона я ощущала себя как провинившаяся воспитанница в кабинете строгой директрисы, выбирающей для меня суровое наказание.
— Ну что же. — Дуглас с извиняющейся улыбкой всплеснул руками, словно говоря — я сделал все, что мог. — Тогда я умолкаю. Как я вижу, вы выполняете условия завещания и ночуете под крышей дома. Собственно, это все, что я собирался выяснить. Поэтому позвольте откланяться. Удачи вам, найна Хлоя.
В последней его фразе все же прозвучала злая ирония. Но меня сейчас интересовало не это. И даже мысль о безвозвратно погубленной репутации тоже на время оставила меня. Слова Лукаса об его погибшей жене вернули меня в жестокую реальность, где за мной охотился демон. И, пожалуй, данное обстоятельство волновало меня куда сильнее, чем те слухи о моем недостойном поведении, которые неминуемо пойдут по Аерни после этого визита, случившегося так некстати. Была одна вещь, которую я собиралась выяснить у Дугласа. И я не хотела упустить удобного случая, чтобы задать ему несколько вопросов.
— Постойте, — окликнула я поверенного, когда он отвернулся уже к двери, намереваясь выйти.
— Да? — Дуглас удивленно обернулся.
— Наверное, мой интерес покажется вам странным, — неуверенно начала я, — но я решила выяснить детали смерти своих родственников. Поговорила кое с кем, и вот что меня взволновало…
— Вильям и Элиза Этвуд умерли от совершенно естественных причин, — перебил меня Дуглас, поняв, куда я клоню. — Да, их смерть — трагедия, но трагедия закономерная и ожидаемая. Тем более в их возрасте приход странницы в белом, вооруженной опахалом забвения, зачастую несет лишь облегчение и утешение после долгих лет достойной жизни. Так что вы не о том переживаете, милочка. — И многозначительно посмотрел на Лукаса, намекая, что намного более весомый повод для волнения сейчас удобно расположился в кресле около моей кровати, закинув ногу на ногу.
— И все же, — настойчиво повторила я. — Я слышала, что вы и погибший бургомистр Аерни присутствовали на ритуале погребения Вильяма Этвуда. Почему моя прабабушка ограничилась таким малым количеством народа на церемонии прощания? Вы, Кессиди и священник. Как-то очень необычно для похорон состоятельного мужчины.
— Нейна Элиза была убита горем, — быстро, даже слишком быстро отозвался Дуглас. — Она ужасно выглядела: встрепанная, с красными от слез глазами и распухшим носом, поэтому не хотела, чтобы в таком состоянии ее видел кто-нибудь из подруг. Вы же знаете, женщины бывают весьма остры на язык и зачастую сначала скажут, а потом подумают. Мужчины в этом плане как-то более понимающие, что ли. По крайней мере, они не будут обсуждать наряд вдовы и ее внешний вид на похоронах.
— А как умер мой прадедушка? — спросила я, уже догадываясь, что услышу.
— Во сне, — точно так, как я и предполагала, сказал Дуглас. — Благословенная смерть. Без боли и страданий. Уверяю вас, найна Хлоя, Вильям Этвуд не мучился. Странница в белом забрала его душу в царство теней быстро и без мучений. Впрочем, точно так же случилось и с Элизой. Как и ее муж, она просто не проснулась однажды утром.
Я вспомнила рассказ Софии про постоянные повседневные ритуалы моей прабабушки, без которых она не мыслила жизни. И про то, что именно в ночь ее смерти в спальне не оказалось ни единой свечи. Случайность? Ох, сомневаюсь что-то.
— Это все, что вы хотели узнать у меня? — спросил Дуглас, глядя на меня до омерзения честным взглядом, который лучше любых слов доказывал, что он лгал. Вопрос только в том, зачем ему это понадобилось.
— Да, все, — кивнула я.
— В таком случае — всего наилучшего. — Дуглас совсем по-военному прищелкнул каблуками и склонил голову, прощаясь. И уже уходя, словно невзначай, обронил: — Берегите себя, найна Хлоя.
Дверь захлопнулась, а я продолжала стоять и тупо смотреть на нее. На самом деле я очень боялась сейчас встретиться взглядами с Лукасом. Не представляю, что ему сказать.
— Ну и пройдоха, — пробормотал Лукас и встал. Недовольно покачал головой. — Сдается, Дуглас что-то скрывает.
— Да, мне тоже так показалось, — неуверенно согласилась я. Недоуменно пожала плечами: — Но что? Если во всех смертях повинен демон, то, получается, он прикрывает слугу Альтиса? Не понимаю. А вы как считаете?
— Ты, — произнес со слабой улыбкой Лукас и сделал шаг ко мне. — Надо говорить — как ты считаешь. Хлоя, я думал, мы уже избавились от этой никому не нужной фамильярности. Не так ли?
— А… да, — растерянно согласилась я, вновь ощущая себя донельзя глупо. Как-то не учили нас в пансионе премудростям подобного общения с мужчинами. Напротив, постоянно вдалбливали, что до свадьбы всех особей мужского пола нельзя к себе и на расстояние выстрела из арбалета подпускать. И никогда — никогда! — не оставаться один на один даже во время самого невинного разговора. А то мало ли.
Наверное, моя наивность и очевидный испуг весьма позабавили Лукаса. По крайней мере, он вновь заулыбался, но благоразумно решил не форсировать события.
— Ладно, хорошего понемножку, — проговорил он. — Займемся более насущными проблемами. У нас осталось не так много времени для того, чтобы отыскать убежище демона. Ночью он вновь выйдет на охоту. Но днем мы имеем преимущество.
— И что вы… ты собираешься делать?
— Мне нужна твоя помощь. — Лукас сделал вид, будто не заметил моей оговорки и последующего исправления. — Хлоя, я пытался разобраться в бумагах твоей прабабушки, но столкнулся с одной проблемой: все ее записные книги, в которых, по всей видимости, и содержатся описания ритуалов темной магии, зачарованы на кровь человека из рода Этвуд. Я просто не могу их открыть. Точнее, могу, наверное, но не уверен, что после этого сумею что-либо прочитать. Скорее — книги вспыхнут и сгорят. Обычно охранные заклинания устанавливают именно для того, чтобы информация не попала к ненужным людям.
