— Прикинь, систер, — произносит братец доверительно, — меня папа за всю жизнь ни разу пальцем не тронул! Ученики в школе, даже старшие, все лохи по сравнению со мной. Да меня преподы и те боятся! А ты… — Мэт посылает мне взгляд, полный обожания. — Ты первая, кто в прямом смысле надрал мягкое место великому Мэту-метаморфу! Систер, ты теперь мой кумир! Я от тебя фанатею!
Ох, ни тролля себе… С обалдевшим видом чешу затылок. Никогда не думала, что заслужить авторитет у подростка можно таким, прямо скажем, оригинальным способом. А еще говорят, педагогика! Но если быть объективной… Внимательно смотрю на юное дарование. Характером-то оболтус не в маму с папой — мирных ученых-исследователей. В этом паршивце играет горячая кровь наших воинственных предков. Просто он мал еще, да и воспитан в роскоши и вседозволенности. В школе и дома только пылинки с братца сдувают: ах-ах, вундеркинд! А то, что Мэт к Адриану тянется, совсем неудивительно.
— А как же Джек Стальной Череп? — интересуюсь я. — Ты уже от него не фанатеешь?
— Череп — отстой! Ты в сто раз круче!
— Что ж, как знаешь. А то я хотела предложить на выходных сходить на гладиаторов глянуть.
— Ли-и-и-ка! Круть! — Мэт, в три прыжка преодолев расстояние между нами, с радостным воплем вешается мне на шею. У-у-у! Инстинктивно сжимаюсь. Счастье-то какое, кабы не зашиб, балбес, в приливе братской любви. — Систер, там все цивильно, вот увидишь! В тех боях, на которые аристократы смотрят, убивать нельзя, так что все пучком! А если что не понравится, отвернешься или глаза закроешь. А я за это…
Братец нежно прижимается щекой. Мягкая у него щечка, совсем детская…
— А я за это с тобой в театр схожу, вот! На какую-нибудь ерунду про вечную любовь.
Да, это поступок, достойный настоящего мужчины. Звонко рассмеявшись, даю согласие на воскресный культпоход. Тоже мне — гладиаторы! Да меня после Эльта с призраком трудно удивить.
— Кстати, — хитро улыбается юное дарование, — это хорошо, что в воскресенье. Обещали, что как раз Белор Нежная Смерть приедет.
— Белор? — Пытаюсь вспомнить, для какой из рас характерно такое имя. — Эльф, что ли? В гладиаторах?
— Полукровка. Да у нас полкурса девчонок собрались на него взглянуть!
— У вас что, все девушки по боевой магии специализируются? — интересуюсь я.
— Да нет, — хитро заявляет братец. — Просто они от этого Белора млеют, как дуры… типа симпотный чувак. Но мне-то оно пофиг, главное — он еще никому не проигрывал! А у нас он впервые будет.
— Договорились! Нужно же оценить, по кому нынешние ученицы магии сохнут.
Аккуратно поправив перед зеркалом прическу, засовываю иномирский бестселлер в саквояжик.
— Пойду, пожалуй, а то еще в магазинчик забежать нужно — шляпку на осень подобрать.
— Иди-иди, модница! — ухмыляется братец. — А вообще переживаю я за тебя.
— С чего бы это?! — машинально опускаю руку, уже приготовившуюся плести заклинание телепорта. — Почему ты за меня переживаешь?
— Наивная ты у меня и бестолковая и веришь всему, — покровительственным тоном заявляет юный маг. — Вот втрескаешься в какого-нибудь придурка, и что я делать буду? Так что…
Мэт размашистой походкой подходит к моему портрету и, несколько секунд изучая изображение, добавляет серьезно:
— Я, конечно, честный маг и признаю, что огреб сегодня за дело, но… А нефиг всяким на мою сестру такими глазами пялиться! Вот пусть теперь двадцать раз подумают!
— Мэт! Ты же сам говорил, что Адриан — твой друг и этот… нормальный. И почему сразу «придурок»?
— Та-ак! — Пройдя через комнату, Мэт усаживается на стол. — Приехали… Так он тебе нравится, да? Вот я тормоз, и как до меня раньше не дошло!
Покраснев, смущенно опускаю взгляд:
— А это что — плохо?
— Не то чтобы плохо, — задумчиво отвечает братец, — но чуток стремно. И дело даже не в том, что иная раса. Просто… в общем, я бы тебе посоветовал тихонечко съехать с темы, если там все еще не слишком запущено.
— Почему? — испуганно смотрю на брата. — Адриан что, ловелас, да? Он не способен на серьезные отношения?
— Ох, систер. Погоди, сейчас подумаю.
Раскрыв рот от изумления, наблюдаю за мыслительным процессом юного гения. Малолетний оболтус — советник по любовным делам! Вот это я дожила.
— Значит, так. — Сдув со лба рваную челку, Мэт легким движением спрыгивает со стола. — Сто процентов не дам, но на крутого пикапера твой Адриан не тянет — повадки не те. В этом плане он самый обычный. А не нравится мне в нем другое… Знаешь, у меня стойкое ощущение, что у парня по жизни какой-то конкретный дрындец. Нет, он очень хорошо держится, с виду ни за что не скажешь. Но я же метаморф, понимаешь?
Кладу прохладную ладошку на разгоряченный лоб. Да, я понимаю. Животные, например, всегда правильно чувствуют малейшие оттенки нашего настроения. А Мэт… Мне сегодня довелось посмотреть на мир его глазами — тысячи и тысячи еле уловимых деталей, полутонов, намеков. Мой брат действительно вундеркинд, так что, скорее всего, он прав.
Эх, Адриан-Адриан, что же с тобою не так?
— Стой, Лика! Не знаю, нужно ли тебе говорить, но я скажу. У Адриана были шашни с этой мерзкой Лорэль. Какого плана там что, я не в курсе, но весной их несколько раз видели вместе.
— Лорэль? — С потерянным видом опускаюсь на пуфик. — А это кто?
— Ну, систер, ты в своем репертуаре. Ты что-нибудь кроме своей забытой деревни видишь? Лорэль — серая эльфийка, известная предсказательница. Зимой в столице объявилась и сразу всех на уши поставила.
— Как это «поставила»? — дрожащим голосом переспрашиваю я.
— Предсказаниями своими, — лениво поясняет Мэт. — У Лорэль они всегда сбываются с точностью до мелочей. А еще у нее воспитанница необычная. Человеческая девочка, маленькая совсем, а способности, как у мага.
Ох-ох-ох… Подпираю щеку рукой. Как все непросто. Вот и девочка нашлась, да только… Какого это тролля милый с эльфийками якшается? Что-то мне вся эта история нравится все меньше и меньше!
— Мэт, а Лорэль, она красивая?
— А фиг ее знает, — презрительно морщится брат. — Многие говорят, да. А я, как на нее гляну, так сразу тошнит.
Эх! Тяжело вздыхаю. Вот если бы Адриана от нее тошнило, тогда да. А так…
— Да не грузись, систер! — Мэт, лукаво взглянув на меня, быстро водит в воздухе пальцами.
Легкий вихрь. Обрывки занавески, ошметки корзинки, крошки от миндального печенья, пыль из-под диванчика — все закручивается воронкой и исчезает, словно в трубе иномирского пылесоса. Класс! Один щелчок — и вокруг идеальная чистота! Младший отпрыск, поймав мой восторженный взгляд, доволен.
— Адриан с этой Лорэль вроде давно разбежались, еще до того, как я на каникулы к предкам отправился.
